Ты знакомишься с мужчиной по имени Лазарус, независимым, вспыльчивым, непредсказуемым и свободным. На протяжении последующей дюжины пропитанных солнцем лет вы носитесь на своих лодках от порта к порту, будто два деревянных дельфина, играющих в догонялки, все время в погоне, никогда не останавливаясь. Ты согласна с Зорбой, который однажды сказал: «Омытый солнцем, благодатный дождь укрывает бессмертную наготу Греции прозрачной вуалью. По-моему, счастлив тот мужчина, которому перед смертью удается походить под парусом в Эгейском море».
Много лет спустя после твоей внезапной смерти в Наксосе (кораблекрушение в бурном море) верный Макгрегор, прибираясь в твоей маленькой хижине на пляже, просматривает пляжные находки, выбеленные ветром птичьи кости и отполированные морем камушки, палочки и водоросли, бутылки с черным и белым песком, просматривает твои книги и фотографии (проявить триста восемь одноразовых камер было недешево!) и находит твои старые дневники, все тридцать штук. Он откупоривает бутылку двенадцатилетнего виски, прочитывает их и думает, что они увлекательны.
242
Продолжение главы 149
Ты решаешь ему поверить. «Твоя нога, — говоришь ты, — это что, они сделали?» «Они ее сломали в ту ночь, когда нашли меня, — отвечает он, оглядываясь через плечо. — Они мне сказали, что их послала донна Мария и что она тебя удочерила». Удочерила? Ты чувствуешь комок в горле. Коза ностра. Немец ковыляет прочь, а ты бросаешься к дому Марии по пропитанным потом улицам. Все сходится. Поздние полуночные собрания в столовой, то, как легко они чувствуют себя в городе, страх и услужливость, которые выказывают им окружающие. Коза ностра. Быстро и тихо ты пакуешь вещи. Ты только не можешь найти свой паспорт. Ты держишь его в ящике туалетного столика в своей комнате, но сейчас его там нет.
Тем же вечером за ужином ты упоминаешь об этом, когда опустели полные пасты тарелки и закончился зеленый салат. Пытаясь сделать так, чтобы в твоем голосе не звучал страх или обвинение, ты просто говоришь, что у тебя пропал паспорт. Они пожимают плечами, Марко закатывает глаза. Больше никто ничего не говорит. Ты осторожно возвращаешься к своему салату, нахваливая вкус и силу уксуса, которым он приправлен.
Они следят за тобой. Это даже не вопрос. Не сами братья Адонис, а люди с улицы. Мужчины и женщины-тени в узких блестящих одеждах. Проходит время, у тебя появляется ощущение петли вокруг шеи — тесноты и удушья. Ты пытаешься связаться со своими родственниками, но все письма проходят через донну Марию, все телефонные звонки отслеживаются. Ты впадаешь в панику.
Не придумав ничего лучше, однажды утром ты убегаешь к парому, пробегаешь целую милю кружными путями к докам, где швартуются большие яхты, а там ныряешь в толпу. Незнакомцы, туристы из Англии, Ирландии, Австралии, Японии. Ты находишь американскую пару и умоляешь их тебе помочь. Может, дело в том, что ты в истерике, может, в твоей национальности, а может, в слезах, но мужчина (бледный и рыхлый), похоже, верит тебе. «Просто помогите мне добраться до Рима, — говоришь ты, — мне нужен только билет на поезд до Рима». Его жена оттаскивает его в сторонку, чтобы посовещаться с ним, и, очевидно, жалуется, но потом они возвращаются и угрюмо сопровождают тебя до парома.
Оказавшись на корабле, ты играешь в кошки-мышки. Ты прячешься от стюардов, капитана и всех, кто может быть знаком с семьей Адонис. В порту ты нервно разглядываешь всех и каждого, подозревая, что любой из окружающих тебя людей может быть прислан за тобой. Пара покупает тебе билет на экспресс до Рима. Мужчина дает тебе сто евро впридачу и пишет на листке свое имя и адрес на случай, если по какому-то счастливому стечению обстоятельств ты решишь вернуть им деньги.
