– В первую очередь, минометы. Пока они долбят, к станции не пройти. На станцию можно скинуть, только не по зданиям. Там и вокруг хватает целей. Если зачистим станцию, удастся расширить плацдарм. И уже мы будем на хороших позициях. Немцы будут вынуждены перебросить сюда часть сил из-под Синявино. Дальше дело будет за 54-й армией. Ковырнут, как следует, пробьем коридор. Под Шлиссельбургом вроде меньше войск, сами должны помнить, один раз мы там сами прошли.
– Так, слушай меня внимательно. Самому лезть – запрещаю.
– Но, товарищ майор…
– Что не понятно, лейтенант? – проревел Истомин, как стадо диких бизонов. – У тебя свое, не менее важное задание. Если сомневаешься в успехе – возвращайся прямо сейчас. Забыл наш разговор? Ты не можешь быть везде и всегда выиграть, что не ясно?
– Виноват, все ясно. Но…
– Никаких но! Я сейчас постараюсь выбить бомберы. Они пройдут, пойдете и вы. До бомбежки не лезть, это приказ! Жди бомбовозы.
– Понял, жду. Только что они бомбить будут? Я ведь и про это читал, – чуть стушевавшись, проговорил я.
– Что именно?
– Что удары наносили, по не совсем точным данным. Из-за большой плотности немецких позиций провести тщательную разведку было очень трудно. Поэтому эффективность была очень низкой.
– Я сейчас попробую связаться с левым берегом, озадачу насчет разведки и корректировки. Это ведь и им тоже нужно. Попробуем достать точные данные по расположению батарей противника.
– Только с бомбовозами пусть прикрытие будет, а то у немцев истребители их враз приземлят.
– Без тебя разберутся. Советчик, блин. Что, думаешь, здесь вообще все без ума?
– Да ничего я не думаю, просто высказал свою точку зрения. Самолетов у немцев много.
– Вот и плохо, что не думаешь. Тебе, кажется, говорили на эту тему?
– Виноват, товарищ старший майор, разрешите вопрос?
– Чего еще?
– Нам просто сидеть и ждать? – Ой, на хрена я опять спросил?
– Я уже все сказал. Ты глухой, что ли? Ждите. Когда налет закончится, тебя позовут и скажут – что делать. Запомни, у тебя есть задание. Оно не менее важно. Там тоже гибнут люди.
– Все понял, Александр Петрович. Конец связи.
– Давай, – проговорил Истомин, и я снял наушники.
Подошел НКВДэшный майор.
– Ну, что, посекретничал? – недобро спросил он.
– Никаких секретов нет, товарищ майор, жду ваших указаний.
– Каких указаний, – озадачился майор, – ты же тут по другому делу?
– Вам скоро сообщат, пока буду при вас. Прикажите показать место, где упасть моим бойцам.
– Да где хотите, мне что, в штаб идти?
– Да, товарищ майор, я ничего вроде не нарушаю, скажу: командованием Ленинградского фронта готовится удар по позициям немецкой артиллерии. Нам приказано ждать результата. Более точный приказ мы должны получить от вас.
– А мне кто даст этот приказ? – удивился майор.
– Так в штабе, наверное, я не знаю.
– Ладно, скажи бойцам, пусть здесь и подождут, а ты со мной.
– Есть! – ответил я.
Потом были ожидания. В штаб меня не пригласили, но я и с улицы слышал отборную матерщину командиров. Чего ругаются? Вышел майор, красный как рак.
– Слышь, лейтенант, не знаю кто ты, но начальство у тебя сидит высоко.
– Оно не сидит, оно работает, сидеть у нас есть кому.
– Да уж, начальство у нас всегда работает…
– Чего там за шум был, если не секрет? – спросил я.
– Да какой уж тут секрет и так, наверное, все слышал?
– Немного, не люблю подслушивать.
– Да командующий ругался. Ему еще два месяца назад запретили в обход идти, а сейчас наоборот, настаивают. Значит, авианалет все же будет. Это дело. Все нам поменьше врагов останется.
– Да, по идее хорошо тряхнуть должны. Товарищ майор, по нам что?
– А что по вам, пойдете с моими бойцами. Вперед приказано не пускать. Если все получится, как задумано, дальше вас проводим. Тебе ведь на север надо?
– Именно. Как идти – не думал еще.
– Потом видно будет, – заключил майор.
Через три часа прибыли первые данные от разведки с левого берега. Они были не впечатляющими. По таким данным ничего хорошего не сделать. Разведчикам не удалось пройти далеко. Будут посылать еще раз.
Мы с ребятами страдали от безделья, правда, недолго. Немцы, видимо, в ответ на нашу разведку, решили нас немного усмирить. Отбомбились знатно. Разнесли переправу, прошли по войскам, готовящимся к переброске на ту сторону. Много погибло, очень много. Ну, суки, скоро и вам прилетит. Если получится, то прямо сегодня.
Мимо нас постоянно проезжали машины, шли люди, бойцы, которым суждено остаться навсегда в развалинах на той стороне реки. В моем времени, даже по прошествии семидесяти лет, по весне земля выталкивала из себя останки тех, кто сложил свои головы на Невском пятачке.
Прогрохотали проезжавшие мимо нас танки. Мало, легкие, устаревшие, но хоть что-то. Спустя несколько часов вернулся майор, сообщил, что новый рейд разведчиков выдался более удачным. Удалось выявить позиции минометчиков в карьере. Теперь дело за летунами. В свою очередь, отсюда сначала ударит артиллерия, а потом пройдут самолеты. Мы пойдем сразу после артподготовки. Если переправимся, то должны будем остановиться на том берегу и ждать результатов налета.
Когда загрохотали пушки, я немного оглох. Близко мы к ним были. Но стрельба была недолгой, снаряды экономили. Существует дневная норма, так что приходится. А вот немчура в ответ хреначила нас, наверное, без всякой нормы. Снаряды, мины, бомбы, казалось, рвались без перерыва. У самого берега войск, конечно, не было, но у немцев, видимо, были хорошие сведения о нас. Лупили очень точно. Несколько снарядов разорвались уж очень близко. Пришлось пару раз воткнуться мордой в снег. В такой обстановке забыл даже про мороз.
Переправа. Да, никак не ждал, что будем эти триста-четыреста метров ползти на пузе, молясь про себя, чтобы мина, выпущенная врагом, рванула где-нибудь в стороне.
Начали движение под звуки канонады, ответного огня не было. Стоило пробежать метров сто, как началось. Судя по разрывам, бьют сразу около десяти минометов. Сначала все бросились врассыпную, начиналась паника, но майор, который шел вместе со своими бойцами, быстро всех успокоил. Люди поняли, назад нельзя, все ляжем, поэтому поперли ползком. Иногда слышалась команда броском вперед, солдаты поднимались, делали несколько быстрых шагов и снова падали на лед. От разрывов мин было множество лунок, хоть с удочкой садись, приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не влететь в воду. От поднимающихся столбов ледяной воды все намокли, а при температуре минус пятнадцать это пипец. Если удастся перейти, надо искать место и разводить костер. Много ли навоюешь в таком виде?
