Василисина записка вспыхнула жарким пламенем, и через секунду от нее остались лишь тонкий слой пепла и восхитительный запах горящих березовых дров, мне это сразу напомнило туристические походы, где мы как раз изо всех сил стремились сделать обратное тому, к чему призывал Аркадий: сбежать от цивилизации и приобщиться к первобытному образу жизни.
– Детский сад. Постоять на стреме и поиграть в «братство кольца». Смех!
– Ты дал клятву.
– Да, я обещал, и я сделаю. Но вам надо уже взрослеть.
Дверь за нами захлопнулась, мы вышли из подъезда и направились пешком по тенистой улице.
– Я так думаю, что у Аркаши сильно наболело, он эту речь не одну неделю, видать, готовил. И ты ему доверяешь?
– Вроде раньше за ним подлостей не числилось, да и не трус он, надеюсь, что не подведет. А потом, тут выбирать не приходится, вернее сказать, уже не из кого. Кроме Аркадия, есть еще только тетя Лиза, да, та самая, твоя бывшая соседка, которая тебя квасом в детстве угощала. И не смотри на меня так.
Столь неожиданная новость меня настолько изумила, что я остановился посреди улицы с открытым ртом, словно на меня заклинание «цыть» наложили, кровь прилила к лицу, уши загорелись, и не сразу удалось вымолвить:
– Как, и она из нашего клана? Офигеть!
– Да, но только она довольно пожилой человек и сейчас внучку воспитывает. Родители ребенка погибли, и теперь на ее попечении одиннадцатилетняя девочка, так что на помощь тети Лизы рассчитывать не приходится. Вот и весь наш клан, теперь ты с каждым участником знаком.
– Слушай, подожди. Это что же получается, баба Вера за мной уже тридцать лет назад наблюдала и послала ко мне в соседки тетю Лизу? То есть она уже тогда планировала заполучить меня в клан?
– Не напускай на себя манию величия, тебе это не идет. Никто никого не посылал и ничего не планировал, так вышло случайно, просто стечение обстоятельств.
– А ее квас, он как-то повлиял на меня, что я стал тяготеть к магии?
– Вовсе нет. Обычный квас, просто хороший, баба Вера тете Лизе рецепт давала. Ты сейчас пытаешься найти какие-то логические построения там, где их нет.
– Но ты-то этого можешь и не знать, что баба Вера тогда делала? Во сколько лет ты первый раз выпила из змеевика, в четыре года?
– Посвящение обычно проходят по достижении совершеннолетия, хотя мне пришлось пройти пораньше, но это к делу не относится. А по поводу преднамеренного вовлечения тебя в клан, как бы это сказать поделикатнее? Понимаешь, не такие уж у тебя и выдающиеся магические способности, чтобы за тобой охотиться. Ты уж извини за откровенность, способности у тебя хорошие, может, даже чуть выше средних, но гением в магии тебя назвать нельзя никак.
Какое-то время мы шли молча, как вдруг меня будто молнией ударило старое, почти забытое воспоминание из далекого детства:
– Слушай, так я же вас помню! И тебя, и бабу Веру! Мы тогда как раз с моей мамой зашли к тете Лизе в гости, она пригласила нас в квартиру и сказала, чтобы проходили и не пугались, потому что к ней родственники из деревни приехали! Мы прошли, и в комнате на диване я увидел тебя и бабу Веру – это точно были вы! Потом все вместе сидели за столом и пили чай с медом, а мы с тобой вышли на балкон и разговаривали. Ведь это ты тогда приезжала к тете Лизе?
– Все-таки ты меня вспомнил, – рассмеялась Василиса, – а я-то уж думала, что ты так и будешь пребывать в неведении, что знал свою жену с детства!
Опять у меня начал наблюдаться ступор и непорядок с физиономией и ушами, не знаю, просматривалось ли это через волшебные солнечные очки, но от внезапно прихлынувшей крови все лицо горело так, словно рядом находилась раскаленная докрасна печка, да и сердце колотилось, как после хорошей пробежки в гору. Как я мог не угадать в зеленоглазой красавице из избушки на курьих ножках ту девчонку, которую встретил в далеком детстве, а потом долго вспоминал. Ведь что кривить душой, один раз увидел ее, а куда-то глубоко в сердце она мне запала, хотя понятно, что через столько лет узнать во взрослой Василисе того ребенка практически невозможно, но бабу Веру я же мог запомнить и догадаться, что ее правнучка как раз и есть та самая девчушка? Однако нет, почему-то не отложилась Яга в моей памяти, и только теперь, когда мне дали подсказку, все воспоминания как-то разом всплыли на поверхность.
– Я тоже в шоке была, когда увидела тебя в избушке Яги, – ответила моя любимая на незаданный вопрос, наверное, я опять незаметно для себя перешел на тихую речь, – а когда ты меня не узнал, то знаешь как обиделась?
– Мне тогда пять лет только исполнилось, ты выглядела намного старше и на полголовы выше меня.
– Да, для детей один год – серьезная разница в возрасте: мне шесть, а тебе пять. – У Василисы в глазах горели веселые огоньки, но я никак не мог понять: шутит она или все-таки обижается, что я ее забыл. – Не дуйся, потом я подумала и поняла, что сама узнала тебя в избушке только благодаря волшебным способностям, которыми ты на тот момент еще не обладал. А потом я решила, что наша встреча произошла неспроста, потому что если сама судьба захотела дать второй шанс двум влюбленным и потерявшим друг друга детям, то ей лучше не противиться, тем более что и сопротивляться мне совсем не хотелось, а наоборот, подчиниться ее воле и плыть по течению к своему счастью.
Я смотрел на Василису широко раскрытыми глазами и пытался разглядеть в ней ту девчонку, которую я знал в далеком детстве, а потом забыл.
– У тебя были огромная коса и вышитый сарафан почти до пола, а на голове венок из трав и цветов. А еще, ты ходила босиком, это смотрелось так чудно! В смысле, в городе у нас никто так не ходил.
– А ты ходил в шортах на одной лямке, с деревянным пистолетом в самодельной кобуре и отказался снимать его, даже садясь за стол.
– Да, мы тогда играли в войну с соседним двором, и оружие приходилось всегда носить при себе. Ты мне рассказала, что живешь с бабушкой в лесу, в избушке, что лес волшебный, а в нем волки, медведи и лисы – все ручные!
– Заметь, и ведь ничего не наврала, каждое слово – чистая правда! А ты мне подарил, как ты тогда выразился, стекляшку от раздавленного перстня.
– Да, я его на дороге нашел, он валялся, вдавленный в асфальт, по нему машины ездили и помяли. Я прозрачный камешек вынул, а гнутый перстень выбросил.
– Твой подарок оказалась драгоценным – не очень большим и не самой чистой воды, но все равно вполне настоящим бриллиантом, я его до сих пор храню.
– Вот это да, надо же! А ты мне подарила цветок, вынула из своего венка, протянула и сказала, что он волшебный, почти как в книжке «Цветик-семицветик»: если загадать желание, оторвать листок и бросить по ветру, то все исполнится!
– Да, именно так и было.
– И когда ты уехала, я загадал желание, что вырасту и женюсь на тебе.
– Ах, так вот как ты меня, оказывается, околдовал, – рассмеялась Василиса, – и после этого, спрашивается, кто за кем с детства следил и кто кому готовил предназначение?
