Книга Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз, страница 62. Автор книги Елена Браун

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз»

Cтраница 62

Впрочем, растянувшийся больше чем на километр поезд короля был лишь первой частью шествия. Как только последние его участники исчезали из вида, ворота Тауэра вновь открылись, пропуская не менее роскошный кортеж королевы. Если от Ричарда III ожидали, что он покажет себя самым благородным дворянином Англии, то королева должна была выглядеть самой величественной и прекрасной женщиной Британии. Вероятно, в это время Анна Невиль уже была больна (меньше чем через два года она скончалась от туберкулеза). И все же современники отмечали, что она в полной мере соответствовала самым высоким требованиям.

Если король проследовал из Тауэра в Вестминстер верхом, то королева ехала в открытых носилках. Во второй половине XV в. в моде были яркие цвета. О том, чтобы они сочетались друг с другом, заботились крайне редко. Благородная женщина, одетая по последней моде, вполне могла красоваться в расшитом разноцветным шелком красном платье с голубым поясом и в фиолетовом эннене [13] . На этом пестром фоне одеяние королевы Анны выделялось элегантной простотой. На ней было белое шелковое платье, расшитое золотом, и белая накидка, опушенная горностаем. Голову Анны Невиль венчал золотой обруч, украшенный жемчугом и драгоценными камнями. Над ее носилками четыре рыцаря несли белый раззолоченный балдахин. За королевой следовали ее оруженосцы в дамских седлах, придворные дамы, лорды всех рангов, сквайры, дворяне, а также слуги.

Прибыв в Вестминстер, король и королева удалились в свои покои. Остальных участников шествия ожидал пир в королевском дворце, присутствие на котором было не только удовольствием, но и большой честью. Гости рассаживались за одним большим мраморным столом в строгом соответствии с общественным положением (за этим тщательно следили королевские герольды). Конечно же еда была выше всяких похвал. Подавали и целиком зажаренных быков, и птиц, приготовленных, а затем вновь утыканных перьями, и «многослойное» жаркое (когда несколько животных или птиц запекались одно в другом). Вино буквально лилось рекой, а на десерт гости насладились сладкими пирогами, цветами из марципана и настоящими скульптурными композициями из печенья.

Непосредственно коронация состоялась на следующий день — 6 июля — в необычно ранее с точки зрения современного человека время. В семь часов утра самые знатные дворяне вошли в спальню короля, который уже ожидал их сидя на троне, облаченный в расшитые золотом и серебром пурпурные одежды. Придворные дамы в это же время входили в спальню королевы.

К тому моменту у стен дворца собрались все те, кто желал увидеть не саму церемонию (на нее допускались лишь самые знатные люди королевства), но хотя бы полюбоваться на то, как участники коронации торжественно направятся в собор Святого Павла, послушать доносившиеся оттуда звуки песнопений и, наконец, увидеть как новый король, в окружении своих вассалов, выходит из собора и направляется обратно во дворец.

К концу XV в. коронация превратилась в сложный, состоящий из семи отдельных частей обряд, длившийся не один час. Почти каждое действие сопровождалось молитвами и торжественными церковными гимнами. Итак, после того как все участники коронации разместились под сводами собора Святого Павла в порядке, соответствующем их положению при дворе, архиепископ Кентерберийский напомнил, что перед ними «законный и бесспорный наследник престола по законам Божьим и человеческим», тот, кого все королевство просит принять корону. После этого он спросил собравшихся, согласны ли они с тем, что принц Ричард должен быть коронован, и они, по давнему обычаю, ответили троекратным криком: «Да, король Ричард, король Ричард, король Ричард!»

Эта часть коронации, как и следовавшая за ней клятва короля, напоминали о тех далеких временах, когда жители Британских островов сами выбирали своих правителей, и для вступления на престол требовалось одобрение большинства жителей страны.

Получив формальное согласие духовных и светских лордов, архиепископ Кентерберийский взял с короля клятву, которую испокон веков давали все английские монархи. К концу XV в. эта клятва стала всего лишь неизменной формулой, что отнюдь не умаляло ее значения в глазах современников. Предполагалось, что король, произнесший освященные временем слова, должен будет соблюдать свои обещания под страхом небесной кары. Итак, Ричард III, как и его предшественники, поклялся сохранять справедливые законы и обычаи, мир и порядок в государстве, обеспечить всем «равное и справедливое правосудие», а также «защищать законы, которые будут приняты народом в Парламенте». Иными словами, он обещал по возможности не менять сложившийся порядок вещей, не препятствовать деятельности Парламента и заботиться прежде всего о сохранении внутриполитической стабильности.

Любопытно, что Ричард III внес в указанную часть коронации одно немаловажное новшество. Именно в 1483 г. клятва короля, до того времени произносившаяся на французском, была переведена на английский язык. Этот жест был адресован не собравшимся в соборе Святого Павла аристократам, а всему английскому народу. Большинство англичан не только не понимало французского языка, но под влиянием Столетней войны относилось ко всему французскому с крайней неприязнью. Ричард III искусно сыграл на этом чувстве, создав в умах современников образ истинно английского монарха.

После произнесения клятвы наступил черед самой важной части церемонии — помазания на царство. Напомним, что в Средние века король считался больше чем человеком. Он должен был обладать всеми христианскими добродетелями, а во время коронации приобретал некоторые элементы духовного сана. Помазание служило если не аналогией крещения, то, во всяком случае, символом радикального изменения сущности монарха. Ричарда III освободили от верхней одежды, что было равносильно снятию с него прежних прав и обязанностей. Затем на чело короля нанесли священный елей. По завершении церемонии Ричарда облачили в длиннополое одеяние, напоминавшее ризу епископа, и повторно посвятили в рыцари.

Хотя церковь далеко не всегда была согласна с претензиями монархов на духовный сан, подданные признавали, что король — это почти священник. Об этом свидетельствует хотя бы безоговорочная вера в чудодейственные способности монархов, появлявшиеся именно после коронации. Французским королям приписывалась способность исцелять золотуху, прикосновения английских монархов также обладали чудесной целительной силой.

После помазания и посвящения в рыцари со словами: «Коронует тебя Бог» — архиепископ Кентерберийский возложил на голову Ричарда III древний венец святого Эдуарда. Затем королю были вручены остальные атрибуты власти — священное кольцо, меч, скипетр и держава.

Только теперь Ричард III стал монархом в полном смысле слова. Его с почетом проводили к заранее приготовленному трону, после чего все духовные и светские лорды поклялись быть верными вассалами Ричарда. Присутствовавшие в соборе подняли правые руки и торжественно пообещали «всеми силами защищать и поддерживать короля» во всех его делах. К сожалению, в эпоху Войн Роз вассальная присяга значила не так уж много. Верность баронов зависела от гораздо более прозаических факторов — земельных пожалований, распределения придворных и государственных должностей. И все же клятва имела огромное значение для тех, кто наблюдал за церемонией через открытые двери собора. В эти бурные времена англичанам было особенно важно увидеть своего монарха окруженным преданными и верными вассалами; коронация предоставляла им такую возможность.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация