Вернувшись в бар, Павел застал там лишь младших офицеров.
– У генерала, – подсказал матрос-бармен.
Преображенский кивнул и прошел в «пентхаус» к Гордееву. Как оказалось, там ждали только его. Почему не вызвали по внутренней корабельной связи – непонятно.
– Ну вот. – Генерал кивком предложил офицерам садиться. – Недолго мучилась старушка... – Он потянул носом. – А вы, рябчики-субчики, уже разговелись?
– Моя вина, – привстал Хосокава.
– Сиди, я не в претензии. – Гордеев махнул рукой. – В общем, так: Стивенсон предлагает нам зеленый коридор в обмен на свободу для себя и своих «придворных».
– А гарантии? – недоверчиво спросил Родионов.
– Никаких. Только слово генерала и здравый смысл.
– Последних лидийцев тоже отдадим? – поинтересовался Бородач.
– Бандитские замашки отставить, – строго сказал Гордеев. – Космодесант гражданскими лицами не прикрывается.
– Тогда шансов ноль. – Борис обиженно отвернулся.
– Открою тебе секрет, Борис Александрович, и все остальным тоже... – Гордеев почему-то загадочно взглянул на Преображенского. – Стивенсон приказал пропустить нас без препятствий. И это не финт. Сам видел, как он приказ отдавал.
– Если хотите, я вам десять таких «приказов» отдам, – фыркнул Бородач. – И все будут со скрытым смыслом, с противоположным. Липа это, ваша светлость. Военная хитрость.
– Думаешь, я не отличу липу? – Гордеев поманил Бородача пальцем. – Ко мне.
Подполковник будто бы нехотя встал и подошел.
– По вашему приказанию...
– Смотри сюда, – генерал протянул Борису свой личный комп. – Пришло по гиперлинии, пока вы квасили.
Бородач, морща лоб, почти минуту смотрел на экранчик, но потом сдался – пожал плечами и уставился в сторону.
– Кодировка вроде бы настоящая. Только это мистика какая-то, ваша светлость, а я материалист.
– Преображенский, твое слово. – Гордеев махнул рукой, приглашая Павла тоже заглянуть в комп.
«Верьте Стивенсону. – Прочитал Преображенский. – Ван Ли».
* * *
О том, что на корабле имеется инспектор военной полиции, Депп узнал от Томбы. Негра вызвали на беседу сразу после завтрака, а через час он как обычно с невозмутимым видом вновь принялся за работу. Санитары уже вторые сутки драили отсек, но до рабочего состояния «первой хирургии» было еще далеко. Гарри как истинный колонист выдержал паузу, но потом отбросил к черту вежливость и выключил полотер.
– Где ты был?
– На допросе. – Томба тоже остановился. – У инспектора военной полиции.
– У инспектора? – Гарри удивленно поднял брови. – Откуда он взялся? Ведь мы уже десять часов в прыжке. До гипердрайва с нами никакие полицейские корабли не стыковались, а в прыжке это нереально.
– Он не взялся, – Томба покачал головой. – Он был. Это третий помощник капитана Кертис. По штатному расписанию – заодно и начальник бортовой службы безопасности в должности инспектора «эм-пи»
[3]
.
– Джин?! – Депп удивился еще сильнее. – А-а, ну да, ребята в камере что-то такое говорили. До плена Джин служил в военной полиции или прокуратуре, точно не помню. Значит, его восстановили и назначили нашим корабельным надзирателем? Понятно. О чем он спрашивал?
– О разном. – Напарник пожал плечами. – Сказал – обычная беседа, как со всеми новичками.
– Ты поверил?
– Нет. Он спрашивал про солдат и раненых землян.
– А ты?
– Я рассказал, что видел.
– Зря. – Депп скрипнул зубами. – Солдаты все правильно сделали! Эти федеральные скоты того заслуживают!
– Чтобы резать их на куски?
– А ты предлагаешь их в задницу целовать? – Депп мрачно взглянул на санитара. – Ты же видел, что они сделали с Лидией!
– Это не мое дело. – Томба равнодушно взглянул на Гарри. – Я отвечал, что спрашивали.
– И... про медсестру? – Депп понизил голос.
– Про нее меня не спрашивали. – Негр отвернулся и добавил едва слышно: – Она не бомбила твою планету.
– Сам знаю, – буркнул Депп и снова взялся за полотер.
При всей жгучей ненависти к землянам, он не сердился на спрятанную в техническом кубрике девушку.
Гарри снова вспомнил, как это было. Вспомнил загаженный отсек, пьяных рейнджеров, и чувство отвращения, овладевшее им целиком и полностью. Отвращения ко всему: к войне, к этим ржущим ублюдкам, к самой жизни...
... – Пресвятая... срань! – друг воскликнул один из солдат, глядя в свой наручный комп. – Парни, это надо видеть живьем!
– Выпей лучше, Рой.
– Да вы гляньте, что на планете творится!
– Что за дерьмо? – последовав совету товарища, пробормотал Джокер. – А ну, пошли наверх!
Уже изрядно пьяные солдаты подхватили оружие и почти бегом, громко топая тяжелыми ботинками, покинули хирургический отсек. Поведение рейнджеров Деппа заинтриговало, но пойти за ними без разрешения начальства он опасался – издержки «воспитания» под чутким руководством майора Джемисона. Гарри оглянулся на доктора. Тот сидел на полу, прислонясь спиной к переборке, и пил спирт, из-за тряски рук расплескивая его во все стороны. В качестве начальства он никуда не годился. Томба, в ответ на вопросительный взгляд напарника, лишь пожал плечами. Гарри осторожно выглянул в коридор, затем быстро миновал его зловонное жерло и остановился, оглядываясь. В шлюзовом отсеке иллюминаторов не было. Депп сориентировался по непривычным надписям на «федеральном двуязычье» – русском и англо-испанском языках – и бросился к трапу на уровень «А-2». Его подгоняли неясные, но очень скверные предчувствия.
На верхнем уровне было людно. Здесь собрались почти все бродившие по кораблю солдаты и пригнанные на работу бывшие узники «Центра-4». Все стояли у иллюминаторов, будто статуи, и смотрели на диск Лидии. Еще не добравшись до смотровой площадки, Гарри понял, что дело очень и очень плохо. По окаменевшим лицам зрителей плясали оранжево-красные отблески. А когда Депп заглянул в иллюминатор, он понял, что рано начал жалеть оставшихся в живых землян. Самое худшее – слепая беспощадная месть – ждала их впереди. И еще Гарри понял, что отныне будет солидарен с каждым из мясников, подобных Джокеру и его дружкам. Пожалуй, он даже присоединится к ним.
Однако странно, что когда после увиденной чудовищной бомбардировки нахлынула волна ярости, Гарри даже не вспомнил про девушку. Будто бы где-то в мозгу включился предохранитель. Ведь Депп готов был порвать на части любого федерала, невзирая на звание и пол. Гарри даже ринулся искать крайних, но на палубе оказался Джин, который и приказал все тому же Джокеру и его товарищам скрутить сорвавшегося с катушек санитара и запереть на пару часиков в карцере.
