Капитан нахваливал город, как цыган на ярмарке самоварное золото.
Иван слушал его, слушал и вдруг неожиданно для себя махнул рукой:
– Ладно, уговорили.
– Во! Сразу бы так, а то ломался, как девица. Не на фронт ведь зову – отдохнешь, загоришь. Как твоя фамилия?
– Старшина Скворцов.
– Стой здесь, я быстро. – Капитан убежал в штаб.
К удивлению Ивана, он вернулся через четверть часа, тряся бумагами в руке:
– Держи!
Это было новое предписание. Чем-то капитан напомнил Ивану коммерсантов девяностых: напористый, хваткий, своего не упустит.
– Иди ужинать, а то столовая закроется скоро. Потом в казарму. Личный состав перегонной эскадрильи слева от прохода, к дальнему углу. С утра все на продпункт, получать паек. Потом вылетаете. А мне еще здесь торчать, еще один пилот нужен.
Иван направился в столовую. Во фронтовых частях кормили лучше. А здесь, в ЗАПе, – жиденький супчик, вермишель с куском отварной костлявой рыбы, чай и хлеб. За день – вся еда.
Он прошел в казарму, и дежурный показал ему на свободную койку:
– До утра твоя.
Соседом оказался молодой парень, сверстник Ивана.
– Привет! Ты тоже из команды Еременко?
– Это кто такой?
– Капитан в морской форме.
– Тогда да. Только он говорит, что это не морская форма, а морской авиации.
– Один черт над морем летать придется, а я плавать не умею.
– Как над морем? Он же сказал – самолеты перегнать надо, из Азербайджана.
– Это правда, да не вся. Из Закавказья в Москву, на авиаремзавод, – там что-то переделывать будут. А потом – на Балтику или севера.
Иван так и плюхнулся на кровать. Обвел его вокруг пальца капитан, на сладкие посулы купил – на юг, фрукты, загар. Мягко стелет, да как бы жестко спать не пришлось.
Первые партии «Бостонов А-20» так и поступали в СССР – через Иран. Потом стали использовать и другие пути – через Аляску и Архангельск.
Утром они получили сухие пайки на трое суток. «Завербованных» проворным капитаном оказалось много, на три ПС-84. Сразу же и вылетели.
Опасаясь атак немецких истребителей, сначала летели на Горький, потом пересекли Урал и уже держали курс на юг. Летели с посадками для дозаправки, поэтому в Закавказье прилетели поздно вечером, довольно уставшие. Первое, чему они удивились, – так это жаре. В своих зимних комбинезонах они выглядели нелепо и потому сразу принялись переодеваться. И второе, что привело их в легкое замешательство, – небо над городом. Оно было чистое, ясное, и звезды крупные и яркие.
Вновь прибывших отвели в казарму на краю аэродрома. Без обычных для них шуток они молча улеглись спать. За ночь Иван вставал несколько раз и подходил к бачку с водой – с непривычки пить хотелось ужасно.
Утром их разбили на группы. Летчиков отдельно от штурмовиков, техсостав – в свою группу. С утра до вечера, с перерывом на обед и ужин, непрерывным потоком шли занятия. К вечеру от смещения часовых поясов, смены климата и большого объема знаний гудела голова.
Так продолжалось несколько дней. Город – вот он, за колючей проволокой аэродрома, а ни один человек за нее так и не вышел.
А потом начались полеты. Курсанты сидели на кресле пилота, инструкторы мостились рядом. Кабины пилота и штурмана были просторными, с хорошим обзором. И что еще радовало – они обогревались в полете. Ни на «Илах», ни на Пе-2 такой роскоши не было.
К приборам приходилось привыкать. Внове были гирокомпас, радиокомпас, хорошая радиостанция. Несмотря на то что надписи на приборах были на английском, Ивану было легче, чем остальным. Но он побаивался первого вылета – на двухмоторных самолетах он никогда не летал. «Бостон А-20» был относительно небольшим, с хорошим тяговооружением, в случае необходимости мог продолжать полет на одном моторе, был прост в управлении, и его могли освоить летчики невысокой квалификации военных выпусков по ускоренной программе. Он во многом, кроме скорости, превосходил наш Пе-2. И еще – он имел небольшую дальность полета, до 1600 километров.
Со стороны Иван наблюдал, как взлетали и садились пилоты из его группы. Мысленно в это время дублировал их действия. И вот настала его очередь.
– На чем летал? – спросил его летчик-инструктор.
– На «горбатых».
– Тогда освоишь быстро. Все отличие – в двух ручках управления двигателями. Запускай.
Когда моторы заработали, Иван пробежал глазами по приборной панели. Непривычно было наличие двойных приборов – левого и правого двигателей: температуры и давления масла, температуры головок цилиндров.
– Обе ручки сразу вперед – и выруливай.
Иван осторожно вырулил на ВПП, запросил разрешения на взлет и, получив его, дал газ. Что понравилось сразу – носовое колесо, как на Як-52, а не хвостовой дутик. После небольшого разбега самолет легко взмыл в небо.
В первом самостоятельном полете летали по кругу – освоиться.
После посадки Иван вытер вспотевший лоб. И чего он боялся? Самолет в управлении прост, в воздухе устойчив, обзор отличный. Размеры больше, чем у «горбатого», и вес, а скорость почти такая же.
Всего в СССР было поставлено 3128 самолетов «Бостон». По мере насыщения полков ВВС флотов он стал основным в минно-торпедных полках. В армии его использовали в качестве разведчика и ближнего бомбардировщика.
Конкретно их самолеты имели характерную окраску, применявшуюся в морской авиации, – коричневые и синие пятна. Так самолет был меньше заметен сверху на фоне воды.
Две недели ушло на полеты, стрельбы, бомбометание уже в составе полного экипажа. Для Ивана несколько человек в составе экипажа самолета тоже было в диковинку. Первые дни он даже пугался, когда в наушниках раздавался голос штурмана или воздушного стрелка. Но человек быстро ко всему привыкает, и после дубоватого Ил-2, где кабина продувалась насквозь изо всех щелей, А-20 ему нравился. Только вслух об этом он старался не говорить, могли «пришить» преклонение перед Западом.
Предусмотрительные американцы даже снабдили самолеты кожаными куртками и перчатками для экипажей. Большую часть их успели разворовать предприимчивые аэродромные люди, но экипажу Ивана куртки достались.
В город им удалось сходить только один раз, когда получили увольнительные перед убытием.
Восточный базар ошеломил. От изобилия фруктов разбегались глаза. Многие авиаторы впервые увидели воочию виноград, удлиненные овальные дыни, гранаты. Стоили фрукты недорого, и летчики набрали всего, потом пробовали в казармах. И лепешек взяли, испеченных на их глазах в тандырах – низких круглых печах.
Иван давно понял, что развел их капитан Еременко. Впрочем, он стал комэском, а командиров не обсуждают.
