— Джейсон, если нас собьют над Балтикой, вина ляжет на тебя целиком и полностью, — строго глядя на Чу, сказал Воротов.
— Ну-у, — Джейсон поднял взгляд к потолку, — собьют, не собьют, это вилами на воде писано. А пока что… во всех смертных грехах обвиняетесь вы, командир. Федеральное полицейское управление инкриминирует вам хищение казенного имущества и убийство при отягчающих обстоятельствах. Вы и майор Чижов объявлены в розыск. Говорят, вы пытали человека, прежде чем убить. Это так? Неужели мы что-то пропустили?
— Чтоб тебя! — Чижов шумно выдохнул. — Говорил я — подстава!
— Однако раскрутка политических жерновов идет с угрожающим ускорением, — не отрывая взгляда от приборов, заметил Вальтер. — Еще сутки такого развития ситуации, и нас сотрут в пыль. Кто, интересно было бы узнать, так старается?
— Получается — Дракон, — ответил Воротов, — и его шанхайские друзья-заговорщики. Но не в прямом противостоянии, как это было в виртуальности Шанхая или в реальности Москвы, а через посредников, занимающих солидные посты в правительстве. Думаю, теперь не осталось никаких сомнений.
— Вижу Люси! — сообщил Вальтер. — Расчетное время маневра — две минуты. Командир, чтобы не терять времени, вводите координаты пункта назначения.
— Без проблем. — Воротов потянулся к гейм-порту, но вспомнил, что доступ в виртуальность заблокирован, и опустил руку. — В навигаторе челнока должны быть карты.
— Онлайн, — негромко подсказал Джейсон. — В память по умолчанию забиваются только карты дальних колоний. Земля и Марс не имеют «мертвых» зон, доступ в киберсферу возможен из любой точки, поэтому… короче, кроме основных коридоров и крупных городов, подробных карт в навигаторе нет.
— Значит, буду вспоминать, — так же тихо, чтобы не мешать сосредоточенному Грайсу, сказал Воротов.
— Надеюсь, местечко не пыльное? — снова прошептал Чу.
— Увидишь. Если долетим.
10. колония Марта, 25–26 ноября 2196 г.
Самое страшное, коварное и эффективное оружие — это вовсе не меч в умелых руках, не пуля снайпера и даже не атомная бомба. Сколько бы ни выдумали мужчины новых способов убить друг друга, возглавлять длинный список всегда будет самое безотказное и непредсказуемое оружие — женщина. От него нет и никогда не будет защиты. Оно разит наповал самыми изощренными способами независимо от дистанции. Оно может убить в любой момент времени и в любой точке пространства; иногда через много лет и за тридевять земель. А уж о его массовой беспощадности и говорить нечего. Ядерное оружие отдыхает. За историю человечества женщины погубили в тысячу раз больше мужчин, чем их погибло в войнах.
Свой скромный вклад в общую статистику внесла и Анжела Роузвел. Когда Линфань открыл глаза, он понял это с четкостью изображения проектора от «Филипс». Нет, Чжен проснулся не в нижнем мире на берегу реки вечности, вокруг были реальные белые стены, но то, что почти погиб, ему стало ясно сразу. Уготованная Линфаню смерть просто была кем-то отсрочена. И это было вдвойне плохо, потому что отсрочка перед смертью почти всегда подразумевает мучения. Мучиться Чжену не хотелось. Лучше уж сразу… хлоп и там.
В поле зрения появились двое в белых костюмах. Один стоял далеко, другой чуть ближе и был вполне узнаваем. Вернее — узнаваема. Это была Анжела.
«Да, хлоп и там! — Чжен стиснул зубы. — И для полного удовлетворения — вместе с Анжелой».
«Там» — Линфань мысленно усмехнулся — он великодушно простил бы коварную предательницу и отправился с ней в долгий путь вдоль реки. «Здесь» — не дождется!
Линфань сжал кулаки. Эмоции нахлынули, как мутный поток в половодье, и сразу же закипели, выталкивая на поверхность серую пену ярости. Чжен дернулся, пытаясь сесть, но попытка ни к чему не привела. Оказалось, ноги и руки предусмотрительно пристегнуты к кушетке. Стало даже больно. Линфань попробовал путы осторожнее. Бесполезно. Привязали его крепко.
«Опытные живодеры. Кто конкретно, интересно бы узнать, сосед-профессор или подручные Лео Херберта? Кажется, она говорила Джокеру про флаер Штейнбока, значит, все-таки профессор».
Догадка подтвердилась практически сразу. Заметив, что пленник очнулся, к кушетке приблизился второй человек в белом. Это действительно был Ганс Штейнбок.
— Не тратьте силы, господин Линфань. — Профессор изобразил на лице сочувствие. — Вы пристегнуты исключительно для вашего же блага. В таком состоянии люди плохо себя контролируют, и мы не хотели, чтобы вы причинили себе вред. Лежите спокойно, пожалуйста.
— В каком еще состоянии? — Чжен гневно сверкнул взглядом. — Что вы со мной сделали?!
— Ничего, уверяю вас. Ничего страшного. Здесь вам вообще ничто не угрожает, вы у друзей.
— У друзей, которые привязывают к койке? Чего вы от меня хотите?
— Все, что хотели, мы получили, господин Чжен, — спокойно ответил Штейнбок. — Это помещение называется психокамерой, а вот это устройство на потолке — мнемосканером. Вы уж извините, но ситуация сложилась таким образом, что нам пришлось… покопаться в вашей памяти без вашего согласия. Мы приносим за это искренние извинения и уверяем, что не затрагивали ваших личных воспоминаний. Просканировали исключительно те, что связаны с тревожными событиями последних шестидесяти часов.
— Все, что у меня в голове, — личное, — процедил Линфань, с трудом сдерживая ярость. — Ваши действия незаконны!
Он скосил глаза на грудь. Кулон был вроде бы на месте, но этот факт не обманул Чжена. Наверняка любознательные «ученые» скачали информацию и с кристалла.
— Понимаю. — Штейнбок огорченно вздохнул. — Вы имеете полное право на возмущение, но этого требовала ситуация. Добытые вами данные крайне важны для безопасности Федерации, а мы являемся учреждением, работающим по контракту с правительством. К сожалению, у нас не было выбора. В контракте имеется пункт, обязывающий нас незамедлительно сообщать о таких опасных вещах в правительственные органы. Вы же не станете спорить, что добытая вами информация крайне важна для безопасности Федерации?
— Спорить не стану, но ваши методы…
— Мы еще раз приносим извинения и готовы выплатить вам компенсацию за моральный ущерб. Без всяких судебных исков. Какая сумма вас устроит? Сто тысяч?
— Пятьсот, — зло буркнул Чжен. — Еще неизвестно, что вы натворили у меня в голове. Может быть, стерли что-нибудь важное!
— Полмиллиона? — Штейнбок задумался, причем всерьез, без иронии. — Многовато, но…
— Выполнимо, — тихо проронила Анжела.
— Пожалуй, да. — Ганс расплылся в доброжелательной улыбке. — Двумя траншами. Половина уйдет на ваш личный счет немедленно, другая чуть позже. Вы согласны?
— Развяжите меня, — после минутной паузы сказал Чжен.
Штейнбок заглянул в виртуальное окошко с какими-то медицинскими параметрами.
— Ваши показатели пока не пришли в норму, но… вы сможете контролировать себя, если захотите. Обещаете?
