– Холли, Джереми никогда не поступал порядочно. Если бы он не испытывал к тебе настоящих чувств, то смылся бы в тот же миг, как тест показал две полоски.
– Может быть, – пожала плечами Холли.
– Я это точно знаю.
– Ты так говоришь, как будто такое уже случалось, – недоверчиво моргнула Холли.
– В старших классах от него забеременела одна девчонка. Он часто говорил мне, что она – любовь всей его жизни. А потом она сказала ему, что беременна, и он тут же ее бросил. Она была просто раздавлена. И конечно, прибежала ко мне, «хорошему» близнецу.
– И что ты сделал?
– Она не хотела ребенка, но боялась обо всем рассказать родителям, и я сделал единственное, что мог. Я пошел к отцу. Он все уладил. С тех пор я постоянно подчищал хвосты за Джереми.
– Сколько ей было лет?
– Пятнадцать. Брату было восемнадцать. В то время возраст добровольного согласия составлял шестнадцать лет, и Джереми мог попасть в тюрьму. Мне иногда кажется, что это пошло бы ему на пользу. Но каждый раз, как он попадал в переделку, кто-то обязательно приходил ему на помощь. Я знал, что он поступает так под действием наркотиков, и Джереми неоднократно пытался бросить, но каждый раз срывался.
– Мне кажется, если бы я знала, то смогла бы как-то повлиять на него.
– Он не всегда был таким. Детьми мы часто менялись одеждой и занимали места друг друга в школе. Практически никто не мог нас отличить друг от друга. Он так сдал экзамен по физике, – улыбнулся своим воспоминаниям Джейсон.
– Значит, ты тоже не всегда был паинькой.
– Признаю, я позволял себя втягивать в авантюры. Я сдал за него выпускные экзамены, и он поступил в хороший колледж, но вылетел уже во втором семестре. Оглядываясь назад, я понимаю, что не делал ему одолжений. Но наркотики я никогда не принимал. Он пытался меня уговорить, но мое здоровье уже оставляло желать лучшего, и я не хотел рисковать. И это воздвигло между нами огромную пропасть.
– Это был его выбор.
– Я знаю.
Может быть, единственной причиной, по которой она встретила Джереми, – это то, что лишь через него она узнала Джейсона? Она никогда не верила в судьбу, но, возможно, так должно было случиться? Она лежала сейчас в постели с Джейсоном и детьми и чувствовала, что они – одна семья. Значит ли это, что Холли, наконец, обрела то, о чем всегда мечтала, или это очередная иллюзия?
Как она хотела позволить себе поверить, что на этот раз все было по-настоящему. Что после долгих поисков она нашла свою судьбу. Вопрос в том, что чувствовал Джейсон.
Телефон Джейсона зазвонил, и он взял его с прикроватной тумбочки. Он посмотрел на дисплей и сразу ответил на звонок.
– Привет, Льюис. Как дела?
Холли слышала только отдаленный голос Льюиса, но не могла разобрать, что он говорил. Улыбка медленно сползла с лица Джейсона.
– Когда? – спросил он упавшим голосом.
По выражению лица Джейсона Холли сразу поняла, что что-то не так. Интуиция подсказывала, что дело в Миранде, но она искренне надеялась, что ошибается.
– Чем я могу помочь? – спросил он Льюиса. – Держи меня в курсе, – сказал он после паузы.
– Что случилось? – встревоженно спросила Холли, когда Джейсон закончил разговор.
– Миранда потеряла ребенка.
Глава 13
– Когда?
– Льюис сказал, что ей стало плохо ночью, и они сразу поехали в больницу, но было уже поздно.
– Бедная Миранда. – Губы Холли задрожали.
– Я спросил Льюиса, можем ли мы им помочь, но он попросил дать им несколько дней, чтобы пережить горе.
Крупная слезинка скатилась по щеке Холли, и Джейсон осторожно вытер ее тыльной стороной ладони.
– Я даже представить не могу, что она сейчас чувствует. Она так хотела этого ребенка. Это нечестно.
– Согласен, – кивнул он. – Но, возможно, хорошо, что это произошло сейчас, а не через три месяца.
– Поверь, для Миранды это не имеет значения. Как ты думаешь, стоит послать ей цветы, чтобы она знала, что мы скорбим вместе с ней?
– Она знает. Мне кажется, нам стоит уважать их право пережить горе вдвоем. Они сами скажут, когда будут готовы видеть нас.
– Я хочу сделать хоть что-то.
– Все, что мы можем, – быть рядом, когда понадобимся им.
Джейсону было трудно поставить себя на место друга: у него самого не было и не могло быть детей, но он всем сердцем сочувствовал Миранде и Льюису. Он знал, как это было важно, особенно для Миранды.
– Я пойду оденусь и соберу мальчиков, – сказала Холли, взяв в каждую руку по ребенку. – Если что-то узнаешь – скажи мне.
– Конечно. Холли? – Она замерла на пороге и обернулась. – Прошлая ночь была… – он не мог подобрать слов, – невероятной.
– Это точно, – смогла улыбнуться Холли.
Джейсон быстро принял душ, оделся и спустился к завтраку. Должно быть, Фей услышала, что он встал, потому что на столе уже дымилась чашечка бескофеинового кофе и лежала свежая газета.
– Доброе утро, – поздоровалась Фей. – Что будешь на завтрак?
– Пока только кофе.
Раньше Фей прочитала бы ему целую лекцию о пользе полноценного завтрака, но сейчас она упорно молчала.
– Все в порядке? – спросил он.
– Конечно.
Джейсон рассказал ей про Миранду, и Фей сочувственно поохала.
– Бедная девочка.
– Льюис говорит, она просто раздавлена.
– Пути господни неисповедимы.
– Бог жесток и несправедлив, – отрезал Джейсон.
Он считал, что каждый сам кузнец своего счастья.
– Ничто не происходит без причины.
Многие люди утешают себя тем, что верят в злой рок и судьбу. Но Джейсон считал, что жизнь состоит из цепочки случайных событий, и плохие вещи часто случаются с хорошими людьми. Никто не может дать никаких гарантий.
Вместо того чтобы выпить кофе и прочитать газету в своем кабинете, Джейсон продолжал сидеть за кухонным столом. Фей была мрачной и молчаливой.
– У нас точно все в порядке? – уточнил Джейсон, когда она принялась по второму разу протирать уже чистую столешницу.
– Да.
Она всегда давала односложные ответы, когда была чем-то расстроена.
– Давай сэкономим время и нервы. Я не буду клещами вытаскивать из тебя слова, и ты мне сама скажешь, что случилось, – терпеливо попросил Джейсон, хотя он уже догадывался, в чем дело.
– Ты собираешься поступить с ней порядочно? – строго спросила она, уперев руки в бока.
– Ты говоришь так, как будто я старшеклассник, обрюхативший свою подружку. Это был Джереми, а не я. К тому же, если ты помнишь, я физически неспособен никого обрюхатить.
