– У Грина было свидание!
– Ага. – Тупицын сел на край гриновского стола и уставился на Фила сверху. – Я же говорил! Свидание с вампиршей! Глядите, у него укус на шее!
– Это не то, что вы подумали… – пробормотал Грин, пряча взгляд.
Ответом на смущенную реплику Филиппа стал гром аплодисментов.
– Бандерлоги, – недовольно морщась, обозвал всех присутствующих Грин.
– Только не делай с нами то, что делал ночью с вампиршей, мудрый Каа! – Тупицын вскинул руки, но, довольно скоро насмеявшись, склонился к Грину и доверительным тоном спросил: – Кто она? Надеюсь, не новая секретарша шефа?
– Тупицын, уйди в туман, – попросил Фил.
– Вика, что ли, вернулась? – Тупицын обрадовался. – Наконец-то!
– А ты-то с чего вдруг просиял? – Грин ревниво покосился на коллегу.
– Так ведь надоело на твою кислую физиономию смотреть! – Тупицын похлопал Фила по плечу. – Поздравляю, дружище, с окончанием холостяцкой жизни. Улыбнитесь, вы снова под каблуком!
– Виктор, отстань от Фили, – потребовала Марина, мечтательно вздыхая. – Дай человеку прийти в себя. Он, наверное, только под утро уснул. Да, медвежонок?
– Марина, ты делаешь неправильные ставки, – продолжая веселиться, заявил Тупицын. – Дай мне шанс, я не усну вообще!
– Не льсти себе, Витя, – фальшивым женским голоском пропищал кто-то из коллег.
Отсек снова взорвался смехом. Грин прикрыл глаза рукой, посидел так пять секунд и, наконец, включился в рабочий режим.
– Кофемат кто-нибудь включил?
– Юля, чашку кофе графу Дракуле! – хлопнув в ладоши, крикнул Тупицын. – Остальным работать!
– Прошу, мой господин. – Юля, самая молодая и симпатичная из коллег, поставила перед Грином чашку. – Что-нибудь еще? Пончик, свежую газету, литр крови?
– Ничего не надо, барышня. – Грин отхлебнул кофе и вооружился мышкой. – Подите все. Мне пора править Трансильванией.
Оживление в отсеке понемногу улеглось, и рабочий день наконец-то начался. Для Грина он всегда начинался с так называемой разминки, просмотра новостей в сети, и Филипп не нашел повода изменять привычке.
Повод нашелся у Постникова, как обычно опоздавшего, хотя приехавшего в том же поезде, что и все. Где пропадал этот благообразного вида старичок первые пятнадцать минут рабочего дня, считалось в коллективе главной загадкой. Как-то раз инициативная группа под предводительством неугомонного Тупицына даже провела эксперимент. Попыталась проследить за Постниковым от входа в бункер до рабочего места, но потеряла старичка из вида в районе туалетов. Каково же было удивление доморощенных филеров, когда они не обнаружили Постникова ни в одной из кабинок туалета, но ровно через десять минут он, как ни в чем не бывало, материализовался за своим рабочим столом! По версии Михнова, большого любителя мистики, топологии и прочих невозможностей, Семен Григорьевич входил в бункер не через холл, а по некоему внепространственному коридору. В свете событий последних двух лет версия Михнова могла считаться вполне состоятельной, ведь каким образом на Землю попали чужаки, тоже никто толком не знал, поэтому коллеги сочли за благо отложить изучение «феномена Постникова» до лучших времен. Шутки шутками, а загреметь под фанфары старичок мог запросто. У контрразведки всегда были проблемы с чувством юмора.
Сегодня Постников опоздал на рекордные тридцать минут, да к тому же не прошел с умным видом на рабочее место, а остановился рядом с конторкой Грина и вежливо покашлял.
– Семен Григорьевич, – Фил поднял вопросительный взгляд на коллегу, – доброе утро.
– Доброе, – старичок снова откашлялся. – В сети?
– Как обычно, зарядка. – Грин кивнул.
– Бросьте это дело, товарищ Грин, – Постников неожиданно понизил голос до громкого шепота. – Самые интересные новости сегодня не в сети! Нашему проекту дали зеленый свет! Оказывается, еще три дня назад в войска отправили первую серийную партию «Пилигримов», тридцать единиц! Достоверные сведения из производственного отсека!
– У-у! – изобразил паровоз Тупицын и зааплодировал.
Его вновь поддержал весь бункер.
– Более того! – Довольный эффектом, Постников снова повысил тональность: – Более того, товарищи, есть секретные сведения, что началась подготовка к операции «Возмездие»!..
– Она две недели как началась, – усмехнулся Тупицын, – вся база в курсе, тоже мне секрет!
Постников пропустил замечание мимо ушей.
– …И пока подготовка идет вполне успешно. Первые шаги в соответствии с планом выявили, что расчеты наших коллег-аналитиков, которые смоделировали все возможные варианты оборонительной тактики змеевиков, верны. Динамический взлом защитных систем информационного пространства чужаков тоже проходит успешно. Буквально вчера был перехвачен какой-то важный документ на имя руководителя местного отделения клана. Кроме того, с целью координации действий мобильные группы программистов обеспечивают постоянный шифрованный контакт между штабами Сопротивления. И чужаки при всей своей прогрессивности не могут этому помешать!
– Чем хакеры наверняка чрезвычайно гордятся, – опять вмешался в торжественную речь Постникова все тот же Тупицын. – Извините, Семен Григорьевич, продолжайте.
– Пока это все, Виктор Евгеньевич. – Старичок укоризненно взглянул на Тупицына. «Кто вас воспитывал, юноша?»
– Продолжить нетрудно, – задумчиво поигрывая мышкой, сказал Грин, – даже не зная штабного плана. Пока, если все сказанное Семеном Григорьевичем правда, штаб действует по классической схеме. Следующим этапом будет дезинформация противника. Сетевая либо непосредственно в инфопространстве серпиенсов, если хакерам удастся состряпать продукт по стандартам клана.
– Дезинформация? – Тупицын хмыкнул. – Какая?
– Любая. Например, о том, что Сопротивление якобы готовит серию терактов в Азии. Или о подготовке народного восстания где-нибудь в Сахаре. Любой бред. Поверят серпиенсы или нет, вопрос десятый. Они будут обязаны отреагировать, это главное. Рассредоточат силы, ослабят контроль над крупными городами, сконцентрируют внимание на ложных целях. Тогда и наступит время последнего этапа. Уверен, штаб думает примерно так.
– Так, не так, важно другое! – воскликнул Тупицын. – Началось!
Всеобщее воодушевление вылилось в возбужденный гул. В стороне от обсуждения стратегических новостей не остались даже равнодушные к военному делу женщины.
Остался один только Грин. Озвучив свою версию, он почему-то погрузился в глубокую задумчивость, выудить из которой его не смогли ни хлопки по плечу, ни прямые вопросы в продолжение темы. В конце концов Фила оставил в покое даже Тупицын.
Способность Грина полностью концентрироваться на задаче и через какое-то время выдавать неожиданный, иногда парадоксальный результат считалась в отсеке загадкой номер два. Только, в отличие от «феномена Постникова», этот факт никто не пытался скрыть. Наоборот, его считали визитной карточкой отсека. Безучастный Грин, выдающий на-гора гениальные решения, как Стаханов уголь и два десятка рабочих, этот «уголь» сортирующих, – именно так обрисовывалось то, что происходило в коллективе. И, что примечательно, никого из коллег эта схема не напрягала. Грину, конечно, завидовали, но беззлобно и не пытаясь занять его место.
