Лекции тебя убивают, но чем больше нагрузка, тем яростнее ты вгрызаешься в учебу. Ты ходишь на дополнительные занятия. На спецкурсы. Время летит как сумасшедшее, вечерами ты читаешь до тех пор, пока не начинают болеть глаза, пока слова на странице не становятся размытыми и ты уже не можешь сфокусироваться. Ты кончаешь тем же, к чему рано или поздно приходят все студенты-медики, — принимаешь одну или две таблетки эфедрина, который еще называют «скоростной фурой». Они в любой аптеке продаются без рецепта, и это все равно что выпить десять чашек кофе. Ты начинаешь с двух пилюль на ночь, это позволяет тебе продержаться до полуночи. Через пару недель тебе уже требуется пять. Потом десять, а потом они вообще перестают действовать, так что тебе приходится пробовать что-то посерьезнее. (Ты же хочешь получить степень? Тогда делай то, что должна!) Ты покупаешь маленький пакетик «спида». Ощущение такое, будто ты вдохнула средство для чистки труб. Формула у него сложная, и ты стараешься о ней не думать, поскольку она включает псевдоэфедрин, кристаллы йода и красный фосфор, от которых нос и горло начинают болеть так, будто по ним скребли битым стеклом. Ты нюхаешь всего по одной дорожке на ночь и никогда не колешься. Никогда. Ты чувствуешь себя виноватой и нервничаешь, но другого способа не спать просто нет.
Когда ты наконец заканчиваешь учебу, у тебя будто гора с плеч падает. Ты можешь свободнее дышать, и мир вокруг тебя более ясный, осязаемый и красивый. Теперь тебе нужно решить, стоит ли тебе учиться дальше или нет. Если да, ты приговариваешь себя еще к шести годам обучения. Прими во внимание, что менеджер по подбору персонала в крупной фармацевтической компании предлагает тебе прибыльную работу торгового агента… Что ты выбираешь: еще больше учебы и долгов или деньги?
И сделай одолжение — перестань лгать самой себе.
Если ты решаешь продолжить обучение, перейди к главе 20.
Если ты решаешь принять предложение фармацевтической компании, перейди к главе 21.
11
Продолжение главы 5
Ты не просто завязываешь с наукой, ты вообще бросаешь учебу. Зачем платить за нее, если можно отправиться на заработки? Ты уезжаешь домой и ищешь работу — должно же быть что-то еще, чем ты могла бы заняться. Твои родители не уверены, правильно ли ты поступаешь, но они не хотят тебя судить и, конечно, желают тебе только счастья.
Ты просматриваешь объявления в Интернете и колонку «Требуются» в газете, звонишь друзьям, чтобы узнать, нет ли у них чего-нибудь подходящего. Размещаешь в Сети свое резюме, рассылаешь дюжины писем, ходишь на открытые собеседования. Ничего. Как будто всем нужна работа и никому не нужны работники. Потом ты делаешь небольшой перерыв. В госпитале Святого Луки, специализирующемся на неврологии и бихейвиористике, требуется уборщица.
Ты получаешь место среди «обслуживающего персонала», а программа, в которой ты принимаешь участие, называется «Варианты поведения при внутривидовых денежных взаимоотношениях». В лаборатории все называют эту программу «обезьяний секс». Эксперимент проводит авторитетный колледж Лиги плюща. Это исследование было начато частным страховым фондом (чей основатель был выпускником колледжа) и предназначалось для изучения того, как животные склонны распоряжаться предоставляемыми им денежными ресурсами.
В нем участвуют обычные обезьяны — шимпанзе, у которых все передние зубы удалены потому, что они кусаются. Обезьяны живут в лабораторной клетке, называемой «бункером», и в твои прямые обязанности входит чистить клетку, выметать пропитанное мочой сено и мыть цементные полы. Тебе сказали, что шимпанзе счастливы и у них полно еды, пространства и общения, особенно с тех пор, как ученые познакомили обитателей бункера с понятием денег. Они дали обезьянам красные и зеленые покерные фишки, и те должны этими фишками «платить» за еду.
