– Пошла вон, сучка! – брезгливо бросил Бородач.
Девица густо покраснела и спряталась за спины прочих подружек новой княгини. Князь, словно ничего не произошло, снова занялся бессмысленным изучением неприступного стратегического пульта, а Татьяна нашла взглядом фрейлину.
– Ты что, Екатерина, с ума сошла?
– Ваша светлость, неправильно это! – Катя всхлипнула. – Сергей Павлович рано или поздно вернется! И тогда… Не надо трогать его сына. Князь все простит, но только не это.
– Ах вот ты чего боишься? – Татьяна сверкнула гневным взглядом. – Верность Преображенскому хранишь? Или его адъютанту? Вот, значит, как ты меня любишь, подруга! А ведь я могу сейчас твою верность по ветру пустить! Этого ты не боишься? Отдам десантникам – они после боя разгоряченные, взвинченные, – отваляют тебя всей этой… ротой, а потом пристрелят… Так и кончится твоя верность!
– Татьяна Ивановна… – Катя растерянно оглянулась в поисках поддержки, но другие фрейлины лишь отводили глаза. – Что вы такое говорите?!
– Сгинь! – зло щурясь, приказала княгиня. – Чтобы сегодня же духу твоего во дворце не было! Иначе – конец тебе…
Катя прижала ладони к лицу и убежала к лифту.
– Сучка, – негромко бросила ей вслед Татьяна.
– А я что говорил? – задумчиво поддакнул Бородач, так и не отрывая взгляда от прибора. – Как же ты включаешься, падла?..
…Лифт раскрыл сверкающие створки, и Катя, уже не сдерживая громких рыданий, бросилась через кабинет к двери в главный коридор. На полпути из-под ее ног каким-то непонятным образом исчезла опора, и девушка почувствовала, что взлетает. Невысоко, примерно на полметра. Что-то твердое, но гибкое обхватило ее за талию и прижало спиной к прохладному металлопласту боевого костюма. Одновременно большая мужская ладонь зажала ей рот. Катя попыталась вырваться из жесткого захвата, но это оказалось невозможным. Крикнуть она тоже не могла.
– Да не трепыхайся ты! – потребовал негромким шепотом невидимый мужчина. – Кто там, внизу?
– М-м-м, – только и смогла промычать перепуганная девушка.
– Ты рот-то ей открой… – шепнул кто-то еще.
– Она же разорется… Будешь кричать?
– У-у, – стараясь сделать это отрицательно, промычала фрейлина.
– Смотри у меня, Катерина! Заорешь – отшлепаю! – предупредил тот, кто ее поймал. Он отнял ладонь от ее рта, но держал наготове, в паре сантиметров от лица.
– Там Бородач, Татьяна, фрейлины и десять или двенадцать десантников! – выпалила Катя.
– Пульт активировали?
– Нет, хотят Ивана Сергеевича с Каллисто выкрасть, чтобы его биополе вместо княжеского компьютеру пульта предъявить!
– Ивана Сергеича? – удивился невидимый собеседник. – Это кто?
– Ну, сын! Княжич новорожденный!
– Биополе! – фыркнул второй. – Совсем без мозгов этот Бородач! Где он намерен взять еще восемнадцать индивидуальных биологических параметров и цифровой код? Кого он послал?
– Капитана… а тот должен был отправить этих… «гусей».
– «Гюйс»? – уточнил второй.
– Да-да, «Гюсь»…
– Ну, тогда все в порядке, – заявил первый. – Капитан у нас слегка никуда не добежал. Споткнулся, бедолага, и нос себе расквасил. Насмерть.
– Вы успокоились? – Второй наконец-то появился в поле зрения.
– Теперь да, – Катя радостно улыбнулась. – А Саша с вами, господин полковник?
– Стыдно не узнавать родные объятия!
Катя почувствовала, как ее шлепнули пониже пояса.
– Саш…
Горох едва успел снова зажать ей рот.
– Тише, дуреха! Еще не все закончилось.
Катя коротко кивнула и умудрилась чмокнуть зажимающую рот ладонь.
– За мной! – Воротов махнул рукой, и из коридора в кабинет бесшумно проскользнули несколько воинов.
Катя никогда не видела таких занятных солдат. Они все были невысокого роста, но очень подвижными, гибкими и крайне серьезными. У них было странное оружие и одежда… ну, то есть униформа… совершенно немыслимого покроя.
– Горох, руководишь прикрытием! – приказал полковник.
– Вы бы туда технократских боевых роботов запустили, да и все дела, – проговорил лейтенант с заметным осуждением. – Чего рисковать-то понапрасну?
– Еще проще – открыть кран и затопить всех. – Воротов иронично взглянул на Гороха.
– Ну… – канонир поднял брови, – а что тут такого?
– А то, что из преступников там только Бородач. Даже десантура его навоевала не больше чем на три года исправительных работ. Ты думаешь, роботы это учтут?
– А эти «гурки»?
– Им я уже все объяснил. – Полковник бросил короткий одобрительный взгляд на своих новых подчиненных. – Толковые ребята…
* * *
Изначальной субстанции было до смешного мало. Подпитывающая ее энергия аннигиляции постепенно иссякала. Перворожденные ответили на удар незамедлительно. Они сумели изолировать зону поражения участком пространства почти первозданной пустоты. В нем не осталось даже многомерных межпространственных лабиринтов, только виртуальные флуктуации, но добыть из них энергию было чрезвычайно сложно, ведь они не имели определенного «заряда», а потому не могли быть аннигилированы при столкновении с античастицами. Единственное, для чего они были пригодны, – для строительства каркаса нового пространственно-временного образования. Эти хрупкие первичные зародыши сути Вселенной могли стать чем угодно: и составляющими Изначального инфополя, и частицами поля уже имеющегося… Слуга Высшего старался изо всех сил. Он медленно, но верно формировал пока эфемерный каркас новой информационной реальности, стараясь замыкать на него как можно больше событий. Если матрица нового поля станет достаточно прочной и сумеет притянуть к себе хотя бы миллионную часть информационных отражений, Первополю придется туго. Оно лишится огромной части событийных теней – отражений всего происходящего в пространствах и временах Галактики, – а значит, станет неполноценным и уже никогда не сможет рассчитать алгоритм Большого Движения. А следовательно, никогда не сможет управлять его ходом. Слабому, мизерному Изначальному инфополю нужно было всего лишь возникнуть, грубо говоря, «заработать» и продержаться. Совсем недолго. Какие-то доли элементарных частиц времени. Но за этот период оно сможет отнять у Первополя и у его хранителей все, чем они живы. Власть и Надежду. Даже за ничтожно малое время история Млечного Пути успеет повернуться под таким углом, что никакая коррекция со стороны Перворожденных уже не сможет выровнять ее ход. Ведь Галактика станет совсем другой. Не подвластной Первополю, а свободной… А вместе с ней станут свободными и слуги!
Надо лишь выдержать… успеть… суметь… Суметь построить из ничтожно малого количества изначального материала – всего лишь из сгустка античастиц, генерированных маломощной пушкой, – суметь построить хотя бы двух-трехуровневый каркас запоминающего отражения событий носителя информации. Надо непременно создать этот первый камень горной лавины! А дальше она покатится сама! И под ее завалами будет погребено и Первополе, и власть ненавистных Перворожденных…
