Каждый фамильный род как составляющая человечества (собственно, как и любой феномен Взвеси) сочетает в себе качества-гуны трех ментальных полей: Саттвы, Раджаса и Тамаса. В ходе эксперимента гуны были частично просеяны — из них были исключены некоторые компоненты. Наибольшую утрату понесло содержание Саттвы — из него исключили умиротворение, просветление, духовность. Одним словом, от Саттвы не осталось почти ничего. Раджас сохранил основные компоненты: энергию, динамику, беспокойство, — но эти качества были переформатированы. Были купированы созидающие начала, но оставлены тяга к материальному накоплению и разрушению. Тамас сохранили практически в первозданном виде.
Пока это только целевая модель, но исследование движется полным ходом, значительные результаты уже достигнуты и все предвещает эксперименту запланированный успех.
Наги, в меру дарованных им способностей в заданных координатах этой иллюзорной Взвеси, уже давно просчитали, каким может быть исход. И этот исход Раджасу весьма не понравился. Теперь контора предпринимает достаточно активные действия, для того чтобы по возможности аккуратно, без вреда для участников фокус-группы (ни отдельные люди, ни роды целиком не должны нести ответственность за бессознательные действия и навеянные состояния) повлиять на происходящие во Взвеси трансформации. Радикальное противодействие запрещено («Кем?» — «Не спрашивай»).
С одним из таких фамильных родов связан еще один громкий провал оперативного отдела Раджаса. Причем двойной провал.
В самом начале двадцатого века Наг-оператор по заданию Седьмого дна приступил к «работе совестью» в снах отца одного семейства из фокус-группы. Достигнутый в ходе двадцати лет труда результат ошеломил наблюдателей — больший крах и представить себе было трудно. Дело в том, что оперативные методички, разработанные для таких случаев, опираются на многовековой опыт изучения человеческой сущности. Но метаморфозы всех ключевых механизмов мировосприятия — чувств и разума — у наблюдаемых участников фокус-группы зашли так далеко, что это стало для Нагов жутким сюрпризом. Базовые критерии, на основании которых они принимали решения, оказались не просто изменены — они просто-напросто находились вне человеческой системы координат.
Одним словом, в результате нашей работы в одна тысяча девятьсот тридцать пятом году был основан широко известный институт общественного мнения — мощнейший инструмент иерофантов по конструированию мировой политики. Своими, как говорится, руками…
Но мы не опустили хвосты — это вообще не свойственно Нагам. Мы учли ошибки и решили исправить положение, направив сновиденческие воздействия наших операторов на сына этого отца-основателя. Сын оказался человеком более скромным. Перед ним была поставлена та же задача: обобщение опыта пре-Наговых состояний с целью раннего выявления неофитов. В результате из-под пера нашего уважаемого подопечного вышла работа по исследованию клинической смерти. И, хотя поставленная нами цель достигнута не была, тем не менее в этой работе весьма тонко были описаны симптомы, которые ощущает Наг в процессе перевоплощения. Это состояние и было названо в работе клинической смертью.
Так наш исследователь обнаружил, что пребывающие в подобных состояниях ощущают, что покинули собственное тело; что стали ясно и отчетливо видеть предметы, ранее не виденные; что стали слышать некие зовущие голоса; что их наполняет радостное ощущение могучей силы; что они видели свет в конце пути, а сам путь представлял собой путешествие по длинному туннелю.
«Мы с Вами, мой друг, прекрасно понимаем, что речь идет соответственно о перевоплощении, о «видении душой», о муравьиных лазах и прочих радостях нашей с Вами жизни. Если же добавить, что в конце путешествия опрашиваемые попадали в другой мир, где встречались с другими существами, то картина станет целостной».
Таким образом, сам процесс проникновения Нага в Раджас через лаз имел дуальную структуру: с одной стороны он отчетливо символизирует акт соития или даже акт рождения новой жизни, что в свое время доказал Сигизмунд Шломович, с другой стороны наличие света в конце тоннеля и прочие сопутствующие эффекты говорят о скольжении змея как о символе ухода из этой жизни.
— Последнее, кстати, верно отчасти, — заключил тогда Кир. — Перевоплощаясь, мы с Вами покидаем иллюзию Взвеси ради реальности Раджаса.
22
Итак, Нестор в очередной раз совершил этот полисемичный акт, символизирующий хтоническое соитие, рождение и смерть, и вот он снова, по всем законам метафизики, эзотерики и прочих оккультных наук, стоял голый в точке прибытия перед стойкой кастелянши. Ни Зоеньки, ни ее сменщиц за стойкой не было. Зато были:
— разложенные по цветам поясов зеленые халаты, завернутые в целлофан, — все с надписанными ярлычками;
— совершенно несолидное печатное объявление формата А4, вложенное в файл;
— искристый напиток (по всей видимости, шампанское) во множестве тонких бокалов на нескольких разносах.
Ведущий в кулуары конторы коридор был пуст. Свет приглушен, и не только для создания интимной атмосферы, но и для того, чтобы более отчетливо выделялись в полутьме зеленоватые стрелки, фосфоресцирующие на полу с интервалом в пять-шесть метров.
Нестор первым делом выпил гостеприимно предложенный аперитив. Точно — шампанское! Потом нашел свой пакет и, не особо торопясь одеться, со вторым бокалом в руке, прочитал объявление. Оно гласило:
НОВОПРИБЫВАЮЩИМ!
НАДЕНЬТЕ УНИФОРМУ,
ПЕЙТЕ И
СЛЕДУЙТЕ ПО УКАЗАТЕЛЯМ.
Оделся Нестор прямо у стойки — в раздевалку было идти незачем. Собственно, раздевалка была всего лишь данью традиции — девушки из местного персонала и так знали всех Нагов не только в лицо.
Запахнув халат, Нестор долго не мог продеть зеленый пояс в петли на боках. Наг в халате без пояса выглядел более вызывающим, чем Наг вообще без халата. Здесь, в коридорах Центрального управления Раджаса, пояс был своеобразным знаком отличия, по которому можно было определить ранг его носителя. Здесь цвет пояса выполнял функцию звездочек на погонах. Нестор часто вспоминал по этому случаю цитату из «Кин-дза-дза»: «Когда у общества нет цветовой дифференциации штанов, то нет цели». Только вместо штанов — пояса. Кир некогда поучал Нестора так, как Уэф в фильме поучал дядю Вову:
— Пояс в нашей униформе — вещь центральная. И по сути, и по форме, и по назначению. Как Наги мы все равны, что отчетливо презентует цвет наших мундиров.
— Халатов? — весело уточнил Нестор.
— Мундиров, мой друг! — безапелляционно возразил Наставник. — Со временем ты проникнешься их бесспорной субординирующей ролью в нашей работе.
Разговор шел в одном из кабинетов управления, где «Вы», используемое в беседах на публике, непринужденно превращалось в участливое «ты».
— Раджас имеет достаточно сложную структуру, — продолжал Наставник. — Я и сам не все понимаю, не все знаю, не везде вхож даже с моим уровнем допуска. С целью упорядочить нашу иерархию — сугубо для внутренних целей — было принято решение условно разделить Раджас на семь уровней. Повторяю: это деление исключительно условное. Правильно говорить «на семь доньев», но во множественном числе это слово как-то неказисто звучит.
