Альмова тянули в кабинет управляющего, обещая ему отличный кофе и высококвалифицированную заботу обо мне. К нам даже подоспел доктор, который наверняка дежурил во время вечеров и, может, даже состоял в штате. Он тут же приступил к осмотру, прося Дмитрия отпустить мою руку.
Тот взгляд, который детектив бросил на меня, отстегивая наручник, говорил о том, что все наши договоренности аннулируются.
Даже официальные.
Даже на бумаге.
Альмов был в ярости.
Когда он скрылся в кабинете управляющего, отдав распоряжения своим людям присматривать за мной, я поблагодарила доктора, сказала, что у меня уже все в порядке, и кинулась к месту Кристофера.
Дмитрий пока что был изолирован от меня, но его отсутствие было лишь вопросом времени. За мной могли уже наблюдать цепные псы отдела. Сейчас я ненавидела выбор этого платья. Мне казалось, на меня смотрели все не только из-за того, что я пару минут назад валялась на полу.
Судя по появившимся звукам, антракт уже закончился. Было жаль лишь того, что в зале пока не выключают свет.
* * *
Дрожью контрабасов наполнялось помещение, нагнетая обстановку. Я стояла за спиной Кристофера и девушки, сидящей рядом с ним. Крис как раз заканчивал рассказ древнегреческой легенды об Ио. А я почувствовала запах его парфюма и замерла, не смея шевельнуться. И вот он подвел итог четверостишием Омара Хайама, правда, я немного не поняла, как история о любовнице Зевса и мести его жены Геры сочетается с этим стихотворением:
— …Не ново, но напомню снова: перед лицом и друга и врага ты — господин несказанного слова…
— …но сказанного слова — ты слуга, — закончила я.
Он обернулся.
Наши глаза встретились.
— Кристина? — не без удивления спросил Крис, окинув мое платье оценивающим взглядом.
— Привет, — улыбнулась я. — Я ненадолго, — и я обернулась на наши с Дмитрием места, понимая, что я привлекаю внимание, ведь я одна из немногих стояла среди сидячих мест.
— Или, сходи попудрить носик, — наклонился к девушке Крис и жестом пригласил меня сесть рядом с ним, после того как Или ушла.
— Или? — я села рядом.
— Уменьшительное от Илона, — пояснил Крис, не спуская глаз с моих коленок.
— Ммм, — протянула я, глядя на сцену и ища слова для того, чтобы начать разговор.
Я нервничала.
Помимо того, что в любой момент в концертный зал мог зайти детектив или кто-то из его людей, мне нужно было сказать Крису о том, что я его сдала, потом передумала и наконец пришла его спасать в весьма опасной компании. Именно так бы это и выглядело со стороны. Глупая ситуация с идиотской попыткой оправдать себя.
— Шикарно выглядишь, — Крис закинул руку на спинку кресла, чем опять же стал чуть ближе ко мне. — И пахнешь вкусно.
Я повернула голову к нему, глядя в глаза, потом невольно опустила взгляд на губы. В памяти пронеслась сцена за решеткой в Испании, и я опять отвернулась к сцене.
Он снова выглядел дорого и «вкусно». Жаль, что обстоятельства другие.
— Ты снова напряжена, — совсем близко наклонился к моему уху Крис. — Что случилось? — его рука опустилась на мое правое колено.
Я дернулась.
Чего я жду?
— Крис, — я взяла его за руку, намереваясь убрать ее с ноги, но его пальцы переплелись с моими. — Э-э-эм, — этот маленький жест близости разбудил во мне чувства, в которых я совсем недавно стала себе признаваться и от которых хотела избавиться.
Я снова повернула голову к нему. Его лицо было очень близко, он смотрел на мои губы, а я в его глаза. В них было желание.
Черт возьми! Да в них всегда желание! Как с таким мужчиной строить нормальные отношения, когда все в его жизни крутится вокруг секса?
Тем не менее мой взгляд снова невольно опустился к его губам, и память услужливо подсказала их вкус. А потом и нежность рук, и упругость мышц тела.
— Какая же ты скотина! — прошептала я, прикрывая глаза и отворачиваясь. — Тебе это доставляет удовольствие?
— Что именно? Видеть, с какой силой тебя влечет ко мне или наблюдать за угрызениями твоей совести? — Крис выдержал паузу. — Ты ведь сдала меня.
Я ничего не ответила.
Отвечать-то было нечего.
Как ни странно, мои угрызения совести прекратились. Словно на экзамене: волнуешься до тех пор, пока не вытянешь билет. До того мгновения, пока тебе не становится понятно, знаешь ты ответ на поставленный вопрос или он тебе неизвестен. Вот так и сейчас. Я предстала перед судом своего лучшего друга.
— Тебе нужно уходить, — просто сказала я.
— Но раз ты сейчас рядом со мной, то у тебя тоже неприятности, — заключил Крис.
Я опять ничего не ответила.
Слишком много мыслей было в голове по этому поводу. Взгляд Альмова ничего хорошего не предвещал, и мне до ужаса не хотелось столкнуться с его гневом. Мне нужно было следовать своему плану, и до доставки заказа оставалось пять минут. В идеале мне нужны были помощь и защита, но я не могла попросить их у Криса. Я привыкла решать все сама, что и пыталась доказать своим теперешним планом. Ну а если я позволю Кристоферу уйти, то детектив сделает так, чтобы кошмар, приснившийся мне недавно, воплотился в реальность, если, опять же, что-то из моего плана пойдет не так.
— Тебе нужна моя помощь, — пристально глядя на меня, пришел к выводу Крис.
— Ммм… — протянула я, не зная, что ответить.
— Где Альмов? — спросил он.
— В кабинете управляющего.
— Он там долго не задержится. Стоит только сказать, что он на задании… Он ведь на задании?
— Да. И я по-прежнему его подследственная.
— Значит, помимо своих, он подключит еще и охрану филармонии.
— Но почему он ничего не сказал, когда нас разлучали?
— А ты думаешь, так просто запросить необходимые документы? Дай им полчаса минимум — и у них будет полное право на многие вещи. А теперь пошли отсюда.
Кристофер осмотрелся по сторонам, потянул меня за руку, и мы быстро стали пробираться к ближайшей двери. Это было не так-то просто, как казалось сначала. Красные кресла стояли слишком плотно друг к другу, не считая ног зрителей. Пока мы шли к стене через три ряда, стараясь никому не мешать, я подняла взгляд на балкон. Без труда найдя наши с Дмитрием места, я увидела детектива, смотрящего на нас и отдающего распоряжения по рации.
По дороге у стены нам встретилось две статуи на постаменте, держащие на головах балконы. А еще две были рядом у двери. И вот они в бὸльшей степени замедлили наше передвижение, потому что их пришлось обходить вместе со стульями посетителей и самими зрителями, сидящими рядом. При этом мне нужно было не порвать колготки и не сломать каблук. Казалось, что уже прошли эти пять минут, пока мы пробирались к двери. В любом случае мы потеряли много времени, и это стало понятно, когда, уже будучи у двери, я снова осмелилась посмотреть на балкон.
