Мои мысли прервал громкий писк где-то в темноте. С замершим дыханием я прислушалась, писк повторился. Крысы…
Видимо, отреагировав на мой ужас, на кончиках пальцев вспыхнули искры пламени и устремились туда, где, по моему мнению, затаились жаждущие меня сожрать хвостатые. Я успела увидеть лишь кучу соломы в углу, куда искры и попали. Похоже, она оказалась слишком сырой, чтобы гореть, но зато чадила замечательно. Вмиг нормального воздуха не осталось. Дым удушал, намереваясь вот-вот меня выпроводить из мира живых, как я порывисто и хотела несколько минут назад. Но все лучше, чем противные крысы…
– Ты бы хоть думала иногда, а, – голос Руслана пробился сквозь бессознательную пелену. – А если бы я не успел тебя вытащить? Радуйся, что талисман меня о твоей дурости оповестил.
– Радуюсь, – пробормотала я, пытаясь выровнять дыхание. Судя по чистому воздуху, задымленная подземная камера осталась позади. Я открыла глаза. Руслан нес меня по уже знакомому коридору, видимо, в отведенную мне спальню.
– И с чего это ты вдруг меня спасать вздумал? – вместе с улучшающимся самочувствием в себя пришла и моя вредность.
– Пусть ты и считаешь меня отъявленным негодяем, но я все же не хочу, чтобы в моем, как ты вчера выразилась, злодейском логове в подземельях трупы валялись, – Руслан улыбнулся.
Он вошел в комнату и, отодвинув полупрозрачную ткань балдахина, положил меня на кровать. Сам сел рядом и как будто бы даже искренне поинтересовался:
– Как ты?
– Мечтаю оказаться подальше от тебя, – угрюмо ответила я, закрыв глаза. Боялась, что взгляд слишком красноречиво выдаст все мои чувства.
– А я все больше склоняюсь к тому, что отпускать тебя не стоит, – судя по голосу, Руслан довольно улыбался.
– А нервного тика и седины раньше времени не боишься? Или вообще кинжала в спину?
Он засмеялся.
– Не боюсь. Даже начинаю понимать, почему твоя половина талисмана никак не хочет от тебя отречься.
Комплимент? Искренний?! От Полянского?! Я даже глаза открыла от изумления. Руслан склонился надо мной. Скользнувшие по моим обнаженным плечам его пальцы обожгли прикосновением.
– Ты сама подобна пламени… – золотистые искорки в дымчато-синих глазах околдовывали. – Порою кажешься такой обжигающей и неукротимой, не желающей подчиниться… А я хочу обладать всей стихией…
Я приложила палец к его губам за мгновение до поцелуя. Дурман прикосновений и слов Руслана упорно норовил лишить меня последних остатков разума.
– Извини, если разочарую, – изо всех сил старалась говорить спокойно, – но обладание этой составляющей стихии тебе не светит.
– Уверена? – Руслан отвел мою руку. – А ты скажи мне нет, Карина, – его губы едва не касались моих. – Давай, скажи же, что я тебе неприятен, даже противен… Попытайся солгать мне, что не разделяешь со мной этой жажды…
А внутренний мой голос в это время предательски шептал: «Прекрати его отговаривать. Пусть ты будешь жалеть о произошедшем утром. Пусть даже будешь жалеть до конца своих дней. Но все это будет потом…»
– Руслан, да пойми же ты, – я хотела закричать, но голос сбился на едва слышный шепот, – это все талисман… Он выбрал такой способ для соединения… Нет в этих чувствах ничего настоящего…
– Мне не нужно настоящее. Мне нужна ты. Здесь и сейчас. И мне плевать из-за чего.
Последняя линия обороны остатков разума рухнула…
Нежность поцелуев сплеталась с требовательностью, каждое прикосновение усиливало сладкое безумие, и обрывки горячего шепота таили искренние признания и обещания, не оставляя в памяти самих сказанных слов. Да и не нужны были никакие слова. Я чувствовала необъяснимую уверенность, что все происходит именно так, как должно происходить. Знала, Руслан чувствует то же самое. Быть может, еще с самой первой нашей встречи мы шли именно к этому моменту. К тому моменту, который высвободит скрытое пламя. Пламя последней составляющей огненной стихии. Пламя, поделенное на нас двоих. Теперь я это явственно чувствовала. Пылающее во мне. Пылающее в Руслане. Пусть затаптываемое силами извне, но упорно не сдающееся…
– Карина, – Руслан неожиданно отстранился от меня, явно с трудом с собой совладал, – одно твое слово и ничего не будет. Если ты и вправду считаешь, что это лишь тяга талисмана, то лучше остановиться сейчас, пока мы вообще еще можем остановиться.
Я не сразу осознала его слова. Знакомый запах жасмина возник так внезапно, что даже дыхание перехватило.
– Нет! Не отдавай меня! – в панике закричала я, прячась в объятиях Руслана.
Он растерялся лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно.
Вспышка перед глазами, прохладный воздух ночи другого мира и подхватившие меня чьи-то сильные руки. Хорошо, хоть я все еще была в платье…
– Эридан, я тебя ненавижу, – на глаза навернулись слезы отчаяния.
– Обычно не так приветствуют своих спасителей, – мрачно произнес он.
– Оставь меня в покое. – Я закрыла лицо руками. – Все… оставьте меня в покое…
Наваждение или нет, тяга талисмана или нет, но сейчас словно бы там, рядом с Русланом, осталась часть моей души. Вновь лишенное поддержки пылающее внутри пламя постепенно съеживалось, и я знала, что, когда оно вновь сожмется до крохотной незаметной искры, все будет иначе. Но пока что легче от этого не становилось.
Как потом выяснилось, история моего спасения была банальной. Как я сама до столь элементарного способа не додумалась? Авенсис оказался догадливей меня. Не знаю, как у них там это на ментальном уровне происходило, но мой грифон объяснил, где я, Рагиму. Тот передал, так сказать, «ментальные координаты» Эридану. Он же телепортировал меня тогда из моей комнаты в Орбаган, заранее зная, где я нахожусь. То же самое произошло и теперь. Эх, хорошо быть магом. Хорошо уметь телепортироваться… Хотя все же куда лучше банальное понимание самого себя. Мелочь? Возможно. Но за это я была готова отдать все чудеса Вселенной.
Глава четырнадцатая
Десять раз пожалевший блондин
О Орбаган! Как много в этом слове для сердца русского слилось!
Теперь вся наша компания обосновалась во дворце Эридана. Точнее, обосновались мы с девчонками, и кто-нибудь один из Паладинов с нами по очереди. Остальные же бравые воины Равновесия разыскивали Полянского и его дружков. Андрей уже пришел в себя и больше всех жаждал добраться до злодейской четверки, особенно до Руслана. Видимо, как и предупреждала Кариан, его предназначение защитника инстинктивно подсказывало ему, кому следует голову открутить. И это еще при том, что я так и не сказала, где была эти дни. Соврала, что просто сбежала в другой мир, отдохнуть и собраться с мыслями. На меня, конечно, дружно поорали за такую безответственность, но вроде бы подвоха не заподозрили. Я сама толком не знала, почему утаила правду. Даже понимая, что за все происходившее между мной и Русланом стоило благодарить половины огненного талисмана, я все равно считала это слишком личным.
