Временное привлечение обеих дивизий с Французского театра оказалось возможным, так как, по последним очень надежным сведениям, ожидавшееся здесь большее наступление не должно было начаться ранее второй половины сентября. Поэтому было признано разумным послать в район решительных операций последний из батальонов, каким еще можно было располагать. Относительно пункта применения этих сил у начальника Генерального штаба не было сомнений. По его мнению, оценивая общую обстановку, таким участком надо было наметить наревский.
Между тем против обоих мероприятий, облегчающих главную операцию, раздались голоса.
Против перехода Вислы арм. группой Войрша ниже Ивангорода возражало австро-венгерское главное командование, которому эта группа, как оперирующая на австро-венгерском фронте, формально была подчинена. Командование находило положение 4-й австро-венгерской армии столь тяжким, что считало необходимым оказать ей непосредственную помощь переходом Вислы выше Ивангорода, несмотря на говорящие против этого очевидные затруднении. И только когда фронт
[141]
Макензена формально обещал позаботиться, чтобы с 4-й австро-венгерской армией не случилось ничего серьезного, пока не начнется воздействие операции ниже Ивангорода, австро-венгерское командование уступило.
Главнокомандующий Восточным фронтом стал на иную точку зрения в вопросе о применении двух подвозимых с запада дивизий, причем он предлагал применить их не на Нареве, но возможно восточнее, а лучше всего в Неманской армии в Литве. За это он решил теперь от 9-й армии в пользу Наревской группы взять еще две дивизии. Он полагал, что они достаточно усилят группу, чтобы дать последней нужную ударную силу для оказания далекой помощи фронту Макензена. От применения же западных дивизий севернее Немана главнокомандующий ожидал самых обширных выгод.
В своем мнении он был подкреплен тем фактом, что в ближайшие дни – 23 июля – очень искусно руководимая Неманская армия вновь нанесла русским сильный удар у Шадова, который быстро отбросил их в направлении Якобштадт – Фридрихштадт, и тем, что 24 июля Наревской группе удалось с более значительными силами перейти реку в районе Пултуска и Рожан. На основании этого главнокомандующий Восточным фронтом расширил свое предложение в том смысле, чтобы 10-й армии и Неманской, кроме западных дивизий, были еще приданы части фронта Макензена, армейской группы Войрша и 9-й армии; последней после того, как она провела бы свое наступление на Варшаву.
Так как он находил наступательную силу Макензеновского фронта исчерпанной и считал себя вправе думать, что переход Вислы арм. группой Войрша при тогдашнем высоком уровне воды в реке являлся невыполнимым, пока противник занимал тот берег, то он, конечно, был прав сделать и то заключение, что и группе Галльвица также, самое большое, может удаться разве только оттеснение русских до линии Брест-Литовск – Белосток. А далее на север они могли бы, как он полагал, взятием Ковно и атакой 10-й и Неманской армиями против тыла русских поразить их наиболее ощутительно.
[142]
Но опять-таки начальник Генерального штаба не мог пойти на это соблазнительное предложение. Доводы, на которых базировалось предложение, тем временем оказались совершенно не верными.
29 мая армейская группа Войрша, прогнав противника, стоявшего на правом берегу против устья Радомки, стала здесь столь прочно, что можно было приступить к постройке моста. В тот же день фронт Макензена блестящей атакой прорвал русские позиции, в результате чего 30 июля противник стал отходить на всем фронте между Бугом и Наревом. Преследуя его, фронт в тот же день уже перешел параллель Люблина. Отсюда можно было с определенностью предвидеть, что противник пришел к заключению о невозможности далее оставаться в угрожаемом положении между фронтом Макензена и Наревской ударной группой. Раз это было так, то отсюда вытекало, что на своем северном крыле он постарается обеспечить себя против всяких возможных неожиданностей. К этому он придет с тем большей легкостью, если с немецкой стороны подобные неожиданности будут созданы перевозкой войск с фронта Макензена или из группы Войрша на северное крыло. Выгода гораздо более коротких и лучших путей сообщения была совершенно на стороне русских. Несомненно эти силы, а с ними, вероятно, и оставшиеся у Макензена и Войрша, застряли бы на востоке до самой зимы. Связанную с этим опасность верховное командование не хотело и не смело взять на себя. Грозные тучи, нависшие над Западным театром, и неотвратимая необходимость своевременно повести наступательную операцию на Балканах, безусловно, не допускали подобного риска. Поэтому оставалось только одно: все направить на проведение операции в намеченном смысле, то есть сдавленные восточнее Вислы русские массы разгромить, насколько это возможно. Для этого было необходимо всеми средствами толкать вперед Наревскую группу на правом берегу Буга. В соответствии с этим и было отвечено на предложение главнокомандующего Восточным фронтом.
В духе того же решения вскоре после этого он был запрошен, не было ли теперь целесообразно еще две дивизии 9-й армии для усиления нажима бросить на левое крыло ударной Наревской группы. Казалось, они не нужны были 9-й армии, так как о прорыве русских от Варшавы на запад теперь не могло быть речи, да и падения Варшавы, верки которой были уже несколько дней пред этим взорваны русскими, приходилось ждать не от мероприятий 9-й армии, но единственно, и притом наверно, от успеха операций на правом берегу Вислы. Однако главнокомандующий понимал обстановку иначе. Он считал ослабление 9-й армии, так как она на всем фронте находилась в теснейшем соприкосновении с русскими – это были арьергардные части варшавского гарнизона, – временно недопустимым. А если бы и оказалось возможным взять эти дивизии, он предпочел бы передать их 10-й армии для операции против Ковно, атаку которой эта армия имела в виду начать. Во внимание к этому суждению верховное командование отказалось от выполнения своей мысли. Оно считало неудобным в этом случае при существующей обстановке вторгаться в распоряжения частного начальника, хотя его соображения командованию и не казались вполне обоснованными. К тому же события на Висле развивались так быстро, что в действительности еще возникало сомнение, насколько имеет смысл направлять дивизии в Наревскую группу. Можно было только сожалеть, что это не было сделано уже раньше.
4 августа противник очистил Варшаву и Ивангород. Одновременно он начал отходить в пространстве между Бугом и Наревом, оказывая частые временные сопротивления и направляя перевозки через Брест. Наревская группа не могла в этом ему помешать. Имея недостаток в силах, она не могла дать на своем левом крыле действительного нажима и теперь все более и более перекладывалась в своем наступлении на чисто восточное направление.
