– От секса или от завтрака?
– От завтрака. Секс мой уехал в город – завозить плод этого самого секса к первопричине этого самого секса.
Кир помолчал, потом так же ровно спросил:
– Ты уже крякнул с утра?
– Только собирался.
– Тогда переведи, – попросил Наставник.
– Перевожу, – любезно согласился Нестор. – Нина увезла Антона к моим родителям. На выходные. Вернется вечером. Чтобы мы могли вспомнить молодость и насытиться первобытной страстью.
Кир снова помолчал, накладывая перевод на оригинал. Сошлось. Нестор даже почувствовал, как Наставник, наконец, кивнул на том конце телефонного разговора.
– Так ты сам?
– Выходит, сам. Завтракать сажусь, – еще раз напомнил Нестор.
Наставник снова невидимо кивнул. Потом спросил:
– Приедешь в «Варяк»?
– Сегодня? – замялся Нестор. – Зачем?
– Сегодня девять месяцев, – просто напомнил Кир.
– Да? – Нестор был озадачен: он, честно говоря, вовсе не вел счет месяцам, минувшим с тех трагических событий в октябре прошлого года. Но раз Наставник говорит, что девять месяцев – это срок знаковый, то следует верить. – Будем поминать?
– Будем, – подтвердил Кир. – Жду через два часа. Приятного аппетита.
Нестор отложил телефон. Совсем не хотелось ехать в город. Не идти пешком в маленький пригород, лежащий тут же, рядом, рукой подать, а именно ехать – вызывать такси и ехать в большой и суетный город. Субботние планы были иными: пиво, телевизор, книги. Вечером – прогулка к морю, жареная форель, бутылка-другая белого вина и жена. Простые радости простого человека.
– Видишь, Ка-Цэ, – обратился Нестор к маленькой кошке пестрой масти, свернувшейся на кухонном стуле. – Не дают нам с тобой покоя.
– Мяу? – переспросила Ка-Цэ, поднимая голову и щуря глаза.
– И тем не менее, завтраку – быть! – утвердил Нестор и нашел в меню телевизора новостной канал. Диктор радостно затараторил о грустном, нещадно перевирая факты и их причины, а также интонацию предложений и произношение слов. Диктор создавал общественное мнение, легко, без задней мысли и какой-либо собственной идеи, не «за совесть», а за зарплату, вкладывал доминирующую доктрину в неспособные к сопротивлению ленивые разумы. И для этой ответственной миссии необходимо было перевирать факты, интонацию и произношение.
– Вся просодия этой Взвеси, все тонкие нити мировой гармонии – к черту! – с досадой пожаловался Нестор трехцветной кошке.
Ка-Цэ была согласна. Настолько согласна, что покинула нагретое место на стуле и грациозно вознеслась Нестору на колени. С целью восстановления мировой гармонии. Стало неудобно, однако согнать этот маленький мурчащий генератор было бы кощунством.
Кошка проявилась в сказочном пространстве Кисельной улицы с первых дней «великого переселения». «Великим переселением» Нина назвала семейный выезд на все лето в маленький уютный дом номер восемь в пригороде. Перебралась семья только в первых числах июня, хотя Кир предложил Нестору обосноваться на Кисельной, 8 в первые же дни после битвы у Белого Ясеня.
– Нас теперь мало, мой юный падаван. Нас крайне мало, – посетовал тогда Наставник. – Каждый Наг – это сокровище Раджаса. Наг же Четвертого дна – бесценный раритет. Контора хочет – нет! Контора жаждет! – чтобы ты всегда был под рукой.
– Под хвостом, – отшутился Нестор. – Какие руки у Нагов?
– Не язви, – настаивал Кир. – Дом все равно пустует теперь, после ухода Семена. Намекни Нине, что я попросил: за домом следить, за участком.
– Да не захочет она. Скажет, что в глушь ее заточил.
– Так, Кощей, не морочь голову. Давай вместе уговорим твою Василису Капризную. В школу Антону только в сентябре. Ты на работу на своем «Змее» будешь ездить…
– Зимой? – усмехнулся Нестор.
– Да какие у нас зимы? – неуверенно возразил Наставник.
– Бывают разные. Да и в «Варяк» не сходишь, если на «Змее». Я же не пью за рулем, – привел Нестор самый веский довод. – Нет уж, благодарю. Да и зачем все это?
– Щель под боком, – грустно сказал Кир. Он уже смирился: Нестор не переедет за город.
– «Искать щель – субстанциональная, инклюзивная обязанность Нага», – вспомнил Нестор слова Наставника. – Нет. Пока нет. Может, летом?
Так Нестор, Нина и Антон стали на время сельскими жителями. И незаметно, как по велению некоего волшебного закона, в соответствии с исконной сказочной логикой – вот те изба, вот те кот – в семью вошла на мягких, но когтистых лапах трехцветная Ка-Цэ.
3
Имя материализовалось вместе с самой кошкой и, претерпев ряд быстрых трансформаций, воплотилось в ёмкое Ка-Цэ. Случилось это так.
В самом начале июня «Daewoo» серого цвета с маячком на крыше устало вздрогнул у калитки аккуратного домика. Нестор выбрался из машины и поспешил открыть заднюю дверцу, но Нина уже высвободилась из объятий автомобильного кресла сама. Антон посапывал на заднем сидении – по мокрому асфальту из города ехали минут сорок.
Грунтовая дорога была присыпана желтой жерствой. В ясные, сухие дни ярко-желтая грунтовка радовала глаз и вызывала в памяти вполне объяснимые ассоциации с фантастическими историями Лаймена Баума. Но после ночного июньского дождя – даже в лучах утреннего солнца – дорога была бурой, слякотной, в частых проймах зеркальных луж.
Нестор рассчитался с водителем, постаравшись задобрить его чаевыми. Не помогло: таксист был по-утреннему хмур и неразговорчив. Оплата, названная диспетчером, по его – водителя – профессиональному мнению, не стоила сил, времени и ресурсов, затраченных на этот непростой извоз: путь был неблизким, цель располагалась за городом, подъездные дороги местами развезло. Машину теперь нужно было мыть, попутчиков назад вряд ли найдешь, – в общем, обычный штурм клиентского кошелька. Но Нестор не любил попадать в неловкие ситуации, а данная ситуация казалась ему крайне не ловкой. Он поспешил откупиться и от водителя, и от мнимого конфуза.
«Daewoo» достаточно неуклюже развернулся, практически потыкавшись бамперами в ворота по сторонам улицы, и обиженно укатил в город, оставив Нестора, Нину и заспанного Антона у калитки дома номер восемь. Нестор держал сумку с вещами в левой руке, а правой пытался попасть ключом в дверной замок. Ему это удалось, калитка скрипнула, впуская новых жильцов за кирпичный забор. В этот же момент проснулся Антон.
– Смотрите, какая кошка! – живо воскликнул мальчик. – Цветная!
По ту сторону дороги, там, где зарос бурьяном пустой, еще не застроенный участок, сидела кошка.
– Кс-кс-кс! – позвал Антон. – Какая ты… куцая!
Кошка действительно была куцей, маленькой, как бы игрушечной. Хотя почему-то не возникало сомнений в том, что это взрослое животное. Кошка тогда впервые заговорила.
