— Научите письменности вашей. Если можно, и в травах разбираться. Думаю, здесь это не лишним будет. Вы очень хорошая целительница, раз так быстро меня на ноги поставили. И это, конечно, не мое дело, но, видно, вы не всегда в этой избушке жили. — При этих словах глаза Варлеи блеснули, и я поняла, что угадала. — Научите, как выжить здесь.
— Я, конечно, в травах разбираюсь и кое-что на своем веку повидала, — после недолгого молчания заговорила знахарка, — но сдается мне, что здесь не только в моем мастерстве дело…
Она как-то странно посмотрела на мою руку, что накрывала ее.
— О чем вы?! — не поняла я.
— А ты не знаешь? — бросила она на меня пронзительный взгляд, который пробрал до самых костей.
— О чем?!
— Ладно, оставим пока, — не ответила она, а потом решилась: — Хорошо, я помогу тебе. Слушай и запоминай…
Три дня пролетели как один. Все это время Варлея учила меня грамоте, разбираться в травах, как себя вести в поместье. Нужно было постараться понравиться экономке Агате и держаться подальше от любовницы управляющего. Она с завидной регулярностью изводила всех, кто ей не нравился, и их с позором выгоняли из поместья.
Я даже не заикалась насчет того, чтобы попытаться снять ошейник и сбежать, хоть меня и бесило до глубины души это «украшение». Во-первых, я бы подставила своим побегом Варлею, в этом она мне была не помощница. Да и куда мне идти в этом мире? Защитить себя от всякого сброда я не сумею, жить не на что, украшения присвоил управляющий. Побег оставался последним отчаянным шагом, если прижмет. А так, я как губка впитывала новые знания, зная, что они мне пригодятся.
Знахарка лишь цокала языком, когда я не могла определить простейшие травы и для чего они. Рассказывала, когда лучше собирать те или иные, учила варить настои из сборов, рассказывая, когда и при каких болезнях их применять. Она меня вообще удивила, заставив однажды сделать мазь для нее.
«У меня болят суставы. Сделай мне мазь!» — неожиданно дала задание мне. Пришлось вспомнить все, что она говорила о травах, и составлять свой сбор, благо она дала мне на эксперимент свои запасы.
Словами не передать, с каким волнением я вручала ей готовое изделие, всем сердцем желая, чтобы оно помогло! Удивительно, но первый блин не получился комом, и знахарка осталась довольна, когда испробовала мазь на себе. Это наполнило меня гордостью. Кто бы мне сказал, что я буду гордиться собственноручно приготовленной мазью, как будто это самое важное мое достижение в жизни. Я раньше так сильно удачным сделкам не радовалась, как этому!
Управляющий наведывался один раз, но я притворилась все еще лежащей в беспамятстве. Он скривился, но был доволен, что жар спал. Сообщил, что уезжает по делам в город и лучше бы к его приезду мне прийти в себя. Срок своего отсутствия это урод не обозначил, а Варлея спрашивать не стала. На этом мы и попались.
Он вернулся, когда я выходила на улицу по нужде. Возвращаюсь в дом, а там эта морда по-хозяйски расположилась.
— О, уже на ногах, — обнажил он желтые зубы в довольной улыбке, обшаривая меня масленистым взглядом. Одежда знахарки для меня была мала, и все эти дни я ходила в своем сарафане. Судя по реакции управляющего, слишком откровенном для местного населения.
Варлея, вошедшая следом за мной, тут же подхватила меня под руку, а я не растерялась и оперлась на нее, всем своим видом демонстрируя упадок сил. Только этот козел не впечатлился.
— Собирайся, — кивнул он на сверток, что лежал на столе.
— Ей бы отлежаться, только недавно встала, — вступилась за меня знахарка.
— Хозяин прибывает сегодня, и она должна быть в имении. Дай настойки какой-нибудь, а то слишком бледна.
— Сейчас приготовлю, — засуетилась Варлея, усаживая меня на лавку. Управляющий встал и бросил мне на колени сверток с одеждой. Я даже не сообразила сначала, чего это он такой услужливый, пока не поняла, что решил заглянуть мне в вырез сарафана.
— Чего это у тебя пузо до сих пор торчком? — недовольно спросил он.
Действительно, живот, приподнятый поясом, собрался складкой под грудью, когда я сидела. Да даже когда я стояла, он еще заметно выпирал.
— Подвязываю, чтобы живот втянулся после родов, — ответила ему.
Тот нахмурился, видимо, вспомнив, как его это ввело в заблуждение, и излишне резко поторопил меня:
— Чего расселась? Одевайся!
Не желая его злить, я начала разворачивать сверток, обнаружив платье темно-синего цвета и нижнюю рубаху из грубой ткани к нему. Я подняла на него глаза, ожидая, когда он выйдет или хотя бы отвернется, но тот лишь ухмыльнулся, не собираясь никуда уходить.
Положение спасла Варлея. Она стала заваривать какие-то травы, и вскоре дом заполнился едким запахом.
— Ты чем навоняла? — рыкнул он на нее.
— Так отвар же… — подобострастно посмотрела она на него.
Сплюнув на пол, он приказал ей:
— Собирай ее. Да не возись долго! Я на улице подожду.
И вышел, хлопнув дверью. Варлея проводила его злым взглядом и тут же подскочила ко мне.
— Спасибо! — поблагодарила я ее, что выручила.
— Видно, не судьба тебе дольше здесь задержаться. Помни, что я говорила, — напутствовала она, разворачивая платье и помогая мне натянуть его на сарафан. Принесенную рубашку надевать я не стала, оставив про запас. — Придешь, как сможешь. Я тебе отложу мази, что ты мне делала. При случае дашь Агате, у нее ноги больные. Поможет — и на тебя более благосклонно взглянет. Скажи, что сама делала. Твой семейный рецепт.
Я только кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Было очень страшно, я крепилась из последних сил. Мы быстро обнялись, и она вывела меня из дома.
— Чего это она за тебя цепляется? — нахмурился управляющий, как только мы вышли.
— Так отвар подействовать еще должен, а вы ждать не велели, — оправдалась Варлея. Я хоть и чувствовала себя здоровой, но она посоветовала мне вести себя так, как будто я еле держусь на ногах. Это для того, чтобы меня сильно работой не загружали первые дни и я имела возможность осмотреться.
— Ладно, шевели ногами, — бросил он мне и пошел со двора. Обменявшись напоследок со знахаркой взглядами, я двинулась за ним. Не спеша.
Вскоре управляющий оглянулся и, увидев, что я от него отстала, поморщился, но подгонять меня не стал, а остановился подождать. Возможно, потому, что я успела натянуть на лицо мученическое выражение, всем своим видом демонстрируя, как мне тяжело идти, но стойко держусь.
Никогда не подозревала в себе таких талантов. Жизнь заставила. Бежать за ним преданной собачонкой не хотелось, да и спешить принимать на свои плечи ярмо рабыни тоже желания не было.
Я поравнялась с мужчиной, а он посмотрел на меня внимательно, взгляд его остановился на узелке в моей руке, где виднелся край рубашки.
