Она скривила лицо, словно съела что-то кислое. Подавив зевоту, она спросила:
– Зачем, у вас же есть, есть… свой?..
Мартин не хотел даром терять время. Он был заперт, Анук на свой страх и риск бродила по кораблю, и, хотя все говорило об обратном, что-то подсказывало ему, что ее мать все еще жива. И находилась в большой опасности!
– КЛЮЧ! – рявкнул он прямо в ухо докторше и схватил ее за плечи.
Елена испуганно посмотрела налево на стул, на котором висели купальный халат и ее униформа. Мартин понял ее без дальнейших слов.
Он заковылял к стулу, схватил сначала ее брюки, но потом нашел ключ в нагрудном кармане ее блузки.
– Куда вы собрались? – услышал он охрипший голос Елены, когда был уже у самого выхода.
Он обернулся к ней:
– Вы имеете представление, где находится «Голубая полка»?
Докторша широко раскрыла глаза.
– «Голубая полка»? – переспросила она и оперлась на локоть, чтобы встать с кровати.
– Да.
В состоянии крайнего возбуждения Елена сбросила одеяло, под которым лежала только в трусиках и футболке с короткими рукавами. Ее глаза горели.
– Как же я сразу не додумалась до этого!
Она попыталась встать, но упала на кровать, со второго раза ей все же удалось подняться.
– Что это за место? – спросил Мартин, когда она наконец встала.
– Мы не можем терять время, – сказала она, накидывая на плечи купальный халат. – Быстрее. Я… я… отведу вас туда.
Глава 56
– «Голубая полка»?
Даниэль Бонхёффер прикрыл межкомнатную дверь в свою спальню, куда зашел, чтобы узнать, как чувствует себя Юлия, когда зазвонил его сотовый телефон. Успокоительные таблетки больше не действовали. Если Юлия не кричала на него, то металась, как разъяренная тигрица, по комнате, натыкаясь на встроенные шкафы.
– Да, она находится между палубами В и С, в средней части судна, рядом с пунктами управления. Но, ради всего святого, скажи, что ты там потеряла?
В твоем состоянии?
Елена ничего не ответила ему. Или она отключила свой телефон. Или же связь прервалась. В обоих случаях Даниэль не знал, что и подумать обо всем этом.
Его невеста была больна. Ей следовало лежать в постели, а не отправляться на нижнюю палубу, где находилось чудовище, которому она хотела нанести визит вместе с Мартином Шварцем.
«Голубая полка».
Это было скорее циничное название устройства, которое относилось к тому времени, когда защита окружающей среды была дорогим хобби скучающих личностей, считавших себя «спасителями мира», а отходы сбрасывались с кораблей в открытом море. «Султан» входил в число первых роскошных круизных лайнеров, имевших на борту свою собственную водоочистительную установку и установку для сжигания мусора. Правда, во время спуска «Султана» на воду у него еще не было мусоросжигательной установки. В первые три года карьеры этого лайнера, когда далеко не все европейские порты знали толк во вторичной переработке и разделительных системах канализации и обработки воды, мусор и нечистоты, для которых в портах не было пунктов приема или они были слишком дорогими, совершенно официально сбрасывались в море.
Для этого мусор накапливался в круглом, шахтообразном колодце, прессовался с помощью специального пресса, а затем в виде многотонных глыб выталкивался в море.
На «Голубую полку».
Устройство, с помощью которого раньше мусор сбрасывался в море и которое получило свое название («Голубая полка») благодаря своей деятельности по загрязнению окружающей среды, находилось в том месте, которое он только что описал Елене.
Минутку, ну конечно…
Даниэль услышал, как Юлия открыла дверь в смежную ванную комнату, и подошел к своему письменному столу.
«Голубая полка». Там и находилось убежище?
Даниэль нажал кнопку прямого вызова телефона, стоявшего на письменном столе, однако, прежде чем он успел связаться с ПУМО, пунктом управления машинным отделением судна, из его спальни выбежала разъяренная Юлия.
– Эй, Юлия, подожди…
Он положил телефонную трубку на рычаг, чтобы помешать своей знакомой уйти, но она уже была у двери.
– Не прикасайся ко мне! – злобно прошипела она, когда он хотел схватить ее за рукав. На ней был белый купальный халат, который он накинул на ее плечи вчера. Ее волосы прилипли к вискам, как морские водоросли. Казалось, что за ночь ее лицо осунулось, а махровый халат стал слишком велик, словно страх, заботы и отчаяние заставили ее резко похудеть.
– Юлия, пожалуйста. Останься здесь. Куда ты собралась?
– Прочь, – сказала она. – С глаз долой от человека, который не помог мне, когда речь шла о жизни моей дочери.
– Юлия, я понимаю…
– Нет. Ты не понимаешь. У тебя нет детей. У тебя никогда их не было. Ты никогда не сможешь понять меня, – бросила она ему в лицо, распахнула дверь и исчезла в глубине коридора.
Даниэль, пораженный ее несправедливым обвинением, не стал удерживать Юлию и дал ей уйти.
Как оглушенный он вернулся к своему письменному столу, на котором зазвонил телефон. Он не спеша снял трубку.
– Это инженер Рангун из ПУМО. Вы только что пытались дозвониться до нас, капитан?
Бонхёффер кивнул и попытался взять себя в руки.
– Да. Я хотел лишь спросить, подключена ли еще «Голубая полка» к электросети.
Официально уже около пяти лет это устройство для сбрасывания прессованного мусора за борт было выведено из эксплуатации. Однако неофициально ее никогда не отключали от электросети, на тот случай, если мусоросжигательная установка выйдет из строя и во время длительного плавания возникнет проблема с отходами. Как-никак за один-единственный день на «Султане» скапливалось почти девять тонн твердых отходов, а к ним еще добавлялись двадцать восемь тысяч литров сточных вод. Ежедневно!
– Теоретически да, капитан, – подтвердил инженер.
Даниэль хорошо знал этого специалиста. По телефону его фальцет звучал скорее как женский голос. В корабельном хоре он пел на Рождество звонким сопрано, но на судне не было ни одного человека, который решился бы посмеяться над этим, так как если голосу Рангуна и не хватало мужественности, то инженер полностью компенсировал этот недостаток своим прекрасно натренированным телом.
– Теоретически? Что это значит?
– Что мы не отключили мусорный пресс от электропитания, как было рекомендовано, но он давно не проходил техническое обслуживание. Я не уверен, работает ли он теперь.
Даниэль догадывался, что инженер был удивлен темой их разговора, но его подчиненное положение не позволяло ему задать прямой вопрос – а Даниэль и не собирался делиться с ним своим предположением: что на судне не было более удобного места, чтобы в течение нескольких месяцев прятать человека.
