Первый вид учителя – это учения просветлённых существ, записанные со слов просветлённых мастеров прошлого: исторического Будды и других. Когда мы изучаем и впитываем смысл написанного, то получаем своего рода инструкцию. Таким образом письменное слово служит способом получения наставлений. Их автор при этом должен одновременно обладать мудростью и добротой. Лучшие учителя, конечно, – это те, кто избавился от неведения. В буддийской литературе говорится, что они устранили все белые пятна своего понимания.
История из жизни Будды рассказывает, что однажды к нему подошёл мальчик и спросил: «Кто ты на самом деле? Многие люди говорят о тебе, и твоё имя постоянно на слуху, но кто ты в действительности?» Будда ответил: «Я пробуждённый». Если учитель пробуждённый, то его учения, сохранившиеся в письменном виде, подлинны и верны. Таков один вид учителя.
Второй вид учителя называют «учитель живой линии передачи». Это держатель знания, передаваемого непрерывно от учителя к ученику. Такой учитель даёт ученику устные наставления о том, чего стоит избегать и чему стоит следовать, чтобы обрести знание. Ученик, полностью постигнув на своём опыте наставления учителя, передаёт их следующему человеку, своему ученику. Так эти устные наставления передавались непрерывно, начиная от изначальных наставлений Будды до нынешнего времени. Последний человек в этой линии передачи – тот, с кем мы можем повстречаться сегодня и у кого мы можем учиться. Этот вид учителя называется «учитель живой линии передачи».
Такой человек, разумеется, должен обладать немалой квалификацией. Он или она должны быть хорошо знакомы с философией и письменными наставлениями, но также ему или ей требуется реализовать их на собственном опыте. С буддийской точки зрения этот человек – будь то мужчина или женщина – должен обладать личным опытом в том, что я до этого описывал как «пустота, проникнутая состраданием». Такова основа. Пустоту в этом контексте можно также назвать «мудрым знанием». Невозможно обучить других тому, как достичь этого состояния ума, если сам не приобрёл в нём устойчивости. Если учитель пережил прозрение о состоянии пустотности, это означает, что он освободился от неведения и свободен от незнания.
Познание пустоты также растворяет невежественное цепляние за двойственность. Благодаря этому проявляется подлинное сострадание. Открытость, возникающая в тот момент, когда мы не цепляемся за концепции, позволяет проявиться безграничному неконцептуальному состраданию. Чистое и безупречное сострадание разворачивается в пространстве открытости, и такая форма сострадания не скована предвзятостью и ограничениями. Как только невежественное цепляние за двойственность растворяется, возникает сострадание, подобное заботе матери о её единственном ребёнке. Такое сострадание распространяется на всех людей без исключения. Человек, проявляющий пустоту, проникнутую состраданием, может называться «мастер живой линии передачи».
Третий учитель – это символический «учитель опыта», и он представляет собой наши переживания в повседневной жизни. Каждый день мы приобретаем богатый опыт, который приводит к возникновению множества эмоций. Однако все эти переживания проходят и исчезают, едва успев проявиться. Всё то, что мы считаем «своей жизнью», в действительности эфемерно и с трудом поддаётся описанию.
Будда сказал, что мир непостоянен и мимолётен, как осенние облака. В Индии, где жил Будда, форма облаков в осеннем небе очень быстро меняется. Схожим образом рождение и смерть существ подобны спектаклю на сцене. Обычно в пьесе за пару часов разыгрываются целые жизни: человек рождается, вырастает и умирает. Рождение и смерть существ подобны театральному представлению. Счастливые и печальные периоды жизни могут стать нашими учителями, они дают нам урок и мы можем многому научиться у спектакля, в котором участвуем. Даже болезнь и смерть могут стать нашими учителями.
Врачи обычно относятся к болезни как к чему-то, что касается пациентов, а не их самих. Но врачи ничем не отличаются от пациентов. Врачи тоже когда-нибудь заболеют. Врачи видят множество смертей. Если они будут честны с собой, то признают, что стоят в очереди в ожидании смерти вместе со всеми. Непросто об этом думать. Как быть, когда сталкиваешься со смертью? Вы можете относиться к этой ситуации как к учителю. Подобный опыт учит нас тому, как правильно жить, пока жизнь не кончилась. Если мы заболели, нужно понимать, как правильно болеть, то есть как использовать это время наилучшим образом. Когда приходит время смерти, нам нужно знать, как правильно умирать.
Особенно важно точно понимать процесс умирания. Если бы люди не умирали, не было бы смысла говорить на эту тему. Зачем говорить о смерти, если есть возможность её избежать? Но если мы оглянемся вокруг, то не обнаружим никого, кому удалось избежать смерти. Если бы мы могли встретить в этом мире одного-единственного человека, который не умер в своё время или которому не суждено умереть, или услышали, что такой человек может существовать, мы могли бы начать сомневаться в том, что должны умереть. Если бы существовал один такой человек, можно было бы предположить: «Возможно, и я такой же. Если он был первым, то почему бы мне не стать вторым». Но до сих пор не было никого, кто бы не умер. Мы все в одной лодке, все без исключения. Поэтому нам нужно научиться умирать.
Врачи обычно относятся к болезни как к чему-то, что касается пациентов, а не их самих. Но врачи ничем не отличаются от пациентов. Врачи тоже когда-нибудь заболеют.
Научиться надо не только умирать самому, но и работать с умирающими. Врач, безусловно, должен уметь помогать умирающим пациентам. Люди на пороге смерти охвачены тревогой. Им не только очень больно физически, ими владеют беспокойство и страх. Некоторые просто парализованы ужасом. Они приближаются к моменту, когда им придётся расстаться со всем, что они знали: друзьями, семьёй, близкими, детьми, имуществом. Буквально со всем. Мысль об этом может быть почти невыносимой. Даже не желая расставаться, они всё равно расстаются. Они всё равно умирают. Всё было бы не так уж плохо, если бы они могли взять с собой пару друзей, членов семьи и самые ценные вещи. Но с собой нельзя взять ничего, даже собственное тело. Всё осталось позади, всё покинуто, брошено. Ощущение этого гнетёт пациента.
Конечно, пациент может иметь связанные с его религией представления о том, что его ждёт после смерти. Но точно ему ничего не известно, поэтому он думает: «Что же произойдёт на самом деле?» Мы не умираем прямо сейчас, и у нас есть время подготовиться к смерти. Пришло время научиться справляться с ситуацией умирания.
Та часть нас, которая в данный момент осознаёт и чувствует, – это наш ум. Когда приходит время умирать, то, что в тот момент осознаёт и чувствует, тоже является нашим умом. И тот же ум продолжает переживать то, что происходит после смерти. Нет ничего, кроме нашего ума. Пока мы живы, мы можем выбирать, что делать, поэтому имеет смысл стараться всегда делать правильный выбор в течение жизни. Когда мы думаем о перспективе собственной смерти и когда мы сталкиваемся со смертью других людей, то переживаем опыт, который подобен учителю, напоминающему нам об истине.
