Ого! А дверки-то непростые! Соединившись вместе, врата образовывали защитную печать, наполненную силой и светом. Видимо, ее создали еще в те времена, когда бог этого мира чаще отвечал на молитвы людей. Если бы врата успели закрыть, он едва ли смог преодолеть силу, вложенную в них когда-то. А владыка Дома боли его ни о чем подобном не предупреждал. Наг досадливо поморщился. Верить не стоит никому, а богам — в первую очередь, особенно темным. Оставалось надеяться, что сюрпризов больше не будет. Оттолкнув рукой несколько покрытых льдом тел, загораживавших дорогу, наг вполз в собор.
Если ползти по ступеням было неприятно, то находиться внутри — почти невыносимо. Сила Света буквально давила на него, прижимая к полу. Сотни лет поклонения, молитвы тысяч верующих — все это не уходит бесследно. И эта сила пронизывала собор огромным потоком первозданной силы. Казалось, достаточно искры, и вся эта сила вспыхнет и испепелит нага, осмелившегося войти в святыню.
Внутри было пусто. Уже давно людей в храм пускали лишь по праздникам, а все служители собора, видимо, остались у его дверей, пытаясь их закрыть. Ну и отлично: меньше проблем. Наг прислушался к потокам силы, пронизывающим храм. Скрижаль последнего завета должна быть где-то здесь. Столь могущественную вещь бесследно спрятать или абсолютно заглушить невозможно: слишком велика вложенная в нее сила… Ага, вот, кажется, и она! Наг почувствовал средоточие силы, которая растекалась вокруг. Осталось ее уничтожить. Это где-то впереди. Что ж, теперь нужно поторопиться.
Наг пополз по собору. Вход загородила стена парящих лезвий: она надолго задержит всех, кто попытается ему помешать. Ползти было трудно, приходилось прилагать усилия, заставляя себя двигаться вперед. В этом месте даже дышать стало трудно. Собор был огромен. Высокие стрельчатые потолки с длинными полотнами, покрытыми вышитыми молитвами к творцу этого мира, вдоль стен — статуи героев и святых, а рядом с ними — алтари и сотни горящих свечей. Нагу показалось, что эти статуи безмолвно следят за ним. Пусть! Он хищно улыбнулся. Пусть смотрят все эти бессильные святоши, как будет повергнут храм, а затем и мир, которому они служили. Пусть ярче вспыхнет черное пламя Хаоса, пусть падет в бездну мир, не способный себя защитить! Пусть умрут трусы, недостойные жизни! Они слишком расслабились. Жители этого мира чересчур долго доверяли спесивым жрецам, присвоившим себе право говорить, что хорошо, а что плохо. Теперь пришло время за это платить.
На Кейдане тоже были жрецы, но там были и маги. Волшебники того мира умудрялись каким-то чудом жить в гармонии со служителями богов, и когда кто-то предупредил их о грядущем вторжении Хаоса, они выступили единым фронтом. Волшебники, жрецы, армии земных владык — сотни тысяч людей выступили на защиту собственного мира, и хотя у них не было оружия техноцивилизаций, но даже обычный меч или копье в руках человека, твердо решившего умереть, но не пустить служителей Хаоса в свой дом, стоили немало. В Долине пепла, как ее потом назовут, открылись врата. В том штурме принимали участие лишь игроки высших рангов, лучшие из лучших: владыки, полководцы, главы домов и чемпионы арен. Шепчущий лишь чудом тогда не успел к ее началу.
И против этой мощи выступила объединенная армия Кейдана. Сотни тысяч солдат, магов и колдунов, от простых мальчишек-подмастерьев до архимагов, сотнями лет шлифовавших свое мастерство, а вместе с ними — тысячи монахов, священников и паладинов. Все те, кто обращал свои молитвы к богам и кому дорог был их мир, собрались в тот день.
Битва была грандиозной. Впервые армия Хаоса схлестнулась в схватке с силой, равной себе по мощи. По небу носились багровые облака, в строй армии людей врезались орды призванных на помощь тварей, монстры вырезали людей, а те, забыв, что они смертны, выкрикивая имена своих богов, рубили армии владык. Сотни заклинаний выкашивали все живое, а чародеи Кейдана, объединив силы, выставили отражающие щиты, рассеивающие заклинания игроков, и сами наносили контрудары, чудовищные по мощи и гибельные для владык. Сражение все длилось и длилось, и тогда владыки призвали Великих зверей: воплощение воздуха — Громового великана и воплощение земли — Гидру. Этой мощи люди уже ничего не смогли противопоставить.
Казалось, все уже решено. Но где-то вверху кто-то решил, что хватит: последняя из капель упала в чашу терпения богов того мира. Люди доказали свое право на жизнь. Каждая молитва, каждое имя бога, сорвавшиеся с уст умирающих, подобно маленьким каплям, падали в чашу терпения, наполняя ее, и наконец переполнили. Гнев богов излился на головы тех, кто посягнул на их мир.
Живых очевидцев того, что случилось в тот день, в мире Игры нет. Одни говорят, что в Долине пепла теперь море, и только волны плещутся на месте великой битвы, другие — что вместо моря там теперь пустыня в форме огромной ладони. Правды не знает никто.
Мысли не мешали нагу двигаться. Он все ближе был к тому месту, которое буквально пульсировало светом. Рядом с ним он почувствовал запах крови, причем свежей. Странно: откуда ему тут взяться? Вползая в зал, увидел несколько распростертых тел, лежащих возле небольшого ящика с откинутой крышкой. Рядом с ними замер человек в одежде послушника с кинжалом в руках. Увидев нага, он бросил кинжал на пол и быстро выкрикнул:
— Сэлхай мортал сетх!
— Кисам сорт, — прошипел наг. Предатель. О нем предупреждал владыка Дома боли: это был его тайный агент, сумевший внедриться в ряды хранителей скрижали.
— Где она? — прошипел он. Ему хотелось поскорее покончить со всем этим.
— Здесь, — предатель торопливо указал на раскрытый ящик, — она здесь. Я в последний момент успел. Еще немного, и они бы ее унесли. Я их опередил.
Он улыбался, явно довольный собой. Это ему владыка Дома боли пообещал место в доме своем. Да уж… если и есть награда худшая, чем самое страшное наказание, то он ее скоро обретет.
— Почему ты сам ее раньше не уничтожил?
— Не знал, где ее прячут, — убийца сплюнул на мертвые тела возле алтаря, — а без этого здесь сотни лет можно ковыряться… Да и Хранители веры не дремали — чуть что, и в подвал к ним легко можно было угодить.
Ну что ж, вот, кажется, и все. Время этого мира подошло к концу. Наг невольно улыбнулся. Ему многое приходилось делать в жизни, но уничтожать целые миры доводилось нечасто. Пусть и не он сам убьет всех живущих в этом мире, но его действия наверняка приведут к этому. Да, ему определенно есть чем гордиться.
Его клинки легко разрубили ящик, отбросив в стороны мусор. А вот и она, Скрижаль последнего завета. Совсем небольшая плитка, чуть больше детской ладошки — кажется, сделанная из глины; на ней начертан лишь единственный знак: имя того, кто ее сотворил. Как просто! И какая огромная сила скрывается в такой простой вещи! Интересно, почему ее творец доверил такую могущественную вещь простым людям? Почему не сотворил какого-нибудь могущественного стража и не вверил реликвию ему? Почему люди? Почему эти корыстные, глупые букашки, которых так легко обмануть или соблазнить, как этого дурака, стоящего над телами мертвых храмовников с улыбкой на лице? Почему она до сих пор не погибла у столь плохих сторожей?
