– Нет, – ответил я и перевел взгляд на второй листок. – А здесь что?
– Десерт, – пояснил Красавчик. – Как я понял, это даты и географические координаты неизбежных, с точки зрения авторов письма, несчастий, которые уже произошли и еще произойдут в результате нашего вмешательства. Я там выделил десяток наиболее интересных…
– Землетрясения? – спросил я, изучая помеченные красным карандашом цифры.
– В том числе, – согласился напарник. – А также пара упавших самолетов, взорвавшийся школьный автобус, рухнувший под сотней автомашин мост, очередная авария на атомной станции, столкновение залитого под крышку нефтяного танкера с круизным лайнером, ну и пара мелочей вроде локальных военных конфликтов…
– Хороши мелочи, – осуждающе сказал я.
– Они мне близки и понятны, а потому и кажутся не такими тревожными. Что делать, например, для спасения детей из горящего автобуса, я не в курсе, а воевать – это мой конек…
– Знаю, – согласился я. – Автобус – это за океаном, где-то в Оклахоме, судя по координатам. Можно, конечно, позвонить Чарли, но он вряд ли сможет убедить свое начальство, что пара диких русских сыщиков обладает даром предвидения… А вот мост рядом, мы можем успеть…
– Постой, – вмешался в мои рассуждения Красавчик. – Мы принимаем ультиматум или нет?
– Твои предложения? – спросил вместо ответа я.
– Мои? – Красавчик недобро ухмыльнулся.
– Я бы предложил надрать мягкие места этим «обеим договорившимся сторонам»… Но ты же все равно не согласишься?
– Отчего же? – возразил я. – Вот только продумаю детали…
– Да! – выдохнул Красавчик, поднимая вверх и затем резко опуская согнутую руку, словно разбивал что-то локтем.
– Не прошло и пары лет, как мы нашли общий язык!
– Русский, – согласился я.
– Послушай, Эрик, – уже по-деловому спросил Красавчик, – ты же не собираешься ехать на какое-нибудь место будущего происшествия?
– Почему? – так же спокойно спросил я. – Если бумаги не врут, то через два дня в одном из наших городов обрушится мост, а мы в силах это предотвратить. Разве не благое дело?
– Нам следует хорошенько встряхнуть авторов этого манускрипта, а не носиться по городам и весям, спасая обреченных, – возразил напарник.
– Мне кажется, добравшись до этих умников, мы сможем остановить и череду катастроф. Это же все наверняка спланировано давно и будет подстроено независимо от нашего ответа на ультиматум.
– Авторы найдут нас сами, – ответил я.
– Ты же читал: «определенные меры»… Убийцы, которых наймут эти грамотеи, скорее всего совершенно посторонние люди, и через них нам ничего не узнать, а вот исполнители якобы спровоцированных нами катастроф – те, кто будет закладывать взрывчатку под мост, – могут оказаться не самыми низшими чинами в армии противника… Как разговорить таких «языков», ты знаешь лучше меня.
– А может, ты того? – Красавчик выпучил глаза и покосился вниз. – Заглянешь в закрома потустороннего мира?
– Ты же сам ввел мне в вену ту дрянь, от которой я потом неделю чесался, – я усмехнулся.
– Нет, юноша, без Существа в мозгах в Бездну не заглянешь, так что придется действовать вслепую, без разведки. Тем более я не до конца уверен в причастности агентов Бездны к написанию ультиматума.
– Почему? – удивленно спросил напарник. – Там же об этом сказано открытым текстом. Что же его, по-твоему, Черные Монахи написали, что ли?
– Нет, не монахи, – согласился с его сомнениями я.
– Возможно, кто-то еще…
– Кто? – Красавчик прищурился. – Ты что-то знаешь? Опять секрет фирмы?
– Чутье, – попытался уйти от ответа я.
– Отполз! – возмущенно сказал Красавчик.
– Ладно, как созреешь, не забудь рассказать, а то я нервничаю, когда не знаю, кто враг.
Я немного удивился, насколько легко отступил напарник, и утихшие было подозрения всколыхнулись с новой силой. Вида я не подал и, отвернувшись к переговорному устройству, нажал кнопку.
– Алексей, Ира, зайдите к нам.
Стажеры появились через минуту, и по их раскрасневшимся лицам я определил, что время они проводили в своих обычных спорах на излюбленную тему. Они спорили практически постоянно и чаще всего по поводу перенаселенности планеты различными видами нечисти. Алексей видел в этом одну из движущих сил прогресса, не пытаясь, впрочем, оправдать агрессию Бездны или попытки людей-волков прибрать к лапам основные научные достижения атлантов, а Ирина яростно защищала довольно радикальную точку зрения: человеческое общество – для людей, а все остальные пусть создают свои социальные постройки и сотрудничают с человечеством в открытую, без ассимиляции, которая, по ее мнению, является губительной для уникального человеческого генотипа. В изобретении аргументов оба достигли больших высот, и если бы не фантазия Красавчика, который постоянно загружал их работой, дело могло дойти до печального исхода. Хорошо, что мы до сих пор не наткнулись на следы присутствия в нашем мире еще каких-нибудь чужаков, например, инопланетян, поскольку тогда их словесная конфронтация могла бы обернуться настоящей войной.
– Мы уезжаем, – сказал я. – Вы остаетесь на самостоятельном хозяйствовании. Чем заняться, я надеюсь, найдете?
– Найдем, – Алексей кивнул и покосился на Иру.
– Только глаза друг другу не выцарапайте, – попросил Красавчик.
– Вернусь – проверю!
Ира через силу улыбнулась и взяла Алексея под руку.
– Мы самые спокойные и смирные сотрудники во всем агентстве,
– ответила она и с оттенком снисхождения посмотрела на Алексея.
– Так, Кузя?
– Так, фрау ведьма, – неловко парировал Кузьменко.
– Вот и ладно, – заключил Красавчик. – Теперь я за вас спокоен. Связь по спутниковому, приборы слежения, бронежилеты и оружие иметь на себе даже в ванной. О любом самом незначительном отличии звукового фона от гробовой тишины докладывать немедленно. Понятно?
– Так точно, – по-военному ответил Алексей и щелкнул каблуками.
– Моя школа, – улыбаясь, похвалил Красавчик. – Орел!
Ирина тут же повторила движение напарника, и Красавчик обернулся к ней:
– И орлица!
– Скоро ты окончательно превратишь наше агентство в филиал цирка шапито, – поморщившись, сказал я. – Нам пора. Развод окончен.
Как выяснилось через двадцать минут, нам было действительно пора, но не так далеко, как мы рассчитывали. На милицейском посту, у самого выезда из города, дорогу нам преградил человек в форме и с оружием на плече. Он бодро взмахнул полосатым жезлом и указал на обочину. Случай был уникальный, и суть заключалась не в том, что дорогущие планеры не останавливали даже те смельчаки, что запросто тормозили «Мерседесы» или роскошные джипы. Наш планер прекрасно знали все милиционеры города, и останавливать его считалось просто неприличным, как если бы на нем висели правительственные номера. Возникшая ситуация заставила меня непроизвольно поставить оружие на боевой взвод и переложить его поудобнее. Красавчик сделал то же самое и задумчиво произнес:
