Она нетрезво икнула, извинилась, прижав пальчики к губам, и, ничего не объясняя, выскочила из кухни. Я поспешил за ней. На улице уже заметно стемнело, осень же, дни короче, солнце садится раньше. Тем не менее Дана бухнулась на четвереньки и не хуже розыскной собаки стала внюхиваться и вглядываться в жёсткую землю перед домом. Точно, пьяная, а говорила-а…
– Ставр, здесь есть следы. Вернее, отпечатки чьих-то сапог, едва заметные, словно кто-то крался на цыпочках. Вот… и вот. Вот ещё. Три.
– Три отпечатка? Он что, летал, что ли, едва касаясь ногами земли? Так бывает?
– О, бывает ещё и не такое…
Мы с Даной одновременно обернулись. Позади нас, шагах в десяти, стояла мужская фигура, закутанная в чёрный плащ. Лица почти не было видно из-за высокого воротника и надвинутого на брови берета, но тем не менее я почему-то почувствовал, что знаю этого человека. Вот только человека ли? Не уверен…
– Вы ведь не думали меня здесь увидеть? А я жаждал встречи… О как я жаждал! Поверьте, сосед, жажда мести куда более могучий стимул, чем даже жажда жизни! Голодная ночь наступила…
– Роскабельски?! – Я не поверил своим глазам. Даже протёр их два раза. Но объективная реальность от этого не изменилась. Теперь уже перед нами, покачиваясь взад-вперёд на каблуках, стоял наш старый знакомый, лысый хмырь, подонок и негодяй, сукин сын, благородный барон Роскабельски!
Тот самый, что приставал со сватовством к моей дочери, разводил у себя вампиров, поймал в плен Дану и сумел сбежать, когда мы с Эдом и Метью разгромили его занюханный замок. Ну или, по совести говоря, смрадные и мокрые пещеры, где он и приобрёл свой злобный нрав, страдая бронхиальной астмой и, как я понимаю, хроническим алкоголизмом. Которого, кстати, волки Серого Брата загнали к нам, а Седрик посадил в подвал. Где правда?!!
Не знаю. Но сейчас перед нами стоял преображённый барон, крутой и бледный, как варёное яйцо! Грудь колесом, на пальцах отросли когти, а из-под верхней губы выглядывают жёлтые клыки…
– Его обратили, – хрипло выдохнула Дана, делая два нетвёрдых шага к навесу, под которым стоял её джип. – Отвлеки его…
– Как? – с таким же хрипом спросил я, поскольку резко пересохло в горле. – Мать твою чародейницу-затейницу, я даже без оружия!
– Не знаю, займи чем-нибудь.
– Поиграем в «камень-ножницы-бумага» или просто поговорим по душам? – нервно промямлил я. – Тебе ведь есть что нам сказать, барон? Например, о том, как ты попал в этот мир, кто пустил тебя сюда и приказал убить девушку, подставив Капитана…
– Ох и ах, Белый Волк, тебе бы стоило поучиться выбирать покровителей. – Наглый Роскабельски плавно пошёл влево, по кругу, едва касаясь ногами земли. Распахнутые в стороны руки и развевающийся плащ придавали ему сходство с танцующим лезгинку балеруном Цискаридзе.
– Приму к сведению, – согласился я, так же обходя его по кругу, но вправо. – У меня всегда были проблемы с подчинением. Но совет не ответ. Кто пустил тебя сюда, трусливый мерзавец?!
– Поберегите ваш пыл, – хищно улыбнулся барон. – Ведь скоро вы назовёте меня своим господином, будете приносить мне добычу в зубах и вылизывать подошвы моих сапог…
– А по зубам?
Мой бывший сосед не стал притворяться, что боится драки, он прыгнул на меня с места, буквально перелетев расстояние в десять – двенадцать шагов, и я едва увернулся. Длинные когти со свистом полоснули воздух буквально в считаных сантиметрах от моего лица. Я ответно пнул его ногой, целя по причинному месту, но этот гад легко отпрыгнул.