Ты садишься на поезд до Рима, а там отправляешься прямиком в американское консульство, чтобы рассказать о семье Адонис, об украденном паспорте, о том, что они хотели против твоей воли оставить тебя на Сицилии. Там не верят ничему из рассказанного тобой. «Во-первых, — говорит усталый человек в консульстве, — среди мафии нет семьи Адонис. Во-вторых, они заинтересованы в удержании американки на территории Сицилии так же сильно, как в содержании крокодила у себя в ванне».
Вернувшись домой, ты больше никогда не покидаешь США. Ты пытаешься провести кое-какое расследование, но тебе не удается найти никакого подтверждения связи семьи Адонис с организованной преступностью, хотя откуда им знать? Что, банды выкладывают в Сети список своих родственников? Ты ждешь того дня, когда на пороге твоего дома появится Мария или кто-нибудь из ее сыновей и снесет тебе голову за то, что ты сбежала из семьи. Ждать приходится долго. Перед тем как ты умрешь, подавившись персиковой косточкой, ты выйдешь замуж за парня, у которого эрекция появляется так же часто, как интересные идеи, то есть почти никогда. Ты рожаешь от него двоих детей, которые тебе не особенно нравятся. Ты ждешь, когда появятся братья Адонис. Ты наблюдаешь. Но никто так и не появляется.
243
Продолжение главы 149
Ты не веришь ему — ты даешь немцу хорошего смачного пинка и вышибаешь у него из-под рук костыли. Он падает на локти, сильно ударившись и крича от боли. Из-за вашей потасовки все на улице останавливаются — быстро собирается толпа, и все автоматически решают, что это немец обижает девушку, а не наоборот. Они начинают орать на него. «Проклятые наци! — говорит владелец одного из магазинов. — Из-за вас всегда неприятности!» Владелец магазина пинает немца под ребра, и вся толпа напускается на него вслед за ним. Ситуация выходит из-под контроля. В тот момент, когда ты отступаешь назад, вырываясь из толпы, на своем серебристом «Мотто гуцци» подъезжает Марко. Ты запрыгиваешь к нему. Вы уноситесь прочь по неровной булыжной мостовой, подальше от разбушевавшейся толпы.
Вы выезжаете за город, к подножью горы. Ветер гладкими пальцами расчесывает тебе волосы. Твое лицо и ноги купаются в солнце. Одеколон Марко пахнет лимонами, ты зарываешься лицом в его волосы. Вы проводите вместе целый день, осматривая старинные руины и перекусывая в придорожных кафе. Трудно сказать, когда именно, в какой момент ты взглянула на него иначе, но ты вдруг обнаруживаешь, что держишь его за руку, наклоняешься к нему, прижимаешься своими губами к его губам.
Немец умирает. Об этом говорят в новостях и пишут в газетах, он совершенно точно был связан с мафией, но был только пешкой: его использовали для мелких преступлений. Свой паспорт ты находишь у себя под кроватью, в дальнем темном углу, куда он завалился, потому что кто-то случайно затолкнул его туда ногой или шваброй. Когда ты осознаешь, что твоя виза истекает через полгода и что скоро нужно будет уезжать, Марко становится посреди площади на одно колено и просит тебя выйти за него замуж.
Организацией всей свадьбы занимается Мария — ничего более экстравагантного ты в жизни не видела. Твои родители прилетают из дома, мама нервничает, а папе любопытно, но к концу их пребывания за время свадебных торжеств было выпито столько вина и все столько смеялись и танцевали, что можно говорить о том, что между всеми наладились по-настоящему дружеские связи. Они даже поговаривают о переезде на Сицилию, если у них будет внук, и всего через год на свет появляется прелестный пухлый малыш Винченцо. У него астма и слабое сердце, но он — твое яблочко, твой ангел, твоя северная звезда, твоя гора Везувий, вся Италия.
