В общем архитектурном ансамбле органично смотрелось шесть дворцов, несколько отдельных крепостей и четыре здания, во внутренних квадратных дворах которых виднелись голубые массивы водохранилищ.
Или это бассейны для горожан? Но больше всего поразило, что внутри стен не просматривалось ни единого пятнышка зелени. Ни деревца, ни кустика. Ни травинки, ни элементарного моха. Опять какое-нибудь излучение виновато?
Присмотрелся, так и есть. Практически весь город покрывает уже знакомое зеленоватое мерцание. И если оно так негативно влияет на все живое, то я не удивлюсь, если его создатели сами в нем вымерли, да и всех сюда прибывающих за последние столетия гостей – умертвили. В связи с такими выводами серьезно обеспокоился безопасностью моих спутников: «Достаточно ли для них окажется вуали Гимбуро? Ладно Леня, он обладатель Первого Щита. А сдюжат ли «карапузы»? Не загнутся ли еще при подъеме на стену? Ну и не факт, что виднеющиеся водоемы – не ядовиты. Что мы будем пить, попав в город? Чем питаться? Не лучше ли все-таки мне вначале поискать иные подземные хода, а уже потом перебираться сюда всей компанией? Нет! Правильнее всего вначале найти портал и уже от него топтаться с иными действиями!»
Вроде верное решение, но и оно никак меня не удовлетворяло. Пока я тут буду в поиске, моя команда находится в лесу – гипотетически под угрозой. Хищники нас больше не атаковали и обходили десятой дорогой. Но раз они настолько умные, что осознали опасность двуногих гостей, то они могли и дальше пойти в своих умозаключениях. То есть понять, что я тут самый крутой и максимально нафаршированный боевой магией. Как только меня не станет видно, могут повторить свои попытки полакомиться «карапузами».
Мы с Леней уже обсуждали этот момент, и он признал целесообразным, если я задержусь, усилить меры безопасности. То есть поменьше вообще вылезать из тоннеля на свет божий.
Вот на этом я и настоял, вернувшись к переговорам с другом:
– Леня! У меня тут поисков – надолго! Так что прячьтесь в тоннель и меньше по лесу шастайте!
– А с городом что?
– Большой. Интересный. Но на улицах не видно ни единого жителя. Тел тоже не наблюдается. Вполне возможно, что жители покинули город. Виднеется странное зеленоватое мерцание, которое из меня чуть все силенки не высосало. Будет возможность, потом сюда вернемся и хорошенько все осмотрим. А если портал не найду и здесь придется надолго зависнуть, то успеешь насмотреться на местную архитектуру. Опять-таки, если это будет для тебя не вредно.
Найденов знал, что я со своим слухом услышу, поэтому стал кричать несколько тише:
– Понял. Уходим. Но вдруг «карапузы» не захотят меня слушаться?
– Напомни им, как нас страшный вепрь со своей стаей атаковал. И вообще, обращайся с ними жестче, и будет тебе счастье.
– А если не поможет?
Хоть я сам с удивлением понял, что очень серьезно переживаю о целостности Цилхи и остальных Свонхов, но выкрикнул громко и желчно:
– Если отыщутся непослушные особи в нашей команде, то на несколько скелетов в этом мире останется больше! – Сейчас показывать некоторые чувства или привязанность никак не стоило. – А уж перед магистром я легко оправдаюсь безответственным поведением его племянников.
– Понял. Как держим связь?
– Как договаривались. Приходишь сюда сам после рассвета и перед закатом. Но и в полдень появляйся. Может, что ценное отыщу.
На том мы и расстались. Найденов начал спуск, а я двинулся к замеченному ранее лазу в толще стены. Потому что никаких иных путей спуска со стены в город с внутренней стороны не просматривалось. Ни лестниц, ни подъемников, ни тем более удобных лифтов.
Разве что одна из башен, чуть дальше справа, находилась близко от стены. Метров тридцать между ними расстояние, если не меньше. Вершина башни возвышалась над моей точкой обзора метров на пять. И на верхней площадке башни, по ее углам, стояло по статуе младенца. Этакие двухметровые пупсы, напоминающие наших купидонов, но без крылышек и луков.
Так что я, скорей в шутку, сразу окрестил данную башню Пупсом. Всему остальному, как и городу в целом, я названия давать не спешил. Если мы отсюда скоро уберемся и навсегда, то незачем забивать голову неуместной информацией.
Подойдя к отверстию, несколько озадаченно потрогал каменный козырек-крышу на четырех столбиках. На уровне моих плеч эта крыша не несла никакой функциональности. Разве что прикрывала бы защитников крепости от падающих с неба предметов. Как по мне, то тут органичнее смотрелась бы башенка со сквозным проходом. Или строителям не хватило высоты каменного массива? Но ведь и козырек с опорами сделан из иного материала.
Но самое главное, в дыре виднелась уходящая вниз винтовая лестница. Повздыхав и ругая собственную лень, я оставил присоски под парапетом и начал спуск. И очень надеялся, что он не окажется в самом низу закупорен наглухо местным цементом. Тогда точно прокляну все на свете, поднимаясь обратно.
Глава двенадцатая. Конкретное ознакомление
Спуск меня утомил, пусть и гораздо меньше, чем подъем, – удручала больше всего монотонность. Голова закружилась от спуска по часовой стрелке, в узком, неудобном и замкнутом пространстве. Да и высота оказалась недостаточной для моего богатырского роста. Чуть скальп себе не содрал, постоянно цепляясь лбом о шершавый свод. Похоже, так всегда технические ходы строят, надеясь на щуплость трюмных, слесарей, ассенизаторов и работников прочих технических служб.
Спуск явно не предназначался для воинов в полном вооружении. Да и нужны ли вооруженные защитники на самой стене? А если все-таки нужны, то неужели они карабкались по этим проклятым ступенькам в этой перекрученной, бесконечной кишке?
И я уже в который раз пожалел о собственной глупости и непредусмотрительности. Ну что мне стоило обежать хоть всю верхнюю кромку стены? Что мне стоило везде осмотреть? Вдруг через сотню-две метров есть спуск удобнее? А то и вожделенный лифт? И что с того, что упорства мне и сил не занимать? Сразу вспомнилась нехорошая пословица: «Дураков работа любит, и дурак работе рад». Хорошо хоть, сообразил, что она меня не касается, сжал зубы и, задействовав только что упомянутое упорство, продолжил спуск.
Несмотря на головокружение, осознал, что лестница окончилась несколько ниже оставшегося снаружи леса. Я оказался в длинном подвале, из которого вели три выхода. Два – с торцов и один – на стенке, за которой находился город.
Тут уже не поленился, пробежал метров пятьсот вначале по тоннелям, протянувшимся под стеной. Ничего. Голо и сухо. Невзрачно. И бежать неудобно во весь рост, высота метр восемьдесят, при моих ста девяноста сантиметрах просто издевательство какое-то. Потому и не бегал далеко. Да и уверенность появилась откуда-то, что ничего, кроме винтовых, унылых лестниц, и не отыщется. А подземные солидные тоннели для «белых» людей скорей всего проходят глубже и начинаются в самых важных зданиях. В тех же дворцах, к примеру.