– Вы всегда были искусны в бою, Белый Волк. Но где же ваш верный конь, надёжный меч и проверенные друзья? Они не пришли? Ай-ай-ай! Обещаю, что после вашего обращения я охотно позволю вам самому убить их!
Я кинулся вперёд, получил скользящий удар локтем по скуле, но зато поймал барона за плащ и, раскрутив, изо всех сил припечатал спиной о крыльцо. Крошка бетонных ступенек так и брызнула во все стороны, но негодяй встал на ноги и даже расцвёл в улыбке. Да, зубы у него теперь как у саблезубого тигра времён раннего палеолита.
– Ты хотел выпустить того вампира, а вдвоём вы бы затерроризировали весь город. Вкусняшка заметила тебя, и ты убил её, в нужный момент включив прожектор, чтобы все увидели Капитана.
– Всё куда сложнее, – задумчиво пробормотал Роскабельски, в его глазах на миг блеснуло презрительное сочувствие к моим детективным способностям. – Но хватит простой болтовни. Ты нужен нам, граничар!
Он вновь совершил прыжок, достойный монахов Шаолиня, и, закрутившись на месте, сбил меня с ног. Я нанёс ему прямой удар ногой в челюсть из положения лёжа, но барон, казалось, не чувствовал боли. Грязные руки с невероятной силой сжали моё горло…
– Ставр, пригнись! – крикнул кто-то голосом Даны.
Возможно, кстати, и она сама, это было бы логично. А потом двор буквально был изрешечен пулями из короткоствольного автомата Калашникова. От грохота заложило уши, выстрелы рвали ночь, пыль поднялась столбом, но и мой противник, разжав пальцы, завалился куда-то вбок.
Когда у дампир кончились патроны, я встал, полупридушенный и полуоглохший. А отчаянно чихающий от пыли и пороховой гари барон рассматривал дырки в своём плаще.
– Ты испортила мою одежду, тварь!
Вместо ответа взревел мотор, и на миг замешкавшийся вампир был буквально размазан по стене сарая бампером тяжёлого джипа.
– Гореть тебе в аду, дьявольское отродье, – запоздало добавил я.
Хельге бы понравилось, что здесь прозвучал боевой клич её мамы.
– Осиновый кол, серебряные пули, крест и святая вода – это анахронизмы, – объявила моя Дана, практически выпадая из водительского кресла. – Ставр, я, оказывается, така-а-я пьяная-а…
Пока она сидела прямо на земле, прислонившись спиной к капоту и свесив прекрасную голову набок, мне пришлось рассматривать останки мятежного барона. Зрелище малоприятное во всех отношениях. Он и при жизни-то был дрянь-человечишкой, а уж то, что от него осталось после смерти…
Грудная клетка всмятку, кости в щебень, позвоночник сломан, башку почти оторвало, держится на половине непорванных мышц. В остекленевших глазах упрёк и недоумение: типа кто пустил женщину за руль?!
Я вытащил за ноги его изувеченное тело на середину двора, слил часть бензина из бака машины и, забрав у дампир зажигалку, подпалил то, что ещё недавно было моим соседом по землям Закордонья. Надо было ещё что-то сказать напоследок, да?
– Ты жил как мерзавец, но умер как мужчина – в бою с превосходящими силами противника! Если боги захотят принять тебя, подобно павшим героям, в чертоги Вальгаллы, да будет так. Если же им плевать на твою подлую душонку, я тем более не стану плакать…
Дана нетрезво хрюкнула. Видимо, моя поминальная молитва почему-то показалась ей смешной. Пока огонь пожирал тело барона-вампира, я нашёл в джипе сумочку чернокудрой дампир и сунул ей в руки её сотовый. Широкоэкранный «флай», разумеется, красного цвета.
