Надежда же вошла в роль. Перед ее внутренним взором предстала незабвенная уборщица, которую весь институт в глаза звал Никитичной, а за глаза – тетей Тряпой.
Тетя Тряпа смотрела на инженеров и научных сотрудников свысока, считая их людьми второго сорта. Даже с начальниками отделов она держалась фамильярно. Для этого было несколько причин: во-первых, Никитична искренне считала, что относится к классу-гегемону, а инженеры и прочие сотрудники института – к прослойке, которую еще не так давно почти официально называли «гнилой интеллигенцией». Во-вторых, инженеры перебивались на скудную зарплату и не имели права ни на какие дополнительные заработки, Никитична же работала по совместительству в трех местах, так что в сумме у нее набегала зарплата доктора наук. Мало этого – одним из мест ее работы был расположенный поблизости районный исполком, так что тетя Тряпа имела доступ в замечательную исполкомовскую столовую, где она покупала разные дефицитные продукты – от импортных шоколадных конфет в красивых коробках до растворимого кофе, которого в те годы было днем с огнем не сыскать в обычных магазинах. Эти дефициты тетя Тряпа с большой наценкой продавала сотрудницам института, которые по этой причине перед ней всячески заискивали.
Надо сказать, Надежда Николаевна держалась подальше от тети Тряпы, предпочитая обходиться без дефицитов, но сохранять собственное достоинство.
– Вас много, а я одна! – повторила Надежда Николаевна любимое выражение тети Тряпы. – Работаю за гроши, грязь за вами вылизываю, так еще каждый норовит простого человека обидеть! А сама не хочешь тряпку в руки взять?
Вишневая дама выпучила глаза, растерявшись от такой наглости, но через несколько секунд опомнилась, пришла в себя и перешла в контрнаступление:
– Вот еще! Я такие деньги плачу за эту конуру – и еще сама должна здесь убираться? А бельишко постирать тебе не нужно? Да ты сейчас с этой работы вылетишь! Я директору центра пожалуюсь, и тебя здесь через пять минут не будет!
Надежда Николаевна изобразила испуг и раскаяние.
– Извините, дама! – проговорила она, опустив глаза и теребя в руках тряпку. – Зачем же к директору? Не надо к директору… В моем возрасте работу очень трудно найти, а на одну пенсию не проживешь… Извините, я только здесь закончу и сразу к вам приду… Все у вас приберу, как положено, вы не сомневайтесь…
Вишневая дама оказалась отходчивой. Увидев искреннее раскаяние «уборщицы», она смягчилась:
– То-то же, а то, вишь, разоралась! Сейчас тебе не прежние времена! На вас управу легко найти!
– Извините… – повторила Надежда. – Просто тут уж очень все было запущено, еле отмыла… Кто это здесь жил? Видно, что неаккуратный человек…
Дама таинственно понизила голос и проговорила, покосившись на дверь:
– То-то и оно, что не знаю, кто здесь жил! То есть знаю, что женщина, и вроде бы молодая, даже фамилию слышала – Горожанкина, но какая-то она странная. Проскочит к себе в комнату, дверь закроет, и не видно ее, и не слышно! В столовую не ходила, прямо в номере питалась, процедуры никакие не посещала. Одна только Наина Ивановна к ней заходила. Видно, знакомы они. Наина Ивановна и привела ее сюда…
– Наина Ивановна? – с интересом переспросила Надежда. – А кто это такая?
– Наину Ивановну не знаешь? – удивленно переспросила вишневая дама. – Это же докторша ваша здешняя, главного врача заместитель. Она всем пациентам процедуры назначает, лекарства прописывает… – Дама взглянула на часы и всполошилась: – Ой, мне же как раз лекарство принимать пора! Ну ладно, я к себе пойду, а ты, как здесь закончишь, приходи ко мне!
– Приду, непременно приду! – пообещала Надежда.
Однако едва дверь номера закрылась за вишневой дамой, она поставила ведро и швабру на прежнее место, привела себя в порядок, выскользнула в коридор и спустилась на первый этаж.
К счастью, Марианны Сергеевны нигде не было видно.
Надежда подошла к стойке регистратуры.
Девушка за стойкой встретила ее профессиональной улыбкой, в которой чувствовался некоторый надлом – видимо, она еще не вполне отошла от общения со скандальной пациенткой.
– Чем я могу вам помочь? – спросила она Надежду Николаевну.
– Вот что, деточка! – проговорила Надежда, значительно поглядев на регистраторшу. – Вы не думайте, что я к вам с улицы пришла. Мне рекомендовал обратиться к вам Прохор Петрович! Вы его, конечно, хорошо знаете…
Последние слова она произнесла с особенным выражением и подняла глаза к потолку.
Девушка напрягла немногочисленные извилины, пытаясь вспомнить, кто такой Прохор Петрович. Разумеется, ничего не вспомнила, но на всякий случай изобразила крайнее почтение:
– Да, разумеется… Хотя для нас каждый посетитель очень важен, но я обещаю, что к вам будет особенно внимательное отношение!
При приеме на работу девушку строго проинструктировали: желания клиента – закон. Хочет он какого-то определенного врача – пожалуйста. Хочет необыкновенную процедуру – всегда готовы! Хочет луну с неба – с нашим удовольствием! Главное – пообещать. И поскорее договор оформить, чтобы клиент оплатил. А там уж пускай возмущается и права качает. Если есть силы орать и ругаться – значит, не больной, а притворяется…
– Желание клиента – закон! – улыбнулась девушка.
– То-то! – удовлетворенно проговорила Надежда Николаевна. – Прохор Петрович советовал мне поговорить лично с Наиной Ивановной. Он сказал, она – ваш самый лучший специалист!
– Наина Ивановна? – Девушка немного растерялась. – Да, конечно, она замечательный специалист, но у нас и другие врачи очень опытные… Может быть, вы сначала к другим врачам зайдете, а потом уже…
– Другим?! – Надежда недовольно подняла брови. – Мне не нужны другие! Я не могу доверить свое здоровье кому попало! Прохор Петрович советовал…
– Одну секундочку! – Девушка сняла трубку местного телефона и проговорила несколько испуганно: – Наина Ивановна, извините, тут пришла пациентка от Прохора Петровича, она хочет, чтобы вы лично ее осмотрели… Да, непременно вы… Да, первичная пациентка… Да, от Прохора Петровича… Да, обязательно… Да, хорошо…
Она повесила трубку и повернулась к Надежде Николаевне:
– Наина Ивановна вас примет. В виде исключения. Давайте ваш паспорт, я выпишу карточку…
– Паспорт? – переспросила Надежда. – А вот паспорт-то я и не захватила…
– Вот как? – На лицо девушки набежало облачко, но оно тут же снова посветлело. – Ничего страшного, я вам сейчас выпишу карточку, а паспорт вы принесете в следующий раз…
Она вставила в принтер чистый бланк и выжидающе взглянула на пациентку.
– Леб… Гусева… Гусева Вера Ермолаевна, – на ходу сочинила Надежда оперативный псевдоним, – полных лет…
– Это необязательно. – Девушка мило улыбнулась. – Еще, если можно, ваш адрес и контактный телефон.