Шимпанзе принялись за них сразу же (обезьяны вообще за все принимаются сразу же). Они поняли, что покерные фишки нужно отдавать за еду и игрушки; все, что они хотели, стоило «денег». Поэтому после того, как ученые ввели это понятие, им осталось только сидеть и смотреть, как обезьяны внедряют его дальше в свое общество. На самом деле им просто хотелось посмотреть, неужели они действительно будут придерживаться этого задания или просто побросают покерные фишки в сточную канаву. Обезьяны восприняли все правильно, и спустя шесть месяцев самцы шимпанзе вкладывали деньги только в одно: они покупали у самок секс. А самки шимпанзе на заработанные покерные фишки покупали еду своим детям. Они покупали бананы, блестящие игрушки, галеты для животных.
Все меняется в худшую сторону в тот день, когда одна из обезьян, самый агрессивный шимпанзе по имени Шенаньян, кусает тебя сзади за ногу. А ты несла ведро с водой. Пришлось ударить Шенаньяна металлическим ведром по голове. Ты не хотела так поступать, но ведь он сделал тебе больно! Это имеет некоторые неблагоприятные последствия для его здоровья, и тебя увольняют.
Школьная подруга предлагает тебе работу в продуктовом магазине, который находится на Верхнем озере, в крошечном городке. Магазин этот снабжает продовольствием рыбаков и ночных дальнобойщиков. График работы тебе подходит, но зарплата крошечная, к тому же ездить далеко. Но скоро будет ярмарка вакансий, во время которой сотни работодателей заполнят конференц-центр в надежде найти квалифицированных специалистов. Вместо того чтобы устраиваться в магазин, ты можешь подождать и посмотреть, не выйдет ли чего из этого.
Если ты соглашаешься работать в продуктовом магазине, перейди к главе 22.
Если ты отправляешься на ярмарку вакансий, перейди к главе 23.
12
Продолжение главы 6
Восьмичасовой перелет — тело ломит, ты вся вспотела и чешешься в таких местах, которые предпочла бы не чесать. Вместе с остальными ты вываливаешься из самолета в оглушающую какофонию Рима и тут же понимаешь, что совершила большую ошибку. Ты скучаешь по дому и чувствуешь себя уродиной, движущейся американской мишенью, которую каждому хочется ограбить, похитить, заплевать или обдурить. Ты направляешься в пункт обмена валюты, где женщина кричит на тебя на итальянском, а потом в общественный туалет, где висит реклама для геев и ты не можешь разобраться, как работает слив.
Трудно поверить, что когда-то, живя среди всего этого базарного хаоса, итальянцы сумели создать удивительные архитектурные памятники и скульптурные шедевры. Здесь говорят на всех языках, улицы кишат толпами туристов с поясными сумками и выдвигающимися фотообъективами. Они заполоняют сувенирные лавки, окружают лотки на рынках. Улицы перенасыщены электричеством. Божественные мужчины, сексуальные женщины, костюмы от Армани, кожаные туфли, горьковатые духи, темные очки, запотевшие окна. Каждая деталь кажется важной. Зеленые пивные бутылки, подростки с цветастыми рюкзаками, мальчик с тающим желтым мороженым, коричневый пудель с дымчато-серыми глазами.
Ты напиваешься в небольшом кафе на выходе из Колизея и крадешь у уличного торговца маленький голубой браслет с камешками. Не потому, что он тебе так нужен, а просто потому, что можешь это сделать. Ты знакомишься с двумя австралийками, краснолицыми выпивохами с одинаковыми ухмылками на загорелых лицах. Они приглашают тебя продолжить прогулку по питейным заведениям. Они пьют и играют в карты, поют воинственные австралийские песни и все спонтанно заканчивается в их гостиничном номере, где вы, одурманенные выпитым, окончательно отпускаете тормоза. Вы сосете, лижите, а потом храпите. Утро заканчивается нелепо — одной из них ты нравишься, а другая ревнует. Назревает ссора, и тебе указывают на дверь. Вот оно как. Европа действительно превращает девушек в лесбиянок.
