На этом правдивая часть моего повествования заканчивалась, и я стал излагать заранее подготовленную версию. Она состояла в том, что во время боя нас обстреляли и, спасаясь, мы были вынуждены умчаться подальше от этого страшного места.
Излагая эту версию, я понимал, что рискую. Если Галанов связывался по телефону именно с Фрадковым, то тогда ему известна вся правда и разоблачить мою ложь ему не составит труда. И в этом случае мне не сдобровать.
И все же я полагал, что вряд ли этим таинственным собеседников главаря бандитов был Фрадков. Зачем ему было организовывать похищение груза, наоборот, он нетерпеливо ждал его прибытия, о чем более чем наглядно свидетельствовал весь его вид. Правда, нельзя исключить, что здесь могла развиваться более тонкая, чем я предполагал, комбинация, о смысле которой не догадывался. И все же подобный расклад событий мне казался уж больно маловероятным.
— Это все? — недоверчиво уставился на меня своими маленькими глазами Фрадков.
— Все.
— И вы даже не подозреваете, кто могли быть эти таинственные люди в масках?
— Нет. Для того они и прятали свои лица, чтобы мы об этом н знали.
— Черт! Дела обстоят еще хуже, чем я предполагал. Знали бы вы какие деньги из-за этих событий мы потеряли. Запомните мои слова: если мы их найдем, я им не позавидую.
Находясь под властью гнева, Фрадков плохо контролировал свои слова. И я надеялся, что он скажет что-нибудь лишнее для себя и полезное для меня. Но он молчал и лишь, словно кабан после бега, тяжело дышал. Сходство с этим животным было просто удивительным. Так и казалось, что он вот-вот захрюкает.
— Идите, — вдруг проговорил он, — мы еще поговорим на эту тему.
Но едва я вышел из кабинета, как оказался почти что в прямом смысле в объятиях Костомарова.
— Пойдемте ко мне, надо срочно поговорить, — тоном, не допускающим никаких ослушаний, произнес он.
Я понял, что предстоящий разговор окажется несравненно более трудным, чем только что состоявшийся.
Едва дверь кабинета захлопнулась за Костомаровым, он тут же набросился на меня.
— Говорите, кто это были за люди! Они чуть не убили меня! — заорал я.
Я посмотрел на него, подошел к графину с водой, налил ее в стакан и протянул Костомарову.
— Выпейте и успокойтесь. Я могу вам задать точно такой же вопрос.
К большому моему удивлению Костомаров послушался и действительно выпил воды. После этого как-то странно посмотрел на меня.
— Вы хотите сказать, что не имеете к этой истории никакого отношения?
— На вас кто-то напал. Вот и ищете, кто это? А причем тут я?
— Вы там были, — парировал Костомаров.
— И вы там были, — вернул я шарик на его игровое поле.
— Вы хотите сказать, что я все это организовал?
— Заметьте, это произнесли вы. Я ничего такого не говорил.
Начальник службы безопасности обхватил руками голову.
— Ничего не могу понять, там было два нападения на нас. Я уверен, что по крайней мере к одному вы причастны.
Умение мыслить ему не откажешь, отметил я. Но и я не совсем его лишен. Так что посмотрим, кто кого.
— Мы с вами оба из одного ведомства. Не забыли еще как там работают. Сначала выдвигают множество версий, а затем постепенно их отметают, пока не остается одна — главная. Мне кажется, вам до этой стадии еще далеко. Могу лишь сказать, что вы идете по ложному пути.
— Посмотрим, — буркнул Костомаров. — Интуиция подсказывает мне, что вы появились там не случайно.
— Разумеется, не случайно. Я был там по заданию Фрадкова.
Костомаров нервно махнул рукой.
— Знаю. Но это еще ничего не означает. Одно совсем не исключает другого.
Молодец, похвалил я его, мыслишь правильно. Но это далеко не всегда означает, что удастся докопаться до истины.
— Это не более чем ваши домыслы. А реально же означает, что вам как бы не хотелось, но не в чем меня упрекнуть. А мне вот ваш есть в чем. Ваши люди испортили мою любимую машину. Мне пришлось ее там бросить.
— Не волнуйтесь, пригнали ваш драндулет, он на стоянке, — пробурчал Костомаров. — Пока у меня больше нет к вам вопросов.
— А у меня больше нет для вас ответов.
С огромным облегчением я покинул кабинет.
Я хотел вернуться к себе, чтобы успокоиться и собраться с мыслями, как меня перехватила секретарша Кирикова, которая терпеливо дожидалась, когда я выйду из кабинета шефа службы безопасности. Такого со мной тут еще н случалось.
— Вас хочет немедленно видеть Петр Олегович, — сообщила она.
Почему никто меня не спрашивает, кого я хочу видеть, мысленно пробурчал я.
Кириков встретил меня у самых дверей. Он крепко пожал мне руку и участливо посмотрел на меня.
— Я слышал о ваших приключениях. Вы едва не погибли. Вал неприятностей катится на нас.
— Что-то еще случилось?
Кириков глубоко вздохнул.
— Я уже сказал: целый вал неприятностей. Он несется на нас со всех сторон. Вы, наверное, еще не в курсе заявления губернатора.
— Признаться, нет.
— Он заявил о том, что считает истинных виновников в убийстве журналиста, кажется, его фамилия Подымов, руководителей нашего концерна. И даже намекает на то, что у него есть конкретные доказательства. Это, сами понимаете, полная чушь, но впечатление на общественность производит. Уже есть реакция в Думе, известный вам депутат Неплюев объявил, что готовит депутатский запрос в прокуратору. Конечно, мы отобъемся, но сколько затратим сил, нервов… Да и репутация… — Он замолчал и погрузился в свои мысли. Причем, мне показалось ушел в них столь глубоко, что на какое-то время даже забыл о моем бренном существовании.
Я напомнил ему о нем легким покашливанием. Кириков посмотрел на меня так, словно бы вернулся из далека.
— Извините, что-то сегодня я не совсем в форме. О чем мы говорили? — наморщил он лоб.
— О вале неприятностей.
— Да, вы правы. Так вот, этот самый Неплюев, все настойчивей проталкивает свою идею о повышение экспортных тарифов на нашу продукцию. Пора браться за дело Поповичеву. А то он только принимает наши подношения, а никаких конкретных дел от него пока нет. Свяжитесь с ним и немедленно выработайте план ответных мер. Мы должны отбить охоту у этого Неплюева мешать нашему бизнесу.
Внезапно в голосе Кирикова послышались злые нотки. Я не удержался и удивленно посмотрел на него. Тот перехватил мой взгляд и тут же постарался взять себя в руки. Он улыбнулся мне, но уж слишком неискренне.
— Я вас понимаю, — сказал он, — но иногда уже не теряешь самообладание из-за этих навалившихся дел. И с «Востокнефть» боюсь мы пролетаем, у нас скорей всего не хватит средств на залог. Комиссия решила сильно повысить стартовую цену. Кто-то явно на нее надавил. Ладно, идите. Держите меня в курсе всех дел.
