После стремительно романтического периода, когда все достоинства женщины приводят мужчину в восторг, ей начинают выкручивать руки, превращая эти достоинства в помехи. «Настоящего» мужчину раздражает ее независимость, успехи, подруги. Ее платья. Ее ногти. Мужчина хочет, чтобы она оставалась прежней, но при этом во всем ему уступала. Мужественный мужчина из восторженного ухажера превращается в ленивого зануду, который развлекается тем, что ищет (и, судя по всему, никак не может найти) яйца в трусах (в которых и спит, и моется, и смотрит свой сериал «Родина»).
Как только у женщины возникают трудности, мужественный мужчина ведет себя так, словно долг, конечно, обязывает, но при этом ему очень-очень не хочется разбираться с чужими неприятностями, которые ты нарочно сочинила не вовремя. Из заботливого слушателя, которому интересно мнение партнерши о последних неделях моды, «настоящий» мужчина превращается в мученика, обреченного на бесконечные утомительные проповеди о всяких там глупых тряпках.
В общем, полный список истерик из любого женского журнала на тему «все мужчины – из Электростали, все женщины – из библиотеки поэзии».
Но это правда. Женщины ищут внешних подтверждений мужественности вроде крупной фигуры, успешной карьеры, строгости и полного невежества на тему «что такое Прада». А потом они икают от рыданий на кухне у подруги, расписывая под Палех свою злосчастную личную жизнь.
Но вернемся к мужчинам двадцати двух (условно) лет.
Первый раз я серьезно разочаровалась в стереотипах, когда познакомилась с Митей, которому тогда было двадцать шесть. Мы работали в одном издательском доме. Митя был (и есть) противоположностью этой самой «мужественности». Высокий, худой как ветка, глаза как на иконах. Нежный, деликатный. Но я не видела человека, который был бы таким внимательным и ответственным по отношению к своей безалаберной маме и девушке, которая, кстати, была старше его на восемь лет. Вот он мне раскрылся как самый настоящий мужчина, если это понимать как желание взять на себя заботу о близких – причем несомненно, без каких-то капризов или ворчливого мужского кокетства из серии «опять мне нужно за всех решать, только у меня голова на плечах».
Лучшая подруга присматривалась к отношениям своих знакомых (которые выходят замуж) и увидела, что их молодые люди, может, еще не совсем взрослые мужчины, но ведут себя так, что ее приятельницы ощущают себя с ними женщинами. Это и вопрос сексуальности, кстати. Для «настоящего» мужчины секс – часто способ что-то доказать. Например, что у него молодая красивая женщина – а значит, он «самец».
Есть такой анекдот: миллионер привозит в шикарный загородный дом красавицу модель. Тра-ла-ла, шампанское, устрицы, джакузи. Потом он вывозит ее в лес, заставляет раздеться и лепить снеговика. Привозит назад домой в джакузи и говорит: «Ну, в постели я не ахти, а снеговика ты точно запомнишь».
Это очень «мужской» анекдот. У «мужественных» мужчин очень много комплексов на тему секса. Начиная от «вынь руки из-под одеяла» и заканчивая страхом собственной латентной гомосексуальности. Поэтому секс для них не главное. Не то чтобы им не нравится секс. Но у них все сложно. И для них почему-то очень важен вопрос этого нелепого доминирования – кто кого «того» и так далее.
А новое поколение выросло в мире, где все изменилось. Может, оно воспитывалось в очень традиционных семьях, но за окном уже сияла новая эпоха, где принято другое отношение к женщине.
Вот сколько раз я видела, как женщины лет тридцати пяти встречаются с мужчинами, допустим, лет на шесть младше – и они совершенно по-иному начинают себя ощущать. Не потому что любовник моложе (это только для мужчин разница в возрасте что-то вроде медали за особенные заслуги). А потому, что они видят другое отношение. И другие установки. И эти установки намного более мужские, чем шаблонные представления о «мужественности». Тут все дело в уважении. И в восхищении. Если мужчина тебя совершенно, безусловно уважает и все время тобой восхищается, это полностью меняет твой мир.
Мужчина нового поколения не ревнует. Не в том смысле, что к другим мужчинам, а к твоей собственной жизни. К карьере. К удаче. К друзьям. К интеллекту и опыту. Он, опять же, уважает это и восхищается этим. И секс для него – это только удовольствие, потому что он хочет тебя, а не себя, он никому ничего не доказывает.
Тут не очень просто понять с кондачка, каким образом эти молодые люди выросли другими, – это похоже на то, как послевоенное поколение отличалось от, например, поколения брежневского застоя. Как яппи отличались от хиппи.
Но то, что они лишены очень многих предубеждений, которыми страдают более старшие мужчины, – это точно. Они более расслабленные. Если мужчины постарше будут хрипеть «да я в их годы!», то они в свои годы наслаждаются жизнью без всяких страданий на тему того, что они еще не построили дом и не вырастили дерево. Они не взвешивают бесконечно свою мужественность на весах успеха и состоятельности.
Может, кому-то они кажутся аморфными, но у них просто другой стиль. Нельзя даже сказать, что они позже взрослеют – они во многом мудрее и интереснее тех, кто в двадцать лет уже обеспечивал жену и двоих детей, не щадя живота своего и проклиная свой член, который завел его в этот беспросветный лес.
Я знаю всего двух мужчин от 35 и старше, которые относятся к женщинам так, как эти люди новой волны. Остальные – в постоянной неравной борьбе с призраками собственных заблуждений.
А женщинам просто все надоело. И как только они понимают, что отношения – это не биатлон, их жизнь уже никогда не становится прежней. Все меняется: сознание и подсознание, самооценка. Даже ощущение прикосновения ветра.
Почему развод – лучшее событие в жизни
Живут люди скучной жизнью, толстеют, вяло ходят к психологам, от полной безнадежности грузят тебя подробностями своих неувлекательных семейных препирательств («А он в последний момент и говорит: не хочу ехать на юбилей к твоей тетке»). А потом вдруг большой взрыв – и приходит настоящая драма, из людей рвутся демоны, и полыхают костры, и реки становятся багряными.
Есть, к примеру, унылый муж, для которого трагедия – это если его ботинки намазать не каким-то там особенным маслом-воском, а обычным гуталином. И вдруг этот офисный шмак бьет беременную жену, а когда ее увозят в больницу, зачем-то выносит из дома не только драгоценности, деньги и документы, но и всю ее одежду. И обувь, и трусы. И заводит девицу, которая в инстаграмме фотографируется в платье, которое еще недавно надевала бывшая. Разумеется, эта девица похожа на жену, причем до непристойности, только она моложе, и любой вопрос («Как ты посмел отдать ей мое платье?» или «Ты собираешься платить алименты на ребенка?») провоцирует ответ: «Ты просто бесишься от зависти и ревности».
Обычные люди, скучные, как брокколи, внезапно превращаются в дьяволические фигуры, в психопатов и подонков литературного масштаба.
Ну, вот хотя бы футболист Аршавин. Жил себе человек десять лет с девушкой, никому это не было интересно, разве что однажды на них обратили внимание, когда эта Юля, мать его детей, рассказала, что в Англии невозможно купить нормальные продукты и что хлеба в Лондоне нету, и, вообще, тут все странно и невкусно.
