– Не совсем, – ответил я, сохраняя оптимистичный настрой. – Тот, кого вы имеете в виду – мой младший брат. Но лучше бы на моем месте был он, неудачно шутил я, перефразируя «Бриллиантовую руку»…
– Это почему же, – моментально напрягся судья (может быть, ему привиделось, что следующим входит какой-нибудь задержанный Путин Игорь Владимирович… а потом иди, разбирай – брат, однофамилец…)
На мгновение задумался и я – а чем, собственно лучше? Но мысли возникали моментально – уход правящей анти-элиты – это прекращение омоновского беспредела, начало возрождения России… Я бы восстановил отношения с братом, носил бы ему передачи…
– Это не по делу, – попытался я снять напряжение.
– Вот и отлично, – обрадовался судейский, возвращая всех в реальность. – Вину признаете?
Я не мешкая, четко рапортовал:
– Да, конечно признаю! (В эту минуту я думал о словах Екатерины Великой, считавшей – если подданные недовольны – виноват всегда государь. Я сознавал, что как человек, профессионально занимающийся россиеведением, не сделал это высказывание общеизвестным и чувствовал свою вину.)
Может быть, у судьи были те же мысли, а возможно и другие. Но по произнесении двух – трех уже процитированных фраз процесс завершился, и меня попросили выйти в коридор. Спустя еще две минуты секретарь вручила постановление «…в виде административного ареста на срок 1 (одни) сутки» и я вышел на улицу. Ожидавшие у входа активисты дружно похлопали, а я попрощался с оставшимися и поспешил к метро, догоняя и обгоняя прихрамывавшего сокамерника.
P. S. Вернувшись домой, я обнаружил в Интернете высказывание пресс-секретаря Пескова о его желании размазать по асфальту печень митингующих. За сутки изоляции я пропустил что-то очень важное? Инаугурация отменила правовой характер государства и ввела новый красный террор? А омбудсмены всех видов и уровней, все эти лукино-сванидзе-музыкантские – они что-то способны потребовать? А ЕС слышит только на одно ухо и только про уже избитую Юлию Тимошенко?!
За последние 95 лет наш народ не раз оказывался в «безнадежном и безвыходном положении» но позднее мы всегда находили выход даже из тупика! И запомните, Песков, символ России – Ванька-встанька!!
2012 г.
Дорожная карта Андрея Пионтковского
В своем посте А. Пионтковский обсуждает один из важнейших вопросов советско-постсоветской России – каким путем выйти из нашего самого продолжительного в истории системного кризиса. Поскольку я также занимаюсь этой темой, попробую высказать несколько теоретических и практических соображений.
Когда кризис начался? Ответ на этот вопрос покажет, в какую точку надо мысленно вернуться, чтобы выйти на правильный путь. Ломка традиционных устоев России началась в конце XIX века, когда происходил переходе от государства-церкви к секуляризованному обществу. Утрата веры вела к потере фундамента Российской цивилизации и построенных на ней правил. Пророческую фразу Ф. Достоевского – «Если Бога нет, все дозволено» – страна услышала и реформы Витте-Столыпина выводили Россию на новый путь. Но в ситуации смены ориентиров произошел большевицкий переворот. Вооруженный захват Зимнего дополнил провал ленинцев на выборах в Учредительное собрание, после чего большевики его разогнали. С этого момента власть в стране стала нелегитимной, опирающейся на силу и цензуру.
Существующая политическая система не реформируема, говоря точнее, ее можно варьировать, но изменения не меняют суть. Длящееся 90 лет «стояние на совке» выражается в том, что основа системы – и до, и после 91 года – власть самоназначающейся номенклатуры. Прежде ее подкрепляло обещание «светлого будущего», теперь никакой идеологии нет вообще. Свои корыстные интересы бюрократия выдает за интересы России. Дискуссия о легитимности выборов нелепа, ибо существующая избирательная машина – это беспроигрышная лотерея, в которую столоначальники играют до тех пор, пока их победа гарантирована изначально.
Сегодня многие понимают – решение возможно лишь через демонтаж действующего политического механизма. Глубину кризиса проиллюстрирую несколькими цифрами. Ведущий мировой специалист по экономической стратегии, иностранный член РАН, Владимир Квинт предсказывает коллапс российской экономики не позднее 2017 года, ему, как ни странно, вторит премьер Медведев, объявивший нынешнее состояние народного хозяйства «предгрозовым». Выступая летом в ВШЭ американский эксперт Бейли, сославшийся на данные Всемирного Банка, сообщил об оценке не-эффективности госуправления, определяемой ВБ. Каждый работающий американец добавляет к произведенному им 99 тыс. долларов, а работающий россиянин теряет 343 тыс. долларов! Я присутствовал на этом докладе и обсуждал с Бейли приведенные цифры. В живом разговоре осталось невыясненным – идет ли речь о годовом или ином периоде, но это не имеет принципиального значения. Суть в том, что как бы каждый из нас не трудился, наши губернаторы, правительства, президенты, как и генсеки и секретари обкомов почти все это теряют. Но бегать с полными ведрами, выливая воду в бочку без дна бессмысленно!
Какая дорога не ведет к Храму. Соглашаясь с тем, что национализм – явление неприемлемое, многие не замечают другую опасность, которая называется россиефобия. По ошибке ее часто именуют либерализмом. Сторонники этого направления, обоснованно критикуя советско-тоталитарный режим, экстраполируют свою ненависть на столетия досоветской истории. Нужен свежий пример? Пожалуйста. Неделю назад на дискуссии в «Мемориале» я с ужасом слушал докладчика, уверявшего, что наши проблемы неизлечимы и начались аж 300 лет назад!
Либеральная слепота вырастает из непонимания ключевого тезиса: россияне – один из немногих народов, имевших две разные и взаимоисключающие государственности. У корейцев есть Северная и Южная Корея, у немцев был III Рейх, а есть ФРГ. У нас была историческая Россия, а был СССР… Это по мнению В. Черчилля «железный занавес» опустился в 1946 году, Василий Розанов писал про железный занавес уже в 18-ом!
Итак, сделаю несколько выводов.
1. Маршрут россиефобского отрицания России нам не подходит.
2. Патриотизм состоит в продолжении и Преемстве, насколько это еще возможно, с исторической Россией. Досоветская история – предмет нашей национальной гордости и исторической оправданности. Советский режим, подчеркиваю – режим, а не выдержавший и переживший его народ – это пока не всеми осознанная цивилизационная катастрофа. Яснее всего об этом сказал А. Солженицын: СССР соотносится с исторической Россией как убийца с убитым.
Дорожный запрет на «либерализм», мотивированный исторически, дополню экономическими аргументами. Напомню, что 20 лет гайдаровских реформ даже не вывели нас на уровень 1991 года. (Поэтому молодежи трудно осознать бессмысленность советского опыта.) Проведенная либералами приватизация, выстроив новую модель номенклатурного господства, не создала класс реальных собственников, одновременно распылив и деморализовав слой людей, готовых упорно трудиться и честно зарабатывать. Скандал с реформой РАО ЕЭС состоит не только в том, что стоимость электроэнергии увеличилась в 12 раз, а коэффициент использования установленных мощностей упал в 1,5 раза. Хуже то, что эти результаты скрыты от общества, а организаторы удостоены государственных наград!
