Книга Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации. MV-DCC до н. э., страница 15. Автор книги Пол Кривачек

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации. MV-DCC до н. э.»

Cтраница 15

И хотя она была найдена в развалинах храма и, возможно, имела религиозное значение, ее форма почти заставляет представить себе, как ее тянет за собой по пыли тенистого двора или по оживленной городской улице маленький мальчик 5 тысяч лет назад. Когда он играет, взрослые вокруг него тоже это делают: придумывают длинный-длинный список новых творений и изобретений, которые сейчас впервые обнаружены среди археологических находок в Уруке и его окрестностях.

Ведь большинство основных технологий, которые поддерживали человеческую жизнь до тех пор, пока промышленное производство не начало какие-то два века назад захватывать мир, были впервые разработаны в это время и в этом уголке мира – родине пивоваренной бочки, печи для обжига и сушки гончарных изделий и ткацкого станка; плуга, рядовой сеялки и крестьянской телеги; флюгера и парусной лодки; арфы, лиры и лютни; технологии обжига кирпичей, свода и правильной арки.

И везде – как и на игрушке из Чикагского музея, на улицах, в полях и по берегам каналов – использовалось колесо, являющееся символом и средством, обеспечивающим людям мобильность.

Появление части изобретений, по-видимому, требует внезапной вспышки вдохновения и игры. Колесо – одно из них. Ученые спорили о его происхождении с большим пылом и мастерством, некоторые из них уверяли, что колеса развились из деревянных катков, которые с древних времен используются для перемещения на короткие расстояния тяжелых предметов на салазках, другие предполагали, что вращательное движение полного цикла само по себе было важной новой идеей. И все же многие историки убедительно доказывают, что принципы использования катка и колеса концептуально различны: катки – на самом деле мобильные средства продления поверхности, по которой перемещается груз; колеса же часть самого движущегося объекта. Эти авторы предлагают другой источник этой идеи: поворотный круг, закрепленный в центре на оси и использовавшийся для изготовления совершенно круглых горшков, который появляется в списке археологических находок до колеса. Если эти исследователи правы, то тогда кто-то когда-то, вероятно, взял поворотный круг, чтобы переместить, и естественным образом покатил его, повернув на край. Огромным скачком вперед стало открытие того, что, когда круг поворачивается, центральная ось, на которую насажен диск, всегда остается на одной и той же высоте над землей. Отсюда появилась идея приделать несколько поворотных кругов к салазкам, перенеся таким образом этот механизм из гончарной мастерской в область перевозок.

С другой стороны, существует много достижений, которые вполне могли быть результатом постепенной эволюции. Вероятно, аккуратных изготовителей красиво украшенной керамики того времени приводили в уныние неровный обжиг, грязные пятна, копоть и грязь, остававшиеся на горшках от горящего дерева во время обжига на открытом очаге. Очевидно, решено разделить сосуды и пламя. Прогрессивный метод проб и ошибок привел к появлению типичной для Междуречья печи для обжига в форме улья с отверстием наверху и дырчатым настилом, отделявшим топливо от камеры обжига.

Тем не менее даже постепенная эволюция таила свои сюрпризы. Оказалось – и конечно же не намеренно, – что помимо защиты тщательно подготовленной глиняной посуды от повреждений печи для обжига также позволяли достигать гораздо более высокой температуры процесса. И это превратило скромную печь в главный лабораторный инструмент Древней Месопотамии. И подобно тому, как современная химическая промышленность оказалась результатом случайного открытия синтетических красителей, что было более чем практично, так и верное духу игры первое достижение экспериментаторов Урука практичным не стало.


В древние времена сине-зеленый камень лазурит был ценным полудрагоценным камнем. Из него делали печати и украшения, бусины и браслеты, использовали для инкрустаций на скульптурах. В шумерской литературе его упоминают как украшение городских стен: «Теперь бойницы Аратты сделаны из зеленого лазурита, стены и кирпичные башни – ярко-красного цвета». То же касалось и храмов: «Он построил храм из драгоценного металла, украсил его лазуритом и изобильно покрыл его золотом». Богиня наставляет царя Лагаша Гудеа: «Открой свои склады и возьми из них древесину, построй колесницу для своего господина и впряги в нее жеребца, укрась эту колесницу очищенным серебром и лазуритом».

Но лазурит встречается редко, его можно добыть только в нескольких местах в Центральной Азии, а именно в горах Бадахшана на севере современного Афганистана, в 2500 км от Южной Месопотамии. Кажется просто удивительным, что могла существовать процветающая торговля на таком обширном пространстве в те времена, когда этот ценный камень нужно было нести пешком по диким горным тропам и гибельным пустыням, чтобы удовлетворить тщеславие месопотамских богов и царей. И все же это происходило, если судить по огромному количеству предметов из лазурита, найденных при раскопках по всему Среднему Востоку.

Учитывая цену такого материала и трудность его доставки, изобретательные умы вскоре приложили все свои усилия к тому, чтобы найти способ воспроизвести ярко-синий цвет. Им это удалось. Сделав это, они создали самый первый абсолютно искусственный материал – не в результате случайного или побочного наблюдения, а путем размышлений и экспериментов.

В 1960-х гг. я сам видел в действии данный процесс, разработанный этими пионерами синтетической химии 5 тысяч лет назад: искусственный лазурит (в настоящее время его ошибочно называют египетским фаянсом) изготовляли в мастерской позади мечети в Герате, в Афганистане. Грязная, похожая на пещеру лачуга, заполненная дымом и удушающими химическими газами; тонкие лучи солнечного света, пробивающиеся через щели в крыше, соревнующиеся с ослепительным сиянием раскаленной добела печи для обжига, расположенной в углу хижины. Юноша в большом тюрбане, как во сне, накачивает воздух в огонь огромными мехами. А владелец гордо показывает мне результат: бусины и безделушки, покрытые немного бугристой темной сине-зеленой глазурью.

Мы можем догадаться, как это изобретение могло появиться на свет. Мягкие медно-карбонатные минералы, зеленый малахит и синий азурит использовались, вероятно, со времен палеолита для изготовления пигментов для украшения ремесленных изделий, а также лиц: растертые в пудру и смешанные с жиром, они превращаются в достаточно стойкие тени для век. Подержите кусочек какого-либо минерала из перечисленных в огне, и он ярко вспыхнет синим или зеленым пламенем. Древние люди, незнакомые со спектрами или пирохимией, видимо, думали, что высокая температура вытягивает цвет из минерала в пламя. Им могло показаться осуществимым захватить этот цвет и наложить его на другой предмет. Но как остановить рассеивание цвета в воздухе вместе с дымом? Решение состояло в том, чтобы положить предмет, который нужно окрасить, вместе с измельченным минералом в закрытую емкость и нагреть их в печи для обжига. Экспериментаторы вскоре обнаружили, что на этот процесс уходит много времени, целый день, и необходима высокая температура, не намного меньше тысячи градусов Цельсия. Но это действовало тогда и по сей день работает в Герате. Предмет появлялся из печи с твердым, блестящим покрытием темного сине-зеленого цвета, не таким, быть может, красивым, как настоящий лазурит, но очень похожим.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация