Трудности Ассирии усложнял тот факт, что Вавилония являлась таким же объектом для наплыва новых иммигрантов – семитов-кочевников, что и Ассирия. На юге главным иммигрантом был народ, родственный, но не идентичный арамеям, – халдеи. Выступая в роли защитников независимости Вавилона, они упорно воевали против ассирийского господства. Запутанную, беспорядочную и очень ожесточенную политическую историю того времени иллюстрируют бурные события, которые имели место в столетие, последовавшее за аннексией Ассирией Израиля в 721 г. до н. э.
Все началось во времена военных походов императора Ассирии Саргона II. Халдейский принц и вождь клана Бейт-Якин по имени Мардук-апал-иддин II, известный в Библии как Меродах-Баладан, умудрился занимать вавилонский трон целых 10 лет вопреки попыткам ассирийского царя сместить его. В конечном счете Саргону удалось отправить его в изгнание в Элам и провозгласить себя царем Вавилона. Но после гибели Саргона в бою Мардук-апал-иддин II немедленно вернулся. Сын Саргона Синахериб повел армии на этого злостного обидчика, который удалился на свою опорную базу в болотах, расположенных в верхней части Персидского залива, пока ассирийский царь пытался умиротворить вавилонян, назначив им в цари некоего Бел-ибни, урожденного вавилонянина-аристократа, который провел детство в ассирийских дворцах в Ниневии. Но Бел-ибни тоже восстал против ассирийской гегемонии, и Синахериб был вынужден заменить его на своего собственного сына Ашшур-Надин-Шуми. Пока ассириец пытался выкурить Мардук-апал-иддина II из его крепости на южных болотах, царь Элама – вечный враг Междуречья воспользовался ситуацией, чтобы напасть на Вавилон, посадить туда правителя по собственному выбору и увезти сына Синахериба в кандалах – о нем больше никто ничего не слышал. Синахериб возвратился в Вавилон, захватил эламитского ставленника и отправился на восток, чтобы наказать эламитов и напасть на их столицу Сузы. Но пока он был этим занят, на вавилонский трон взобрался другой халдейский принц. Сильно разгневанный Синахериб осаждал город 15 месяцев, а когда он наконец проломил стены города, то взял в плен претендента на трон, его семью и других халдейских аристократов, разграбил дворцы и храмы и увез их ценности, стащил с пьедестала статую бога Мардука – защитника и главного бога Вавилона. Затем он приказал прорыть через центр города каналы и затопил весь город, чтобы никто больше в нем не жил.
Или, по крайней мере, так он утверждал в своих надписях: «Город и его дома от фундаментов до стен я разрушил, опустошил и спалил огнем. Внутреннюю и внешнюю стены, храмовую башню из кирпича и земли, храмы и богов – все, сколько их было, – я сровнял с землей и утопил в канале Арахту. Через центр города я прорыл каналы и затопил его водой, и саму его основу я уничтожил. Я разрушил его сильнее, чем затоплением. Чтобы в грядущие дни местонахождение этого города, его храмов и богов было забыто, я залил его потоками воды и превратил его в болото».
Время от времени мы читаем такие рассказы о тотальном уничтожении больших городов Месопотамии, и все же после сравнительно короткого промежутка времени они снова поднимались из развалин, словно ничего и не случилось. Вавилон – именно такой случай. Будучи полностью уничтоженным ассирийским императором в 689 г. до н. э., 60 лет спустя на том месте, о котором не должны были помнить, он процветал даже еще больше, чем раньше. Как это могло произойти? Неужели на самом деле разорение оказалось не таким радикальным, как мы думаем?
Возможно, нам следует вспомнить историю XX в. К концу 1945 г. многие европейские города были разрушены почти полностью. Берлин представлял собой море развалин, Минск выглядит на фотографиях не более чем океаном мелких обломков, простирающимся на километры. В Японии Хиросиму и Нагасаки стерли с лица земли первые атомные бомбы. Тем не менее через несколько десятилетий ущерб был почти полностью возмещен, а города отстроили заново – часто по первоначальному архитектурному плану. Кажется, что во многом то же самое произошло и в Вавилоне.
После того как Синахериб был убит во время дворцового переворота, власть перешла в руки его сына Асархаддона. В Вавилоне новый царь разрешил сосланным вернуться в свои дома, приказал восстановить статуи богов в храмах и вообще всячески старался компенсировать ущерб, который нанес его отец. Он попытался укрепить отношения между Ассирией и Вавилоном, назначив своего младшего сына Ашшурбанипала своим преемником на ассирийском троне, а другого сына – Шамашшумукина царем Вавилона.
Но даже это не сработало. Вскоре после смерти Асархаддона между братьями началась ожесточенная гражданская война, которая закончилась только тогда, когда Ашшурбанипал осадил Вавилон, пробил его ворота и напустил свою армию на население. Шамашшумукина погиб в своем горящем дворце. Ашшурбанипал посадил на трон нового царя-марионетку, а затем занялся союзниками своего мятежного брата.
Здесь он допустил серьезную политическую ошибку, хотя и не дожил до того, чтобы увидеть ее катастрофические последствия. Элам оказывал поддержку царю Вавилона в борьбе против него, так что в отместку Ашшурбанипал напал на Сузы и решил преподать показательный урок: он лишил дворцы всего, что было в них ценного, снес храмы, уничтожил зиккурат, разбил статуи предыдущих эламских царей и осквернил их могилы. Затем он обратил свое внимание на глубинные территории Элама: «Через месяц я сровнял с землей весь Элам. Я лишил его поля человеческих голосов, поступи быков и овец, радостных песен сборщиков урожая. Я превратил его в пастбище для диких ослов, газелей и других диких животных». Город Сузы был в конечном счете восстановлен, но Элам больше не смог вернуть себе звание крупной державы этого региона.
Это была тактическая победа, но стратегический просчет. Уничтожив Элам, Ашшурбанипал убрал не только барьер, который защищал Месопотамию от нападений с востока, но и государство, которое долгое время не давало новым народам завладеть Иранским нагорьем. Теперь, когда Элам заставили склонить голову, полукочевые племена из Центральной Азии могли захватить его. Мидийцы и персы, говорившие на индоевропейских языках, которые проникли в Иран через перевалы его гор на севере, быстро упрочились на Иранском нагорье как новые мощные лидеры. Будучи сильными воинами, мидийцы немедленно бросили вызов власти Ассирии. В 612 г. до н. э., всего лишь через 15 лет после смерти Ашшурбанипала, когда череда все более слабых императоров позволила еще дальше отодвинуть границы Ашшура, армии мидийцев пробили брешь в обороне Ассирии и при поддержке царя Вавилона, который предусмотрительно прибыл на поле боя с опозданием и не принял участия в сражении, привели некогда могущественное государство к внезапной, неожиданной, окончательной и жестокой гибели.
После «операций по зачистке» захваченной территории от противника, которые длились несколько лет, ассирийские провинции были поделены между победителями: мидийцы стали править в Анатолии и на севере-востоке, а вавилоняне – на всем Плодородном Полумесяце и в северной части Аравии. В сущности, Вавилон, возглавлявшийся своим новым царем – халдейским шейхом, взявшим аккадское имя Набу-Апла-Усур (Набопаласар), что означало «Набу защищает наследника», захватил империю своего давнего соперника. Так родилось, как его называют ассириологи, Нововавилонское царство.
