– Что? – тихо спросил Д’Анджело.
– Не суть, – раздраженно пробормотала Эва, – просто уложите Софи в коляску. Она не любит сидеть справа, – устало добавила она, а Майкл вопросительно поднял брови.
– Она же спит, какая разница?
– Когда проснется, поймет, – нетерпеливо ответила Эва.
– Ну конечно, – сухо протянул Майкл, он был готов поспорить с Эвой, что малыш не поймет, с какой стороны он сидит.
Кое-как уложив малютку и каким-то чудом не разбудив ее, Майкл посмотрел на Софи. Она была похожа на темноволосого ангелочка, черные ресницы касались пухленьких щечек, а ротик походил на набухший розовый бутон.
Мужчина тут же выпрямился, осознав, что умиляется видом малютки.
– А он? – Майкл указал на младенца на руках у Эвы.
– У него есть имя. Сэм, – язвительно уточнила она. – Ему и у меня хорошо. – Она умиленно посмотрела на малыша, уютно прижавшегося к ее шее. – Сэм спокойнее, – добавила она, заметив насмешливое выражение лица Майкла.
– Наверное, потому, что он мальчик, – без тени стыда сказал Майкл.
Эва саркастично прыснула:
– По опыту знаю, что мужчины обычно ленивые, но никак не спокойные!
– Как вы сказали? – Майкл нахмурился.
– Уверена, вы услышали меня с первого раза, – нарочито вежливо ответила Эва.
Да, услышал, и ему это совсем не понравилось. Они с братьями работали не покладая рук на протяжении последних десяти лет, чтобы из одной галереи сделать три: в Лондоне, Нью-Йорке и Париже – и превратить их в престижные и уважаемые аукционные дома. Теперь братья пожинали плоды своего труда. Они были богаты и жили в достатке, которого добились сами, а не получили на блюдечке с голубой каемочкой.
На лице Эвы Фостер застыла саркастическая гримаса. Очевидно, она думала иначе!
Ко всему прочему, она вбила себе в голову, что Майкл был отцом ее племянников…
Пора взять ситуацию в свои руки.
– Это ваше мнение, – резко кивнул он и сел за стол. – Вы собирались рассказать, почему вместо вашей сестры сегодня приехали вы…
Эва хорошо понимала, что Д’Анджело стремится сохранить дистанцию между ними, чтобы разговор о детях был похож на деловую беседу. У Эвы в голове не укладывалось, как можно сравнивать детей и работу.
Д’Анджело был совсем не таким, каким Эва себе представляла мужчину, соблазнившего и бросившего беременной ее младшую сестру. Рейчел любила повеселиться, она поступила довольно опрометчиво, решив отправиться в кругосветное путешествие на год сразу по окончании университета. Она вернулась спустя десять месяцев с ребенком под сердцем. Позже выяснилось, что детей двое.
Мужчина, сидевший за столом, был совсем не таким, каким Эва представляла его со слов сестры. Рейчел так вдохновенно рассказывала, какой он очаровательный, симпатичный и как им было весело в Париже. Да, Майкл был очень симпатичный, хотя и довольно мрачный, угрюмый и опасный тип. Эва содрогнулась, увидев отпечаток своей ладони на его щеке. Вне всякого сомнения, эта аура опасности, окружавшая его, компенсировалась абсолютным самообладанием, иначе у нее самой на щеке был бы такой же отпечаток!
Его красота была неявной: ледяные карие глаза, точеные черты лица, строгая манера держаться. Он был холодным и отстраненным, и Эва не могла себе представить, чтобы этот мужчина страстно отдавался женщине, занимаясь с ней любовью.
И уж точно Эва не могла представить себе этого человека рядом со своей немного легкомысленной сестрой на свидании, не говоря уже о постели.
Может, лучше всего, принимая во внимание факты, Эве перестать думать о физической стороне отношений Рейчел с этим человеком?
Она поджала губы и сказала ему:
– Я приехала вместо Рейчел, потому что она умерла.
Он вздрогнул:
– Что?
Какое разочарование, наверное, постигло Эву, ведь ей не удалось вызвать у него чувство вины за смерть его бывшей любовницы. Он выглядел удивленным и по-прежнему отстраненным, только и всего.
Эва быстро и неровно вздохнула, стараясь сдержать свои чувства. Последний раз ей пришлось объяснять кому-то, что ее сестра умерла, несколько недель назад. И говорить об этом сейчас бывшему любовнику Рейчел было особенно трудно.
Да и сама Эва отказывалась верить, что ее сестры больше нет. Рейчел было всего двадцать два года, у нее вся жизнь была впереди. Она тихо умерла три месяца назад. С тех пор Эве приходилось не только справляться с собственным горем, но и заботиться о малышах. Девушка с горечью осознала, что эту битву она проигрывала: не оставалось ни сил, ни денег. Сначала Рейчел тяжело заболела, затем ее не стало. Эва больше не могла работать, сначала она заботилась о сестре, а после ее смерти днями напролет занималась с детьми, да и по ночам те не давали ей спать. У нее почти не осталось сбережений, деньги исчезали быстрее, чем девушка успевала их зарабатывать. За прошедшие полгода она смогла позволить себе взять всего несколько заказов. Эве пришлось брать с собой на съемки близнецов, но они росли, становились все более шумными, и хлопот с ними прибавлялось.
Потому-то Эва и решила, что не позволит Д’Анджело отмахнуться от нее в телефонном разговоре. На оставшиеся деньги она купила билеты и вчера прилетела с близнецами в Париж, чтобы встретиться с их отцом лично и указать ему на его обязанности.
Майкл резко встал, увидев, как побледнела Эва. Она показалась ему еще более хрупкой, и неспроста. Смерть сестры и забота о двух малышах тяжким грузом легли на ее плечи.
Майкл направился к горке с напитками, стоявшей в зоне отдыха кабинета, окинул взглядом бутылки и вместо алкоголя предложил Эве обычную воду. Навряд ли она станет пить виски, имея на попечении двоих малышей.
– Ну-ка, давайте мне Сэма, присядьте сюда, – велел Майкл, увидев, как Эва пошатнулась. Не дожидаясь ответа, он взял малыша из ее рук, подхватил девушку под локоть и проводил к черному кожаному дивану.
– Простите, – дрожащим голосом пробормотала Эва, жадно глотнув ледяной воды. На улице было жарко, она долго добиралась до галереи из дешевой гостиницы, куда заселилась с малышами накануне. – Мне казалось, я справляюсь, но потом, когда меньше всего этого ждала, все начало валиться из рук.
Решение приехать в Париж и разыскать Д’Анджело далось ей с трудом, и стоило понимать, что будет совсем непросто встретиться с любовником Рейчел лицом к лицу. Теперь Эве казалось, что ее план обречен на провал. Но она все продолжала уверять себя, что выбора не было. Она сделала это ради детей. Была бы на то ее воля, Эва не стала бы разговаривать с Майклом, тем более просить о помощи!
– Примите мои соболезнования, – хрипло пробормотал Д’Анджело.
Соболезнования? Он не шутит? Всего минуту назад он отрицал, что знаком с Рейчел!
Эве было трудно поверить в то, что сестра вообще связалась с этим холодным, замкнутым человеком. Она была полной его противоположностью, отзывчивой и открытой. Быть может, противоположности притягиваются? Д’Анджело довольно привлекательный мужчина, уверенный в себе, высокомерный. Эти качества наверняка очаровали Рейчел.
