По мнению первого знаменитого историка династии Хань по имени Сыма Цянь (ок. 145—86 до н. э.), единая империя периода Цинь—Хань унаследовала эти области, в центре каждой из которых находился свой главный город4. Самой важной областью считалась территория вокруг столицы династии Цинь города Синьян (а позже соседнего города династии Хань – Чанъань). Эта область, расположенная в долине реки Вэй, выходила на коридор Ганьсу и Среднюю Азию на северо-западе, на Сычуань на юге и к центральной равнине долины реки Хуанхэ на востоке.
Карта 5
Вторая знаменитая область с центром в старинной столице царства Ци городе Линьцзы располагалась в пойме реки Хуанхэ (территория современной провинции Шаньдун). Центром области Сычуань был город Чэнду, а его граница пролегала по горным хребтам долины реки Минь. В своих хрониках Сыма Цянь разделил серединное и нижнее течение Янцзы на три области с центрами в Цзяньлине, У и Шоучуне, но они не были достаточно обихожены, и в экономическом плане, вероятно, их следовало бы считать единой областью. Можно было бы также говорить об области Линнань, приблизительно охватывающей современную провинцию Гуандун и Северный Вьетнам. Но, кроме больших портов Паньюй (Кантон) и Ляньлоу (Ханой), эта остающаяся дикая территория джунглей лишь относительно связана со структурой Китайской империи.
Область и обычай
Царство Чжоу, просуществовавшее приблизительно с 1140 до 236 года до н. э. (дольше всех остальных царств в китайской истории), находилось под властью аристократии, разделявшей по большому счету общую традицию. Местные отклонения от их традиции эти аристократы считали признаками принадлежности к низшим сословиям общества. Точно так же завоеватели династии Цинь видели в представителях областей, считавшихся носителями отличительных обычаев, противников проекта единообразия. Однако в контексте этой в основном отрицательной риторики со стороны представителей Чжоу и Цинь можно разобрать следы отличительных местных традиций, лежавших в основе раздробленности Китая периода Сражающихся царств.
На протяжении всего этого бурного периода истории источником напряженности служили стремление к объединению и реально существующие местные отличия. Очевидность такого противоречия лучше всего выразил автор трактата Дани Юя (Юй-гун), вероятно составленного в середине периода Сражающихся царств (IV в. до н. э.). В этом наброске картины всего известного тогда мира Китай разделен на девять областей, каждая из которых отмечена совершенно определенным характером ее народа и предметов труда, описанных в подробностях. Главной темой труда можно назвать то, как эти девять областей объединились в одно государство усилиями странствующего мудреца Юя и отправкой из каждой области в столицу в качестве дани единственных в своем роде изделий. Таким образом, территориальную разобщенность из-за естественных рубежей в виде гор и рек, материализованную в форме местных изделий и обычаев, удалось преодолеть волей личности правителя, притянувшего к себе ее разнообразное, толково налаженное производство5.
В поздний период Сражающихся царств рассуждения по поводу местных различий приняли несколько вариантов единой формы. Авторы трактатов на военные темы обсуждали местные традиции с точки зрения боевых преимуществ войска каждого из царств. Другие тексты составлялись в манере древнего трактата Дани Юя, то есть в качестве материальных показателей местных особенностей приводили лучшие изделия местных кустарей. Между тем различные области с их обычаями отличали и традиции политической прозорливости правящей элиты с ее административными методами, формировавшимися в условиях радикальных правовых реформ, навязываемых императорской властью. В период правления династии Хань эта традиция должна была развиться в забитый штамп для желающих подвергнуть критике даже циньское право как примитивное производное от местного обычая, естественного как фрукты и изделия кустарного промысла.
Ключевым текстом на военную тему с точки зрения местных обычаев считается «Оценка противника» в трактате по военному искусству периода Сражающихся царств «Законы войны почтенного У» (У-цзы бин-фа, сокращенно У-цзы). В ответ на вопрос вэйского князя Вэнь-хоу о том, как справиться с шестью враждебными державами, окружавшими его, У-цзы дает характеристику каждому царству по заранее установленному набору параметров: происхождение или особенности их народа, их земля или территория, их государственная политика, поведение их войск и способ разгрома. Автор дает подробное толкование связи между ландшафтом, характером и властью каждой области:
«Представители династии Цинь – народ по природе стойкий. Территория их царства характеризуется сложным ландшафтом. Жестокость его правительства всем известна. В надежности его вознаграждений и неизбежности наказаний сомневаться не приходится. Их народ не привык уступать, он всегда единодушно проявляет воинственность. Поэтому они рассредоточиваются и сражаются поодиночке. Перед нападением на такой народ его сначала нужно соблазнить вознаграждением и увести прочь. Их командиры – люди жадные до наживы, готовые ради нее бросить своих полководцев. Пользуйтесь моментом, когда они бросают своих полководцев, чтобы напасть на них, пока они действуют разрозненно, устраивайте засады и не упускайте такой решающий шанс, тогда можно рассчитывать на пленение их полководцев.
Представители династии Чу – народ по природе хлипкий. Их царство расположено на просторной территории. Их правительство к порядку не приучено. Народ этого царства изнемогает под гнетом властей. Поэтому ратники не могут долгое время поддерживать боевое построение. Нападение на них следует наносить так, чтобы одним ударом вызвать беспорядок в их лагере. Первым делом следует подорвать их дух проворными наскоками со стремительными отходами. Доведите их до крайней усталости и изнеможения. Не ввязывайтесь в настоящее сражение, и вы добьетесь полного разгрома их войска»6.
При такой трактовке дела получается так, что сложность ландшафта царства Цинь служит закаливанию упорного характера его народа, которому, в свою очередь, требуется суровое правительство, способное на чрезвычайно щедрые вознаграждения и предельно суровые наказания. Ландшафт царства Чу, наоборот, просторный, открытый и щедро обводненный. Эти все отличия проявляются в слабости характера и беспечности правительства, которое изводит свой народ собственной бестолковостью. Войско, состоящее из таких мужчин, не может долгое время оставаться монолитным организмом. У-цзы подвергает подобному анализу все остальные царства.
Похожие идеи изложены и в одном из разделов, посвященном военному делу, конфуцианского философского трактата III века до н. э. философа Сюнь-цзы. В нем говорится только о ведущих военных державах Ци, Вэй и Цинь. Как и у автора У-цзы, в данном тексте упор делается на том, как сложность ландшафта царства Цинь породила упорных, крепких мужчин, которыми можно править только с помощью щедрых вознаграждений и строгого спроса за проступки. Однако Сюнь-цзы дает более тонкую характеристику пространственной ограниченности и топографической изоляции царства Цинь, и эти особенности рельефно выделяются при критической оценке царства Хань: «Что касается народа царства Цинь, [земля], с которой они кормятся, пролегает узкой и пересеченной полосой, позволяющей осуществлять над этим народом плотный и жесткий контроль. Он стеснен географическими условиями и изолирован от соседей. Методами поощрения и наказания его приучили [к прислуживанию]»7.
