Теперь отряду не требовалось много воды. Отсюда до южной границы леса было гораздо ближе, чем до северной. И уже завтра караван доберется до чистых рек и родников. Так что если наемники не расколотили оставленные ими бочонки в порыве гнева или по иной причине, скоро воды у меня будет хоть залейся. А если там еще найдется еда, то вообще прекрасно!
Воодушевленный этой идеей, я пошагал туда, откуда вчера так суматошно удирал. Я рассчитывал, что караван с утра отправился в путь, и никто не помешает мне копаться в брошенных вещах. Правда, было боязно, что вместе со мной туда вернутся криджи, но моя жажда пересилила страх. К тому же я помнил, что эти твари довольно шумные, и был уверен, что расслышу их в тумане еще на подходе.
Но расслышал я не их, а конское ржание. Причем задолго до того, как вернулся на место ночной битвы.
Не прошел я и сотни шагов, как слева от меня в тумане заржала лошадь. Это означало, что наемники все-таки решили задержаться и возобновили мои поиски. Или поиски моего тела, которое валялось где-то рядом с дорогой.
Если они двигались цепью, я должен был уже столкнуться с кем-то из них. Но кроме этого ржания я ничего не расслышал. И никого не разглядел, включая лошадь. Сбежав с дороги, я упал под дерево, едва дыша от страха и суматошно гадая, куда лучше всего задать деру. Ни одно направление теперь не казалось мне безопасным и оттого я мешкал.
Впрочем, никуда удирать не пришлось.
Когда я снова рискнул выглянуть украдкой из-за дерева и осмотреться, позади меня вдруг раздалось покашливание. Но не такое, какое издавали простуженные наемники, а негромкое и выразительное. Такое, которое принято называть «вежливым».
В иной ситуации оно бы вряд ли меня напугало. Но сейчас нервы мои были на взводе, и я подпрыгнул с земли, как напружиненный. Подпрыгнул, встал на ноги и…
…И очутился лицом к лицу с Ойлой!
От неожиданности я попятился. И плюхнулся бы на задницу, если бы не уперся спиной в дерево. В руках у Ринар был лук с наложенной на тетиву стрелой, но тетива была не натянута, и наконечник стрелы смотрел в землю. Не прошло и трех суток, как она нас покинула, но у меня возникло чувство, будто мы не виделись по крайней мере год. Просто слишком многое случилось в последние дни – очевидно, дело было в этом. Все, что творилось в Годжи, казалось мне теперь таким же далеким, как наши с ван Бьером вейсарские приключения.
Ойла открыла рот, собираясь что-то сказать, но я ее опередил. И, приложив палец к губам, прошептал:
– Тихо! По ту сторону дороги кто-то есть! Кажется, это наемники, которые меня ищут.
– Никто тебя не ищет, идиот, – фыркнула Ойла. – Их банда отправилась в путь еще затемно, так что расслабься. Кроме нас поблизости больше никого нет.
– Но я слышал в тумане конское ржание! – возразил я.
– Конечно, слышал, – кивнула Ринар. – Это моя лошадь, которую я украла у отряда в Годжи. Она уже больше суток ничего не ела, а в Скорбящем лесу нет даже сухой травинки. Вот эта тварь и ржет с голодухи, будь она неладна.
– А криджи? – спросил я. – Ты их видела?
– Ну еще бы! Не только видела, а даже две стрелы на них вчера истратила, когда тот кридж хотел познакомиться с тобой поближе.
– Так это были твои стрелы! – удивился я. – Но как ты?… Откуда ты?…
– С ближайшего дерева, – пояснила она. – Не хотела себя выдавать, но в такой суете мои выстрелы все равно никто не заметил. К тому же я у вас с кригарийцем до сих пор в долгу и не забыла об этом. Или что, по-твоему, я зря так поступила?
– Да нет, что ты! Еще как не зря! – поспешил согласиться я, с содроганием припомнив ту тварь, которую Ярбор добил затем голыми руками. – Спасибо тебе, чего уж там. Кабы не ты, сам бы я из той передряги мог и не выкрутиться… Но почему ты преследуешь Шемница? Я думал, тебе все это опротивело и ты сбежала назад, на север.
– Опротивело, – не стала спорить Ойла. – Но сбегать мне еще рановато. Есть у меня здесь кое-какая незаконченная работенка. Также, как у тебя, верно?
– О чем это ты? – Я наморщил лоб. – Какая еще работенка? Не понимаю. Раз ты сидела вчера на том дереве, значит, видела не только драку с криджами, но и все, что случилось потом. Со мной и Баррелием. Видела или нет?
– Не хуже, чем все остальное. Да и болтали они с Шемницем довольно громко. Мне даже не пришлось напрягать слух – все и так было слышно.
– И что ты об этом скажешь? Да я чудом унес оттуда ноги! Не подвернись мне под руку полковничья лошадь, меня бы там на куски порубили. Это Баррелий для Ульбаха ценный пленник, а я… Кто я для него такой?
– Никто, – пожала плечами Ринар. – Голь перекатная. Щенок без роду и имени. Раздавленная блоха. Репей в бороде. Грязь из-под ногтей. Засохшая сопля. Ошметок навоза. Лопух, которым подтерли задницу…
– Ну ладно, хватит! – насупился я. Было обидно, что несмотря на разрыв с наемниками, отношение Ойлы ко мне почти не изменилось. – Сама-то чем лучше? Ты сбежала из отряда, когда тебя припекло, и я – тоже. И, между прочим, одного криджа я убил! В честном бою один на один!
– Ага. Самого маленького криджа. И то при помощи лошади, – уточнила язва. – Ну убил и что с того? А я вот не убила, зато не сижу сейчас и не хнычу о том, какая я бедная и разнесчастная. Потому что собираюсь пойти и вызволить твоего друга из плена. Одна или с тобой – мне без разницы. Но кригариец вляпался в большое дерьмо и кроме нас с тобой ему некому помочь.
– Хе-хе! – Я кисло усмехнулся. – Сколько выжило наемников после сегодняшней ночи? Десятка четыре с половиной? Боже мой, какая ерунда! Двадцать врагов убьешь ты, двадцать – я. Ярбора Трескучего, так уж и быть, прикончим вместе, а оставшиеся сами разбегутся. А что, хороший план! Мне нравится. Когда приступаем?
– Я уже приступила, – без тени улыбки ответила Ринар. – А ты – как пожелаешь. Но если хочешь сбежать – беги. Обещаю, что не расскажу ван Бьеру о нашей встрече, чтобы его не огорчать. А он наверняка огорчится, если узнает, что его лучший друг так подло бросил его во вражеском плену.
И Ойла, убрав стрелу в колчан, а лук закинув за спину, пошагала туда, откуда до нас продолжало доноситься ржание.
– Большая Небесная Задница! И за что на меня свалилось это проклятье! – тяжко вздохнув, взмолился я и посмотрел в небо. После чего пнул в сердцах попавшуюся под ноги ветку и потопал следом за Мелкой Земной Задницей, ибо что еще мне оставалось?
– По-моему, ты что-то не договариваешь, – заметил я, догнав Ойлу. – Та работенка, про которую ты упомянула… Тебя ведь интересует не только судьба кригарийца, верно? Ты преследовала наемников до того, как его заковали в цепи. Зачем?
– Это не твое дело! – буркнула Ринар. – Оно касается только меня и больше никого.
– Понятно. – Приблизительно такой ответ я и ожидал услышать. – И все же это явно не месть, так? Будь это месть, ты бы давно убила своего обидчика метким выстрелом, а не гналась за ним через всю Промонторию.
