В тибетских медицинских трактатах (а некоторым из них более тысячи лет, и они используются по сей день) имеются точные описания хирургических операций, процедур прижигания определенных точек на теле и кровопускания. Инструменты для этих процедур всё ещё существуют. Тем не менее техники проведения хирургических операций, а значит и способность заниматься хирургией были утрачены. В текстах описывается хирургия брюшной полости, удаление катаракты и другие операции, но традиции выполнения этих процедур в тибетской медицине больше не существует. Тем не менее процедуры прижигания определённых точек на теле, а также кровопускания, все ещё используются.
Кровопускание – не самая простая процедура. Нужно соблюдать большую точность в определении конкретной точки, из которой нужно выпустить поражённую болезнью кровь, также нужно понимать, сколько крови нужно выпустить и в какое время дня. Эта процедура должна выполняться опытным врачом, в противном случае она может оказаться очень опасной. Необходимо определить, какая именно часть крови поражена болезнью, и провести процедуру так, чтобы вышла только поражённая кровь, а остальная не покинула пределы тела.
Есть определённые недуги, которые тибетская медицина лечит особенно эффективно. Один из них – расстройство ветра, которое проявляется в беспокойстве, волнении или бессоннице. Я полагаю, что пациенты на Западе тоже нередко жалуются на эти симптомы. Расстройство желчи вызывает гепатит, но есть также и более мягкие формы этого расстройства, когда человек ни с того ни с сего чувствует усталость и вялость. Средства, которыми обладает тибетская медицина, позволяют излечить расстройство как ветра, так и желчи.
В целом в традиции тибетской медицины есть три основных способа лечения. Первый использует физические вещества, лекарства, которые можно принимать вовнутрь. Второй метод связан с использованием мантр – определённых фраз и звуков, повторяемых многократно. Третий опирается на практику обретения состояния, называемого «самадхи», или расслабленного созерцания, достигаемого в результате духовной практики. Мудрость, приобретаемая врачом в ходе духовной практики, также может помочь в излечении пациента.
Последние два метода может быть трудно понять людям с научным складом ума. Однако я слышал, что на Западе в настоящий момент проводятся научные исследования того, как молитва, прочитанная в адрес пациента, который даже не знает об этом, может способствовать процессу выздоровления. Проведённые на данный момент исследования указывают на положительное воздействие такого метода. Также проводились исследования иммунной системы западных людей, обученных медитации, – результаты показали измеримое улучшение иммунитета. Поэтому стоит объективно подходить к рассмотрению этой темы.
В тибетской медицине существует представление о важности благородных намерений врача. Намерения врача не менее значимы, чем навыки, необходимые для постановки диагноза или выбора лечения. Если у врача доброе сердце, предписанные им лекарства будут действовать эффективнее. В Тибете это крайне распространённое убеждение. В тибетской медицинской системе, как и в западной, врач должен быть очень умным и обладать большими познаниями. Ему нужно помнить знаки и симптомы болезни, равно как и подходящие виды лечения. Кроме того, тибетские врачи часто собирают травы и изготавливают собственные лекарства. Врач может быть очень искусным и умным и может всё делать правильно, но если его настрой замешан на гордости, ему может недоставать любящей доброты и заботы о состоянии пациента. В результате лечение может оказаться не слишком эффективным. И, напротив, если врач не слишком учён, но у него очень доброе сердце, он может добиться больших результатов в лечении людей.
В конечном итоге мы судим о враче, ориентируясь не только на его академические достижения, но и на то, насколько благородны его помыслы. С точки зрения западной науки было бы интересно проследить, можно ли установить связь между благим настроем врача и эффективностью проводимого им лечения, – иными словами, существует ли заметная польза от благих пожеланий и энергии преисполненного сострадания врача, которые он обращает на пациента. В Тибете польза, приносимая позитивным настроем, широко признана и ценится больше, чем медицина сама по себе.
В этом – ключевое послание всей книги. Объединить медицину и сострадание означает принять решение развивать сострадание, то есть стремление облегчить страдания других для того, чтобы принести пользу пациентам. Как только вы примете решение развивать сострадание, все необходимые качества проявятся сами собой. Благородное сердце поистине драгоценно – это самый важный принцип врачевания.
Послесловие
Возможно, вы сейчас думаете: «Я прочёл книгу, но не представляю, как всё это применить на практике». Это вполне объяснимо. Идеи, представленные в этой книге, просты и вместе с тем очень глубоки. Было бы удивительно, если бы вы смогли понять всё, чему учил Чокьи Ньима Ринпоче, просто один раз прочтя книгу. Всегда, когда я перечитываю её, я обнаруживаю для себя что-то новое, хотя обращался к этому тексту более двадцати раз. Практические советы напоминают нам о том, к чему стоит стремиться, и с каждым прочтением глубокие идеи открываются нам всё больше. Главное концептуальное препятствие состоит в том, что нам сложно представить, будто сострадание спонтанно проистекает из нашей основополагающей природы. И хотя, чтобы приблизиться к такому пониманию сострадания, нам может понадобиться немало времени, все попытки углубить сострадание будут моментально вознаграждены.
Я заметил, что люди, которых привлекает эта книга, уже обладают намерением развивать сострадание. Проблема не в том, что мы не хотим облегчить страдания других, а в ограниченности наших возможностей. Один из факторов, ограничивающих наше сострадание, – его нестабильность. Какую-то часть дня мы можем проявлять доброту, терпение и понимание, но в конце концов устаём, раздражаемся и хотим отдохнуть. Кажется, чтобы сохранять сострадание, нужно приложить немалые усилия. Другой ограничивающий фактор – это то, что наше сострадание имеет тенденцию быть избирательным: мы склонны проявлять сострадание к людям, которых знаем и любим, или к тем, кто активно выражает свою благодарность. Гораздо труднее нам заботиться о незнакомцах и о раздражительных, охваченных гневом людях, или о тех, кто не желает идти нам навстречу. Наконец, если мы будем честны с собой, то обнаружим, что часто проявляем сострадание, надеясь на награду. Нам нравится, когда люди говорят, как мы добры и великодушны, и мы расстраиваемся, если наши усилия не замечают или не ценят.
В «Медицине и сострадании» рассматриваются все три ограничивающие сострадание фактора. По мере того как проявление нашего сострадания становится более спонтанным, не требующим усилий, оно становится устойчивее. Обретая устойчивость, оно распространяется всё шире. А по мере того как усиливается наша уверенность в собственном сострадании, мы всё меньше зависим от реакции пациентов, руководителей или коллег. Поначалу вам может казаться, что почти невозможно достичь сострадания, которое было бы одновременно устойчивым, всеобъемлющим и независимым от эго. В таком случае нужно напомнить себе, что вы уже сострадательны по своей природе. Когда вы расслаблены и открыты, сострадание проявляется спонтанно. Чтобы развить своё сострадание, нужно просто постараться представить, что чувствует больной человек. Затем мы делаем сострадание подлинным, развивая расслабленность и открытость. Самый эффективный инструмент для этого – медитация, она развивает в нас ощущение равностности. Это не только делает нас надёжной опорой для других, но и уменьшает наши собственные страдания.
