– Но, что я могла подумать, когда увидела своими глазами… как…
– Тсс! Молчи, послушай… – Луи перевернулся со спины, склонился надо мной и, его черные вихры заслонили любимый взгляд, – она целовала мои сомкнутые губы, я не ответил… Веришь?
Я провела рукой по его волосам, откинула их и окунулась в омут его глаз, он говорил правду. С одной стороны – страхи и сомнения тут же отступили, и я поняла, какой дурой являлась, чуть не испортила нам жизнь своей ревностью. Только была и другая сторона в этой непростой истории.
– Но, если это так, Луи, то вы подписали нам смертный приговор. Королеве не отказывают. Никогда.
– Ты моя королева, только ты! – с юношеским пылом воскликнул Бюсси. – К черту весь мир, если в нем не будет тебя!
Наши губы вновь слились в поцелуе. Я так хотела раствориться в любимом без остатка, стать с ним одним целым. Навсегда! Чтобы нас невозможно было ни поссорить, ни разлучить. Чтобы зависть и зло обходили стороной и даже не смели смотреть нам в след.
Лувр содрогался от тысячного или двухтысячного скандала произошедшего в течение двух неполных недель между четой де Бюсси. Придворные с любопытством прислушивались к вновь разгоревшейся ссоре будоражащей своими откровениями общество. Чего знатные сеньоры только не услышали из уст очаровательной графини и блистательного графа за столь непродолжительное время. Единственный вопрос, который волновал всех, и на него пока не имелось ответа: «Почему бы этим двоим не развестись, чтобы не мучить друг друга более?»
Даже королева-мать, строгая и подчас безжалостная не только к слугам, но и к собственным детям, не только терпела скандалы известной пары, но и приказала докладывать ей о причинах оных. Какое-никакое, а развлечение, притом, что их и, правда, было не так уж и много, как в стенах, так и за пределами дворца.
– Вы слышали? Вы слышали? Бюсси застал в постели своей жены какого-то сеньора! – вскрикивала госпожа де Латур-Тюренн, вбегая в покои королевы Маргариты.
– Интересно кто это мог быть? – пожимала та плечами в ответ на новость, услышанную из уст своей фаворитки, радуясь в душе тому, что между супругами снова назревала ссора. Бюсси не вернулся к ней, но королева была терпелива в своем ожидании.
– С кем это графиня изменила красавчику де Амбуазу? – спрашивал как бы самого себя Генрих де Валуа, проигрывая очередную партию в шахматы своему дружку Шико.
– А я и сам был бы не прочь оказаться в объятьях дивной прелестницы! – восклицал скучающий в сторонке д' Эпернон, – Только красотка со мной слишком холодна. Знать бы, кто тот счастливец, который ходит к ней по ночам?
– Не завидуй, друг мой! Уверяю тебя, кто бы это ни был, он, верно, не жилец. Бюсси вряд ли спустит с рук обидчику. А будет жаль, мне стали нравится эти каждодневные семейные ссоры. Презабавное представление, не правда ли, Шико? Ты стал настолько скушен, друг мой, что мне приходится искать развлечения самому.
Шут же хмурился и молчал, не встревая в подобные разговоры. Либо отвечал:
– Да, наверное. Все может быть, – чем наводил еще большую тоску на короля.
На одной неделе обсуждалась измена графини, на другой же – похождения Бюсси и пощечина (её графу с такой «любовью» нанесла прилюдно супруга), звон от которой слышался даже за стенами Лувра. Во всяком случае, о поведении графини и графа велись разговоры не только между придворными дамами и кавалерами, но и среди обычных граждан.
И вот разгорелось пламя очередной битвы на шаткой палубе корабля семьи де Бюсси.
– Да, как вы смеете, сударь, обвинять меня в измене?! – слышался возмущенный голос графини.
– Смею! Еще как смею, сударыня! Кто был в вашей спальне сегодня утром? – гневался граф, нервно сжимая круги своих шагов возле супруги.
– Никого!
– Не верю! Почему вы не открыли дверь на мой стук?
– Я спала, – невинно моргая, ответила графиня.
– Спала? Обманщица! Интересно знать, с кем вы спали?
– Одна.
– И именно поэтому у вас с балкона свисала лестница? – граф был взбешен спокойным тоном супруги, – Имя! Назовите имя вашего любовника! Ну же?!
– Не понимаю, сударь, о чем вы?
– Ах, не понимаете?! Я видел, как… как он спускался! – взревел Бюсси.
– Неужели? И кто же это был? Случайно, это не одна из ваших любовниц? – выкрикнула в ответ графиня.
– Что?!
– А то! Вы знаете, что некоторые барышни любят переодеваться в мужской костюм, – обернулась графиня и обвела гневным взором присутствующих придворных дам, – Как раз вчера в половине второго ночи вы, мой дорогой супруг, не открыли мне дверь вашей комнаты. Почему?
– Видимо, я крепко спал.
– С кем?
Такая перебранка, где обвиненная в измене супруга перевела всю вину на мужа, не просто развлекала двор, а приводила его в неописуемый восторг.
– Вы слышали, как графиня де Бюсси сделала посмешищем своего супруга? – говорили одни.
– Наш красавчик, де Амбуаз, пропал под каблучками своей милой графини! Она же его растопчет, как весеннюю траву! – вторили им другие.
– Посмотрим, посмотрим! – качали головой третьи.
– Куда катится мир… – вздыхали четвертые.
Тут и там велось перешептывание по многочисленным углам Лувра. Дошло до того, что на скандальную чету стали заключать пари: кто из них в очередной раз выйдет победителем в словесной дуэли. Открыто обсуждать супругов де Бюсси придворные не решались, так как мало кому хотелось бы расстаться с жизнью, а в гневе сеньор де Амбуаз был беспощаден и не только к обидчикам. Любому, кто посмотрит косо в его сторону, жить оставалось недолго, граф рассчитывался почти без промедления. Одним ударом шпаги, он отправлял неосторожных господ в путешествие, длиною в вечность.
– Я ненавижу эту женщину! Притворщица, каких поискать! – восклицал граф де Бюсси, раздраженно вышагивая по коридору Лувра. Господин де Сен-Люк, который был одним из свидетелей недавней ссоры супругов, пытался успокоить друга:
– Бюсси, ну же! Я не узнаю вас, друг мой. Совсем недавно вы были самой влюбленной парой на свете.
– Вот именно! Были!
– Но, что между вами произошло, черт побери?
– Не знаю, Сен-Люк. Но я не могу находиться с ней в одной комнате и более пяти минут, чтобы во мне не закипел… гнев.
– Идемте, друг мой, я думаю, что сейчас вам совсем не помешает глоток отличного вина. Как вы на это смотрите, дорогой граф?
– Идемте, Сен-Люк, – согласился с ним Бюсси, – надеюсь, вино поможет мне хоть ненадолго забыться.
В то же самое время Жанна де Сен-Люк, пыталась успокоить свою подругу, графиню де Бюсси.
– Дорогая Катрин, ну что вы? Все образуется. Вот увидите.
