Если бы Настя увидела ее теперь, ни за что не узнала бы, зачем-то подумала она, вдевая толстые ступни в разношенные сандалии. И хорошо, что не увидит, вдогонку подумала Света. И хорошо…
На улице было жарко, и она тут же вспотела в своей темной одежде. К тому же рукава туники вдруг оказались тесными, и под мышками тут же расплылось два мокрых пятна.
Жалкое зрелище! Света со вздохом оглядела себя в зеркале модной кофейни, открывшейся пару лет назад в самом центре города. Великолепный современный интерьер, много света, теплые тона. Она тут выглядела инородным телом. Странным, толстым, неряшливым. Может, все же стоило последовать советам доктора, прописавшего ей не так давно лечение? Стоило сесть на диету, начать принимать препараты? Стоило заняться собой?
А зачем?! Ее взгляд выхватил среди посетителей вертлявую фигуру ее мучителя, приютившегося в самом углу, подальше от громадных окон. Высокий молодой парень, очень приятной внешности. Очень! От этого-то она и поплыла в его присутствии, выболтав лишнее. Это-то ее и сгубило.
Эта тварь не оставит теперь ее в покое. Ни толстой, ни стройной ей теперь не видать радости. Потому что она что? Правильно! Она на крючке у шантажиста!
Увидев ее, Стас – так звали негодяя – поднял вверх руку. Света вымученно улыбнулась и тяжелой поступью двинулась в угол.
– Смотрю, ты ни в чем себе не отказываешь? – удивленно выгнула она брови.
Перед Стасом на столе стоял средних размеров тортик не из дешевых, большой кофейник, который подают редко, по спецзаказу. И тарелочка с дорогими бутербродами.
– Я говорила про кофе, Стас! – напомнила Света, гневно раздувая ноздри. – Считаешь меня миллионершей?!
– Ладно, не дрейфь, Светик, – он примирительно улыбнулся, обвел рукой стол. – За это плачу сам.
– Ух ты!
Она присела напротив, настороженно глянула на симпатичного шантажиста. Верить ему было нельзя в принципе. Он был не просто подлым, он был искусно подлым! И если решил проявить чудеса невиданной щедрости, значит, в его красивой подлой башке созрел очередной план.
Света не ошиблась. Они доедали по второму бутерброду, когда Стас выдал:
– Светик, у меня есть план.
– Да ладно! – фыркнула она, разбрызгивая крошки, и внутренне сжалась. – Еще один план?! Хочу предупредить, Стас… Я не смогу платить тебе до бесконечности! Я просто… Просто в один прекрасный момент расскажу все мужу, и все.
– Что все? – его пухлые губы поползли влево, глаза настороженно блеснули. – Что все, Светик?
– А все-все! – махнула она рукой беспечно. – Семейная жизнь к чертям! Зависимость от Сереги и от тебя – к чертям! Соберу вещи и укачу к маме. Она знаешь где у меня живет? Знаешь?
– Нет. – Он обеспокоенно поерзал на стуле.
– Она на теплом море живет. Прямо на самом берегу! К чертям ваши Севера! Устроюсь там на работу. Стану деток учить. Я же учительница по образованию, Стасик. Стану их учить. Выйду снова замуж. Начну новую жизнь в тепле, заботе и уюте. Все, Стасик! Все! На этом все!
Она с облегчением выдохнула и с улыбкой потянулась к самому большому куску торта.
Она, конечно, блефовала. Круто блефовала!
Во-первых, университет, где она училась на педагога, она так и не окончила. Ее отчислили за неуспеваемость. И образования у нее никакого не было. И не работала она никогда. И не любила работать, потому что это режим. А режим она ненавидела.
Во-вторых, матушка ее жила в жуткой хибаре на том самом теплом берегу, о котором она Стасу рассказывала с блаженной улыбкой. Провалившиеся ступеньки крыльца, вечно текущая крыша. И сколько бы Света ни присылала матери денег, толку не было. Мать все пропивала с многочисленными дружками, которых она жаловала куда сильнее дочери.
Ну а в-третьих, выйти замуж сейчас, в ее теперешнем стокилограммовом положении, было бы весьма затруднительно. Особенно в городе, промышляющем курортным сезоном. Все приличные мужики там были либо давно разобраны, либо приезжали только на отдых.
Но…
Но Стасик-то об этом не знал. И узнать был не должен. Поэтому и улыбалась она ему сейчас безмятежно, уминая вкусный тортик.
– Что все? – хищно ощерился он.
– Платить тебе больше не стану, Стасик. Вот так.
Света шумно глотнула кофе и поморщилась, потому что обожглась. А подлый парень принял ее гримасу на свой счет и тут же затараторил.
– Чего ты, Светик? Ну чего ты сразу? – Стас услужливо пододвинул ей тарелку с дорогущими бутербродами. – Я и не собирался с тебя больше тянуть. Пару раз – достаточно.
– Достаточно для чего?
Она покосилась на него со злостью, внутренне себя ругая. Даже и не думала, что он так быстро сдастся. Надо было еще в прошлый раз этот разговор завести. Не сидела бы теперь перед ним, успев глупо вывалить кругленькую сумму.
Дура! Серега прав, называя ее без конца этим словом.
– Достаточно для чего? – повторила Света вопрос, потому что Стасик вдруг умолк.
– Для того, чтобы проучить тебя, глупая, – пропел он со странной смесью нежности и ненависти в голосе. – Чтобы знала, с кем пить. Как пить. Что болтать. Я ведь тебя за язык не тянул. Ты все сама выболтала.
– А ты, сволочь, все записал на диктофон, – перебила его Света.
– Записал, конечно, – улыбнулся Стасик и перехватил у нее из-под руки бутерброд с копченым лососем. – Я же не дурак. Нельзя не использовать момент, когда деньги текут тебе прямо в руки.
– Больше денег не будет! – жестко перебила его Света.
– Не будет от тебя, Светуль, – глумливая улыбка блуждала по его губам, когда он лениво жевал ломтик лосося, проигнорировав кусок хлеба. – Но мы может поиметь их от того человека, про которого ты мне рассказала страшную удивительную историю.
– Это ты про кого, я не поняла?
Она все поняла, потому и побледнела. И Стасик догадался о ее понятливости. Поэтому и закивал с гадкой улыбкой.
– Про нее, про нее, Светуль. Про кого же еще?
– Ты идиот, Стасик!
Света начала собираться. Разложила на столе две большие салфетки, на одну – бутерброд с икрой, на другую кусок торта. Завернула салфетки конвертиком, намереваясь убрать все в сумочку. А зачем Стасу столько? Все равно не сожрет. С собой тоже забирать не станет. А она, добравшись домой, попьет чаю в тишине и покое. С ощущением, что все закончилось. Страшная полоса – два месяца – закончилась наконец.
– Села! – властным злым шепотом приказал он вдруг, понаблюдав за ее сборами. – Села, корова! И выслушала меня!
Света глянула на него. Напружинился, в глазах полыхает такая подлая решимость, что она снова перетрусила.
– Слушаю, – пробормотала она и примирительно улыбнулась. – Чего ты хочешь, Стасик?
