Граф поднял меня на руки и, кружа по комнате, велел ле Одуэну, который улыбался во весь рот, поглядывая на нас:
– Реми, зови тех людей, что ждут в гостиной! Они, верно, уже заждались.
– Слушаюсь, сударь!
– Кто там ждет, Луи? Снова загадки? Ты пугаешь меня.
– Не бойся, счастье мое! Сейчас ты все узнаешь, – улыбнулся он хитро и поставил меня на пол.
В комнату вошли в сопровождении Реми трое мужчин в длинных темных рясах.
– Начинайте, господа, – сказал Луи и нежно взял меня за руку, я почувствовала, что его пальцы дрожат, эта дрожь передалась и мне.
Мы опустились на колени перед служителями Господа, и замерли, вслушиваясь в слова священного писания. Впрочем, я слушала в пол уха, о чем читал святой отец. Поглощенная своей любовью, своими чувствами… не могла ни на чем сосредоточиться.
Неужели я выхожу замуж? И это не сон? Невозможно поверить в то чудо, что сейчас, здесь, в 16 веке, так далеко от родного дома, происходило на моих глазах. Мне так не хватало сейчас мамы, отца. Хотелось бы, чтобы они могли разделить со мной этот самый волнительный момент в жизни.
Я очнулась только, когда услышала из уст священника собственное имя:
– Госпожа Катрин Фаре де Шнур по собственной ли воле вы принимаете узы брака и собираетесь чтить и хранить верность Луи де Клермону сеньору д'Амбуазу графу де Бюсси в радости и горе, здравии и болезни, пока смерть не разлучит вас на веки?
– Да.
Внутри все замерло, почувствовала, как сжалась ладонь графа на моей руке, взглянула на него. Никогда не видела его таким… взволнованным и, мне показалось, довольным.
Мой Бюсси, он не был похож на свои киношные прототипы – он другой, даже то, как описывал его Дюма, не совпадало с настоящим живым человеком – гордым, независимым, свободолюбивым.
Я представить себе не могла, что значит для него, любимца женщин, повесить на себя узы брака.
Сможет ли он быть верным мужем, заботливым отцом, преданным другом…? Я не знала ответа на этот непростой вопрос, но отчего-то доверяла графу свою жизнь, верила и надеялась, что все сказанные им слова – не пустые обещания.
Очень хотелось верить в наше счастье – одно на двоих, счастье которое он не позволит никому разрушить.
До меня донеслись отзвуки последних слов:
– …объявляю вас мужем и женой….
Женой! Неужели – это правда?
– Сударь, сударыня! Позвольте откланяться! – господа ушли, их провожал Реми, а мы с Луи, казалось, не замечали ничего и никого вокруг.
Смотрели друг на друга, боялись пошевелиться, спугнуть мгновение полного воспарения над землей.
– Графиня, поздравляю вас, – улыбнулся Луи и наши губы слились в поцелуе. Мы отдались страсти… он поднял меня на руки, уложил на постель и, чуть отстранившись, поцеловал мне руку, ласково и нежно дотронулся губами до каждого пальца, произнес:
– Любовь, счастье, нежность, верность, преданность – до конца моих дней, я у твоих ног, ты – в моем сердце…
Я повторила эту же фразу, целуя его руки. Наша клятва любви. Я верила, что так и будет. Всегда. И никогда не изменится, даже если мир перевернется с ног на голову.
Мы скрепили нашу клятву новым поцелуем и едва оторвались от ласки, как услышали Реми:
– Господа, граф и графиня де Бюсси, позвольте вас поздравить от всей души!
– Реми! Друг мой! – Луи встал и обнял лекаря. – Ты еще успеешь нас поздравить. Я думаю, что надо бы пригласить гостей и сегодня же вечером организовать праздничный ужин. Любовь моя, ты согласна?
– Да, Луи. Конечно! Но кого ты хочешь пригласить?
– Я не люблю шумные празднества, но если не приглашу на наш праздник сеньора де Сен-Люка и его супругу, думаю, они мне этого никогда не простят, – улыбнулся он мне, – А ты, дорогая Катрин, кого бы хотела видеть вечером среди гостей?
– Если вы не против, дорогой мой супруг (произнесла это слово вслух и сама себе не поверила, надо привыкать к тому, что он у меня теперь есть – муж, супруг, любимый), то мне хотелось бы видеть среди гостей господина де Шико.
– Что же, я не возражаю, – он надел шляпу, подхватил из рук Реми перчатки и завязал на груди плащ-накидку, – Да, госпожа графиня, думаю, вам надлежит немедленно перебираться в дом вашего супруга, как вы на это смотрите?
– Положительно, господин граф!
– Тогда, через час жду вас в нашем доме, сударыня, и если до этого времени вы не появитесь на пороге дворца Бюсси, мне придется применить к вам силу. С сегодняшнего дня я имею на это право! И никаких пощечин в ответ!
– Это вы о чем, сударь?
– Видели бы вы, как сверкает щека его сиятельства герцога, после встречи с вами, мое сокровище. Не задавали бы таких вопросов, – усмехнулся он в усы.
– Неужели у меня такая тяжелая рука?
– К счастью, я этого пока не успел узнать, сударыня. Но надеюсь, что мне и не придется.
– Луи, неужели ты думаешь, что я… смогла бы ударить тебя?
– Конечно, нет, любовь моя! Но пощечина герцогу, по всей видимости, была отменной. Итак, я буду ждать вас дома! – с этими словами мой муж поспешил порадовать друзей и собрать их к праздничному ужину.
Мне тоже нужно было подумать о вечере. Я дала распоряжения насчет того, чтобы заложить карету. Реми собрал свои снадобья, да поспешил уйти вслед за графом, сама же вместе с Роки и Эльзой упаковывала вещи для переезда.
Когда все было собрано, велела горничной спуститься вниз, а я немного задержалась, обвела взглядом комнату, вряд ли когда-нибудь захочу еще раз вернуться сюда. Но все может случиться в жизни и поэтому хотелось попрощаться с домом тепло.
Провела рукой по каминной полке, подошла к окну, улица, как обычно для этого времени была запружена людьми и повозками, будто в час пик в мегаполисе. Улыбнулась сравнению и неспешно развернулась к двери. Вначале зажмурилась от увиденной картины и встряхнула головой, провожая наваждение, но оно – никуда не исчезло.
Герцог Анжуйский, как злой рок преследовал меня повсюду и сейчас он стоял в проеме двери, нагло улыбаясь, задумчиво рассматривал меня.
– Ну, вот мы снова наедине, дорогая Катрин!
– Как вы вошли в дом, сударь?
– Как видите, через дверь, – ответил он, нисколько не смутившись.
Нет, это не день, а какое-то сумасшествие. Снова он, снова здесь и опять никого рядом, кто мог бы вступиться за меня. Роки заерзал на руках и, перебирая лапками, забрался мне на плечо.
– Неужели вы еще не поняли, что ваше присутствие не желательно в этом доме, сударь? Чего вы добиваетесь? – холодно встретила я незваного гостя.
– Ну, если раньше, я рассчитывал на любовь, то теперь меня согревает отмщение.
