Что подействовало на чужака – вражеское спокойствие или безобразное исполнение и без того дрянного музыкального произведения, – Борисов так и не узнал. Пришелец приблизился к человеку на расстояние в десять шагов и, выронив оружие, без сил рухнул на колени.
– Тебя тоже растащило? – прерывая пение, устало спросил мастер.
– У-У, – жалобно протянул чужак.
– Шуберт. – Борисов ткнул себя в грудь большим пальцем. – Только не ржать. Мама так меня назвала. Она у меня была пианисткой в сводном оркестре ОВКС.
– У-У, – провыл пришелец, повторяя жест землянина.
– А чего ты от меня побежал, УУ? – Мастер добродушно, как это ему представлялось, оскалился.
Похоже, он немного не дотянул уголки рта до нужного положения, и оскал так и не превратился в улыбку, оставшись угрожающей демонстрацией достижений современной стоматологии. Чужак испуганно пригнулся и выдал тираду из множества различно интонированных «у». Борисов, исправляя оплошность, дожал улыбку и произнес:
– Ты не бойся, УУ, я не плотоядный. Я ем, конечно, мясо, но ты в мою пищевую цепочку никак не вписываешься. Сильно уж чужеродный белок у тебя… Наверное… – Мастер на секунду задумался. – Слушай, а ведь на тебя вся эта гадость тоже подействовала? Ну, пустыня золотая с ветром героиновым, леса смолистые… Так, значит, ты не такой уж и УУ?
– У-У, – словно сообразив, о чем речь, согласился чужак.
– Понял! – Борисов так звонко хлопнул ладонью по потному лбу, что пришелец едва не бросился наутек. – Ты заблудился! Завертела тебя местная наркотическая турбулентность, и ты потерялся, так?!
– У-У, – радостно взвыл пришелец.
– Хочешь, выведу? – Землянин хитро прищурился.
– У? – Чужак подозрительно склонил голову набок и втянул круглые рыбьи глазки в глубь глазниц.
Вероятно, это означало, что Борисову он, мягко говоря, не доверяет.
– Я серьезно. – Мастер для пущей убедительности прижал руку к груди.
Этот жест вызвал у пришельца целую бурю восторга. Как показалось Борисову, чужак залился искренним смехом. Вот только что его до такой степени развеселило, мастер так и не понял. Возможно, в понимании УУ жест был неприличным или, наоборот, Шуберт случайно попал в самую точку. Насмеявшись, чужак поднялся на ноги и указал на восток.
– У-У?
– Какое тебе У-У?! – возмутился Борисов. – Там же полный глюконат! Пустыня там с наркотическими миражами. На запад надо идти.
– У, – твердо возразил чужак и снова махнул в сторону пустыни-леса-болота.
– Иди, – саркастично кривясь, согласился мастер. – У тебя сейчас силенок как раз на такие переходы и осталось. Крейсер и маленькая шлюпка…
– У? – произнес пришелец, на этот раз растерянно.
– У меня одна теория на подходе, но озвучивать ее я пока не буду, – серьезно заявил землянин. – Если хочешь, проверим вместе, не доверяешь мне – оставайся здесь или иди обратно.
– У, – обреченно кивая, согласился чужак. – У?
– Сущие пустяки, – угадав, о чем спрашивает пришелец, заверил Шуберт. – Ружьишко твое, и если найдем чего – пополам.
Цена спасения устроила чужака без торга. То ли у него на планете торговаться было не принято, то ли он знал, что расплачиваться все равно не придется. В то, что УУ – бессребреник, Борисов не верил. Деньги любили все живые существа, хоть земные красавицы, хоть инопланетные уроды…
Поскольку до момента расчета ружьишко оставалось в руках УУ, первым пошел именно он, Борисову даже не пришлось ему ничего объяснять.
Впрочем, очень скоро чужак остановился и, дождавшись, когда с ним поравняется изрядно отставший «проводник», вытянул вперед длинную руку.
– У! – с воодушевлением сказал он.
– А я что говорил?! – Борисов приободрился и придал лицу многозначительное выражение.
Серая пыльная поверхность с небом-океаном обрывалась так же резко, как и все предыдущие. Перед путниками лежал… – Борисов сосредоточился и будто клещами вытянул застрявшую мысль —…лежал новый мир. Именно мир! Причем, несомненно, новый.
– Гипертоннели! – изумленно выдохнул мастер. – Мы переходим с планеты на планету!
– У-У! – в унисон с ним провыл чужак, вдруг подпрыгнув на месте.
– Ты не перевозбуждайся, – попытался успокоить его Шуберт, сам между тем лихорадочно размышляя, насколько дрянной оказалась ситуация.
Пришелец, не вняв совету мастера, еще раз подпрыгнул и вдруг побежал к подножию какого-то холма к северу от точки перехода.
– Эй, заполошный, ты куда?! – крикнул ему вслед Борисов. – Нет тут твоих сопланетников. Разве не видишь? Степь же кругом! Трава да курганы…
На последнем слове мастер осекся. Холм или курган, к которому с невероятной прытью понесся чужак, украшала толстая длинная труба, маслянисто поблескивавшая на солнце черным металлом…
Глава 6
Дарья сняла с плеча ЛС и бросила его на землю. Она не представляла, что ей делать. Теоретически инструкции в армии существовали на все случаи жизни, включая, наверное, и этот. Некоторые из них она даже помнила, что забыла – мог подсказать Анализатор. Но кибермозг молчал, собственная Дашина память пробуксовывала, а пришелец уже давно исчез за очередной карликовой рощицей.
Впрочем… что делать, Дарья прекрасно знала и без инструкций. В ее неглупой головке давно созрел очень простой и очень хороший план. Собственно, он даже и не зрел – он жил в ней с самого детства, с тех пор, как она впервые посмотрела фильм «Наши фиолетовые братья». Герой ленты, бедный водитель грузовика, первым встретил инопланетян и впоследствии был воспет как Отец Контакта. Хотя из сюжета его отцовство прямо не вытекало – он всего-то и сделал хорошего, что не задавил своим чудовищным «МАК-3000» лежавшего на шоссе раненого гуманоида.
Однако психологическая установка была получена, и четырнадцатилетняя Даша подала заявление в военное училище – с единственной целью: когда-нибудь в своей жизни найти на просторах Вселенной братьев по разуму. И вот мечта сбылась.
Матвей, по счастью, все еще спал и проснуться должен был не скоро. Значит, ей выпал шанс стать первой. Даше хотелось танцевать.
– Связь со штабом мне, срочно! – распорядилась она.
– Исполнено. Линия открыта.
– Господин майор? – крикнула Дарья.
– Это ты? Ну как там у вас с происшествиями? Опять не случилось?
– Нет, господин майор, я по другому поводу. Заявляю, что наш контракт разорван.
– Во как… – удивленно молвил Калашников. Затем последовал длинный гудок, и искусственный, но богато интонированный голос произнес: – Скорректировано авторедактором. Что у вас произошло, молодые люди, халатно несущие службу?
– А я ее уже никуда не несу, – в меру развязно ответила Дарья. – Сами ее несите. Я увольняюсь. Страховку, социальное обеспечение – все засуньте себе… – Она сообразила, что авторедактор это вырежет, и, подумав, сказала: – Я от всего отказываюсь. Это мое официальное заявление. Номер один.
