– А для чего остальные сорок четыре нужны? – спросил Борисов. – Это вас не интересует?
– С остальными более-менее понятно… А сорок пятый…
– Ну да, конечно. Деревья там скорее всего не растут и болота не плещутся.
– Болота нигде не плещутся, – возразила Дарья. – Они тухнут.
– Это потому, что ты на них не бывала, – вступился за мастера Матвей. – «Тухнут»!.. – воскликнул он патетически. – Надо же, удумала!.. Да ты минут пять на нем постой – оно так заплещется, что, знаешь ли, и уходить с него неохота будет.
– Верно, – кивнул Борисов. – Вот я и говорю. Вряд ли на сорок пятом объекте такие диковинки встретишь. Слишком уж там темно.
– Сорок пять, сорок пять… – задумчиво повторил Калашников. – Вообще-то цифра хорошая, военная. Делится на три, на пять…
Шуберт, вспомнив о том, какой могла быть его доля, прикрыл глаза и лирически шаркнул ножкой.
– На девять тоже делится, – добавил майор.
Борисов вздрогнул и отрешился от мечтаний.
– На девять – маловато получится, конечно… – промолвил он. – Но теперь-то уж что?.. Не надо сорок пять ни на что делить. Надо отнять от них сорок четыре, тогда и получим ответ.
– Разумно, – похвалил Калашников. – Только непонятно. Ну, допустим, отняли мы, и что?.. Остается один. Что это значит?
– Вы же сами говорили «сорок пять, сорок пять», – напомнил Борисов. – Цифра военная, но не такая уж она и распространенная. Где еще вы ее в последнее время встречали?
– На ботинках своих. – Калашников вытянул ноги из-под стола и с неудовольствием взглянул на запылившиеся штабные штиблеты. – Они у меня индпошива, а в приличных ателье никаких тебе двенадцать дюймов или двадцать девять сантиметров, только по штрихмассовой системе размеры проставляют.
– У меня тоже сорок пятый. – Шуберт снисходительно усмехнулся. Сотрудников Корпорации такими штучками, как обувь на заказ, было не удивить. – А еще?
– Еще? – Взгляд майора поплыл по потолку, стенам, лицам ученых. – Еще? Ну…
– Где еще была цифра сорок пять? – Мастер торжествующе взглянул на дежурных. – Или сорок четыре плюс один? А, Мотя?
– Сорок четыре плюс один? Это значит… Это когда сорок четыре при деле, а что-то лишнее, – сказал Матвей, начиная постепенно догадываться. – Как в этом планетном «подшипнике». Сорок четыре помидора и яблоко…
– Огурчик, – поправил Калашников, важно приосанившись. Ему нравилось, что его цитируют все, от подчиненных до главкома.
– Лишняя у нас была панель в том колодце, через который мы сюда попали, – заявила Дарья.
– Вот именно! Я пересчитывал три раза, – подтвердил Борисов. – Их там сорок пять.
– Сомнительно, – изрек майор, медленно придвигаясь к клавиатуре.
Связь со Страшным Борисов уже отключил, но Калашников не был бы начальником Исследовательского Отдела, если бы не сумел подсмотреть, какую клавишу нажимал разведчик. Тюкнув по кнопке с изображением какой-то пучеглазой морды – она слегка смахивала на взбешенного командующего ОВКС, потому, собственно, Калашников и запомнил, – так вот, тюкнув по пиктограмме «Страшный в гневе», майор дождался ответа и выпалил:
– Господин маршал! Разрешите доложить! Исследовательским Отделом вверенных вам ОВКС раскрыта новая военно-научная тайна! Как начальник отдела, я уполномочен… в смысле… должен, то есть… имею честь… Вот! Имею честь доложить об обнаружении моими подчиненными секретной дверцы в некоем… э-э… колодце! Это может оказаться первой птичкой…
– Ласточкой, – очень тихо поправила Даша.
– …первой ласточкой небывалого прорыва во всех отраслях науки и техники! – быстро сориентировался Калашников. – Выражаясь цивильным языком, это сенсация, господин маршал. Так сказать, несомненная победа ИО ОВКС и его, скромно говоря, руководителя…
Он потупился, но бормотать не перестал.
– …который по роковому недоразумению до сих пор носит звание всего лишь майора… хотя и занимает генеральскую должность… Да и к последнему Дню защитника Галактики его почему-то не наградили… Премия в размере оклада… квартального… конечно, не самоцель, но…
– Не увлекайся, – строго произнес Страшный. – Давай по порядку. Что за тайна?
– Ну… – Майор растерялся. – Я как раз сейчас над этим работаю…
– Так. Что за секретная дверца? Где она?
Калашников беспомощно обернулся к Борисову, но тот сделал вид, что увлечен чем-то другим. Матвей как раз в этот момент нагнулся, чтобы завязать шнурок, а Дарья ни с того ни с сего принялась строить глазки рядовым исследователям.
Майор мстительно покачал головой.
– Дверца… – выдавил он. – Она совсем недалеко. Даже наоборот, близко. Мое научное чутье подсказывает… оно подсказывает… – Калашников замолчал, вжимая ногти в ладони.
– Позови там кого-нибудь из менее гениальных, – велел Страшный.
– Ах да, господин маршал! – оживился майор. – У меня есть ассистенты. Я, как научный руководитель, осуществлял… гм… научное руководство. Что же касается технических деталей, э-э… незначительных таких, ма-аленьких таких деталек, то их я, разумеется, поручил… э-э…
Дарья, не дожидаясь, пока маршал объявит Калашникову расстрел, подошла к монитору и очаровательно улыбнулась.
– Господин главнокомандующий, разрешите обратиться? Лейтенант Молочкова… Дарья… Я…
– Вы?.. – спросил Страшный. Его интонации вызвали в памяти Даши волнующую сцену из многосерийной мелодрамы.
– Я… – Ее щеки заполыхали двумя майскими закатами, губы свернулись утренним бутоном, груди под скафандром налились спелыми персиками, а ресницы запорхали бабочками-шоколадницами, которые…
– Чего молчишь, овца?! – рявкнул главком. – Доклад мне, живо!!
– Господин маршал… – пролепетала Дарья, сразу сникая, сутулясь, куксясь, хмурясь и темнея лицом. – Мы еще не знаем, что за объект висит на орбите, но мы уже поняли, как на него попасть.
– Да! – вякнул у нее из-за плеча Калашников. – Наши последние разработки позволяют…
Страшный перекатил зрачки на майора и тяжело моргнул. Калашников пригнулся и юркнул в сторону, словно уходя с линии огня.
– Господин главнокомандующий, если вы разрешите, мы можем оставить изучение артефакта и всей исследовательской группой заняться изучением ябл… объекта, – проблеял из «мертвой зоны» неугомонный Калашников. – Оставить? – фыркнул маршал. – На какой стадии? Ты хотя бы примерно понял, что это за х…х-х…хот-дог у тебя из бункера торчит?!
Главком сплюнул за кадр.
– Понял, – с готовностью ответил майор. – То есть, ну… не совсем, конечно, но у него есть радарная система слежения и наведения…
– Наведения? – Страшный озадачился. – Так это все-таки пушка?
