Шургин отсалютовал и вышел из ресторана широким свободным
шагом, каким ходят только люди в приподнятом настроении.
— У тебя какие-то проблемы, Диана? — помолчав,
спросил Виктор.
Его красивое тяжеловатое лицо словно окаменело. Такие черты
хорошо отливать в бронзе — получится невероятно выразительно.
— А у кого их нет? — вопросом на вопрос ответила
Диана. — Но я их решу, не будем об этом говорить.
Теперь уже Виктор наклонился и взял руку Дианы в свою:
— Ты можешь говорить со мной обо всем. Я же не
прожигатель жизни, которого могут спугнуть проблемы. Наоборот, я достаточно
твердо стою на ногах, чтобы помочь понравившейся мне женщине. Тебе нужна
помощь, Диана?
Диана подумала, что искателей алмаза уже и так слишком
много, и покачала головой:
— Нет, Виктор, у меня неплохая команда.
— Командира, я так понимаю, я только что видел.
— Олег Павлович специалист своего дела.
— А чем он занимается?
— Строительством, — быстро ответила Диана, которая
уже поняла, что Шургин занимается расследованиями.
После этого короткого разговора Виктор расслабился и больше
не вспоминал, что ужин был прерван. Хотя сама Диана постоянно думала и о
Шургине, и об этом астрономическом знаке. Паллада… Почему обозначение планеты
находится на бирке ключа? Куда с ним идти — в планетарий?
Когда Виктор вез ее домой, Диана хладнокровно решала,
позволить ли ему себя целовать. И если да, то идти ли на следующее свидание?
Хочет ли она развития этих отношений? Виктор, конечно, необыкновенно приятный
мужчина, и вечер получился чудесным…
Не успела она додумать свою мысль до конца, когда зазвонил
телефон у нее в сумочке. На дисплее вспыхнула надпись: «Подавление номера». Это
означало, что звонивший засекретился. Может быть, это Шургин? Диана поднесла
трубку к уху и пропела в нее:
— Алло!
На том конце пошуршало, подышало, повздыхало, а потом
раздался еле слышный старческий голос.
— Диана, это тетя Люба.
У племянницы от неожиданности отнялся язык.
— Диана, отдай мне шкатулку, я не хочу с ней
расставаться.
Она не могла понять, действительно ли это голос тети Любы,
она слышала его в последний раз давно. Волосы у нее на голове зашевелились от
ужаса. Она вспомнила гробовщиков, которые сказали, что тело исчезло, прижала
свободную руку к груди и стала ловить воздух ртом. Обеспокоенный Виктор подвел
машину к тротуару и остановился. Взгляд у него был встревоженный.
— Диана, я хочу, чтобы меня похоронили вместе с моей
шкатулкой, с моими аметистами. Принеси ее мне, Диана…
Из груди Дианы вырвался писк, достойный Микки-Мауса. Виктор
встревоженно заерзал на своем месте, боясь вмешаться в разговор. Но вот из
трубки посыпались короткие гудки, Диана уронила ее на колени и затрясла руками,
словно обожгла сразу все десять пальцев.
— Нет, нет, только не это! — простонала она.
— Что случилось, моя милая? — забормотал Виктор,
пытаясь обнять бедняжку и прижать покрепче к себе.
Она не прижималась. Вместо того чтобы прильнуть к нему
мягкой веточкой, наоборот, напряглась, как жесткий прут, и потребовала:
— Отвези меня домой, срочно отвези меня домой!
— Конечно, конечно.
Диана не стала извиняться, что испортила такой прекрасный
вечер, не стала ничего объяснять. Как только они подъехали к дому Шургина,
выпрыгнула из машины, крикнув на ходу:
— Потом созвонимся.
Вопрос о поцелуях отпал сам собой. Шургин, который караулил
парочку возле окна и был уверен, что сейчас у него на глазах начнутся всякие
нежности, так удивился этому кенгуриному прыжку из машины, что не сразу
сообразил пойти открыть дверь. И спохватился, только когда Диана начала изо
всех сил жать на звонок.
— Что случилось? — быстро спросил он, увидев ее
искаженное мукой лицо.-Он к вам приставал?
— Никто ко мне не приставал! — крикнула она ему в
лицо, потом схватила Шургина за футболку, скомкав ее в руках, притянула его к
себе и страшным голосом сообщила: — Тетя Люба позвонила.
Вместо того чтобы исторгнуть из себя какое-нибудь междометие
вроде «О!» или «Ах!», он наморщил нос и небрежно поинтересовался:
— И что сказала?
Диана во всех подробностях повторила разговор с тетей, а в
конце рассказа упала Шургину на грудь и истерически разрыдалась.
Олег, на которого сообщение о звонке тети Любы не произвело
особо сильного впечатления, задумчиво обнял свою подопечную и тесно прижал к
себе. Маленькие женщины действительно очень смешные. Такие трогательные! Вот и
эту так и хочется назвать глупышкой. Но если он такое себе позволит, она
наверняка ощетинится.
Пока Диана вздрагивала где-то у него под мышкой, он
прислушивался к своим ощущениям. Просто невероятно! Неужели он на нее запал? На
эту фифочку, на эту заносчивую карьеристку, на эту задаваку, которая делит всех
мужчин на виды и подвиды, к каждому из них приклеивает ярлык и считает, что ни
в чем не уступает сильному полу. А некоторых представителей его даже
превосходит по многим параметрам. Недавно она заявила ему, что мужчины сами
придумали феминизм с целью оправдать собственную несостоятельность.
Пока они стояли, явился Алекс и тоже принялся изо всех сил
нажимать на звонок.
— Кто там? — спросил Шургин, не отстраняясь от
Дианы.
— Твоя совесть, — ответил тот из-за двери.
Тогда Шургин протянул руку и щелкнул замком. Увидев их в
обнимку, Алекс немедленно воскликнул:
— Я так и знал! Стоило мне уехать, как вы закрутили
роман.
Диана перешла с коротких и бурных на длинные редкие всхлипы,
а Шургин сказал:
— Разве не видишь, что у девушки стресс? — И со
значением добавил: — Ей позвонила тетя Люба.
— Это которая? — насторожился Алекс. — Из
Тихорецка? Но она же умерла.
Услышав его слова, Диана издала приглушенный вопль,
выпустила футболку Шургина и обняла его двумя руками за туловище, причем с
такой силой, будто хотела влезть прямо внутрь и спрятаться там.
— В том-то и дело, — подтвердил он. — Теперь
надо выяснить, в чем тут закавыка. То ли это тетя, и она не умерла, то ли тетя
умерла, и тогда это не она.
— Насчет «не умерла» — это ты загибаешь! — не согласился
Алекс. — А свидетельство о смерти, похороны, завещание, то, се… Нет, так
не бывает. Не в нашей стране. В нашей стране можно лишний раз отбросить копыта.
А лишний раз выжить совершенно невозможно.
— Значит, это была не тетя Люба, — сделал вывод Шургин.
Он сказал это Диане в макушку и почувствовал, как она пахнет
— медом и розами. И немножко жасмином. Тонкий и сладкий запах, к которому он
потихоньку уже привык.
