– Мой тебе совет, Одноглазый. Король смотрит на это сквозь пальцы, но не хочет, чтобы его выставляли дураком. Так что будь осторожен. И помни, что ты у нее не единственный.
Я отвернулся не в силах смотреть на друга, в ужасе от того, что мои отношения с Бертой не были ни тайными, ни особыми, и гадал, сколько моих товарищей было ее любовниками. И в то же время мне отчаянно хотелось верить, что произошедшее между нами было настоящим, искренним. Обуреваемый противоречивыми мыслями, я вынужден был признать, что очень мало знаю женщин, и где уж мне судить о поведении Берты. И злобно пришпорил коня, пустив его в галоп.
* * *
Через какое-то время наша кавалькада свернула с дороги и направилась по травянистой тропе, которая вывела нас на широкую поляну. Здесь передовой отряд слуг, включая Озрика, поставил шатры и павильоны, вырыл ямы для костров и отхожих мест. Была устроена стоянка для повозок, доставивших снедь и вино, кучи дров и фуража, временные стойла для лошадей, огромные бочки воды для питья и умывания. Место стало напоминать небольшую деревню.
Мы спешились и разошлись по шатрам. Меня поместили вместе с Хроудландом, Беренгером и Огьером. Я был рад, что не придется делить жилье с Отоном, так как от мысли, что он возлежал с Бертой, мне становилось плохо.
– Главный егерь расскажет, что будет завтра, – сказал граф. – Слушай внимательно, потому что мой дядя относится к охоте очень серьезно. – Он уже скинул походный плащ и шапку и теперь потянулся. – Король любит, чтобы первая охота в сезоне проходила с пиками, хотя одному Богу известно, зачем так рисковать жизнью.
– Было много несчастных случаев? – спросил я.
Приятель провел рукой по волосам.
– Пока что нет, но они более чем вероятны.
Прозвучал короткий сигнал охотничьего рога.
– Сигнал сбора. Пошли! Нужно занять место, откуда будет видно, что затевается.
Вместе мы пошли туда, где все собирались в круг. В середине пятачка голой земли стоял маленький седеющий человек, весь в коже, выкрашенной в темно-зеленый цвет. На шее у него висел металлический охотничий рог, которым он нас и созвал. Шагах в пяти-шести от него стоял Ганелон, отчим Хроудланда. Как и на пиру, Ганелон поймал мой взгляд, а потом перевел глаза на своего пасынка.
Человек в зеленом поднял руку, призывая к тишине.
– Это Вульфард, главный королевский егерь, – объяснил граф.
– Приветствую вас, Ваше Величество и благородные господа! – начал тот с уверенностью человека, знавшего свою профессию до мелочей. – Завтра у нас будет хорошая охота – олень с восемнадцатью ответвлениями на рогах.
Было слышно, как все вдохнули и затаили дыхание.
– Такой зверь бывает раз в жизни! – шепнул Хроудланд мне на ухо.
Я видел, как встрепенулся король. Он выпрямился и расправил плечи, отчего будто стал еще огромнее.
– Мои люди выслеживали его несколько месяцев, задолго до того, как начался гон, – объявил егерь и, отойдя от центра круга, вынул из-за пояса длинный охотничий нож. Затем наклонился, чтобы начертить на земле небольшой крест.
– Здесь находимся мы… а сюда, – он передвинулся и встал прямо напротив нас, – сюда мы планируем его загнать. – Острие ножа начертило еще один крест на земле. – С позволения Его Величества, предлагаю установить цепь отсюда досюда. – Нож прочертил дугу в обе стороны от второй метки. – Последний сектор огорожен кольями, туда и надо гнать зверя. – Клинок нацарапал V-образный указатель ко второй метке. – До тех пор, пока олень не бросится между кольями, нужно соблюдать строгую дисциплину. Иначе он повернет назад, и мы его упустим. – Маленький человечек замолчал и посмотрел на короля.
Карл кивнул ему, чтобы продолжал.
– У меня три дюжины загонщиков. Их гончие на поводках. Они будут передвигаться постепенно. Мы уже знаем его излюбленные тропы.
Вульфард осмотрел наши лица и, возвысив голос, медленно проговорил:
– Олень необычайно осторожен. Он может нас всех удивить и не пойти по своему обычному пути. Если животное попадется вам на пути, вы должны прогнать его обратно, но осторожно. Ни в коем случае не пугайте его. Когда он повернет, можете трубить в рог, подавая сигнал. Лишь один раз и тихонько. – Он поднес к губам свой рог и издал короткий тихий звук. – Так мы узнаем, как зверь передвигается. – Он нахмурился. – Остальных зверей пропускайте, будь то вепрь, лань или любой олень, если у него на рогах меньше двенадцати ветвей.
Многие согласно закивали, явно взбудораженные.
– А если тур? – спросил кто-то.
Послышался смех, а егерь ответил:
– Он вас раздавит.
Тут сам король вышел в круг и обратился к нам своим высоким голосом:
– Друзья мои охотники, этот олень – благородный зверь. Завтра, когда он падет, смертные ноты разнесутся громко и ясно, чтобы все живые существа узнали о его кончине.
– Что за смертные ноты? – шепотом спросил я Хроудланда.
– Охотничий сигнал, означающий смерть зверя. Иногда король трубит в рог сам. Это означает окончание охоты на сегодня.
Карл покинул собрание и направился к самому большому павильону – массивному сооружению с красными и синими полосами, которое было выше любых крестьянских домов.
Помощник главного егеря подошел к Хроудланду и попросил присутствовать при расстановке охотников. Я вместе с ним пошел туда, где Вульфард назначал каждому место в завтрашней цепи. Он сразу же узнал графа и поставил его поближе к королю, а потом с сомнением воззрился на меня и спросил вежливо:
– Ты когда-нибудь охотился на оленя?
– Дома мы охотились на оленя, чтобы его съесть, – ответил я.
– Силой или в загоне?
Увидев мое замешательство, он объяснил:
– Это делалось с луком, верхом, с собаками? Или подстерегали загнанного зверя?
– Верхом с собаками.
Я преувеличивал. Я редко ходил на охоту, оставляя это занятие своим более азартным братьям.
Вульфард пожевал губу.
– Знаешь основные сигналы? – спросил он.
Я поколебался, потом попытался угадать.
– Один сигнал, если зверь идет от тебя налево. Два коротких, если идет в другую сторону.
Егерь покачал головой.
– Неправильно.
– Может быть, поставить его рядом со мной в цепи? – предложил Хроудланд.
Вульфард снова покачал головой.
– Нет, мой господин. Рядом с центром должны стоять самые опытные охотники. Новичок может погубить день всем.
– Не сомневаюсь, ты найдешь ему место, – стал уговаривать Хроудланд.
Вульфард неохотно уступил.
– Он может встать там. – Он ткнул ножом в землю, и я увидел, что он поставил меня в самый левый конец цепи, самый дальний от центра, где вряд ли удастся увидеть зверя.
