Поверить, доверие… Как интересно… Учитывая, что в последнее время он не доверяет никому, кроме босса и своей семьи. Все-таки придется отступить от правил, иначе он никогда не узнает, кто этот тип, что подставляет их всех. А ведь он всегда подозревал, что Кэл не единственный сорняк в их огороде.
Для пользы расследования он готов раскрыть кое-какую информацию о себе. Есть и другие причины, побуждающие его к откровенности с его свидетельницей, хотя об этом он предпочел бы не думать. Но ее улыбка – та улыбка, что на секунду озарила ее лицо, когда он вошел в палату, – никак не идет у него из головы.
– Кто-то из коллег продался преступникам, и я во что бы то ни стало выясню, кто это, и добьюсь, чтобы он предстал перед судом.
– Понимаю, – кивнула Эмили, – для вас это дело чести.
– И не только. – Не зная, правильно ли он поступает, Рид оттянул ворот футболки и показал ей шрам на левом плече.
– О боже, что это? – В ее голосе было столько теплоты, что хватило бы растопить айсберг. Да он и сам едва не растаял, но помешала фантомная боль, возникшая в груди от воспоминаний.
Рид глубоко вздохнул, усилием воли подавляя неприятное чувство.
– Это случилось год назад, когда я расследовал дело о торговле людьми. Преступная организация похищала и переправляла за границу девушек. Все происходило очень быстро, их родители не успевали опомниться и заявить о пропаже, а девушки были уже проданы. Я два года искал зацепки и вот наконец получил сигнал от информатора, что в одном доме близ границы преступники устроили перевалочный пункт. А бандиты были на редкость ушлые. Казалось, им заранее известен каждый мой шаг.
– Они устроили покушение?
– Да. Как потом выяснилось, главарь имел связи по обе стороны границы, в том числе и в пограничной полиции. Короче, меня подставили. Причем сделал это коллега, которого я считал своим другом. Но с моей невестой его связывала куда более тесная дружба…
– Вот как? – Ее глаза возмущенно вспыхнули. – Выходит, вас предали два человека, которым вы доверяли? После такого трудно верить кому-то еще.
Она понятия не имеет, о чем говорит. Хотя…
В ее тоне ему почудилось что-то родное, как знакомая мелодия, будто она и впрямь его понимает. Может быть, и ей доводилось переживать предательство?
– И что потом стало с этими людьми?
– Бывший коллега, не дожидаясь ареста, сбежал за границу. Один из наших информаторов видел его там – значит, кто-то о нем позаботился.
– А ваша бывшая невеста?
– Не знаю. Возможно, она с ним. – Рид помолчал. – Но к ней у нас нет претензий, она-то не нарушала закон.
– Я очень вам сочувствую. Мало того что вас предали, так предатели еще и не понесли наказания.
По глазам Рид видел: ей известно, что такое несправедливость. Что произошло в жизни Эмили? Что заставляет ее так глубоко сопереживать?
И на эти вопросы у него нет ответа.
Неожиданно в дверь постучали. Рид вскочил и с оружием в руках крадучись приблизился к двери.
– К вам пришли, агент Кэмпбелл, – раздался голос одного из полицейских. – У посетителя имеется удостоверение на имя особого агента Люка Кэмпбелла.
Люк уже здесь! Чудеса! За разговорами с Эмили несколько часов прошло незаметно. И боль в груди отпустила. Он и не думал, что с ней так легко разговаривать. Удивительно, но ему жаль было прерывать беседу, хотелось еще рассказать о себе.
– Брат приехал, – сказал Рид, чувствуя, как Эмили напрягается. – Пусть войдет! – разрешил он, но оружия не опустил – на тот случай, если это совсем не Люк. Вряд ли, конечно, кто-то стал бы называться его братом, но лучше не рисковать.
– Да я это, я, – усмехнулся Люк, входя в палату с поднятыми руками, – сдаюсь, не стреляй.
Рид убрал пистолет в кобуру. Они обнялись, затем Рид представил Люка Эмили.
– Приятно познакомиться, – буркнула она, и лицо ее снова сделалось непроницаемым, словно и не было недавних эмоций, будто они ему почудились.
Краем глаза Рид отметил, как изменился Люк, увидев синяки на ее лице. Не было случая, что бы кто-то из Кэмпбеллов спокойно смотрел на избитую женщину, хотя по работе им часто приходилось видеть подобное.
– На улице нас поджидает целая компания, – сообщил Люк, передавая брату обещанный телефон.
– Когда мы приехали, я видел пару человек.
– Сейчас их уже с полдюжины, у каждого выхода. Один смотрел на меня во все глаза. Наверное, спутал нас с тобой.
– Вы и правда очень похожи, – заметила Эмили.
Рид не стал возражать. Может быть, его примут за Люка, когда он сейчас выйдет на улицу. Теперь-то, когда брат здесь, он не опасается за безопасность Эмили.
– Мне нужно ненадолго отлучиться, – сказал Рид. – Дай-ка сюда твою кепочку.
Люк протянул ему свою бейсболку:
– Опусти козырек ниже, чтобы прикрыть бинты. Тебе, я смотрю, крепко досталось.
– Ничего, я в порядке.
Эмили нарочито громко откашлялась и сказала:
– Он вытащил меня под обстрелом из горящей машины. Это было непросто. Думаю, ему не стоит никуда ходить, он очень устал.
Видя, как Люк щерится в улыбке, Рид едва не двинул ему кулаком по лицу.
– Что-то не так? – забеспокоилась Эмили.
Братья молча переглядывались, ожидая, кто заговорит первым.
– Все нормально, – буркнул Рид. Ему не хотелось объяснять, что оба его брата влюбились в женщин, которых опекали по программе защиты свидетелей. – Просто у Люка извращенное чувство юмора.
Эмили недоуменно пожала плечами, а Рид протянул Люку свою ковбойскую шляпу.
– А мне больше повезло, – заметил Люк, водружая шляпу на голову.
– Давай еще футболками поменяемся, – предложил Рид.
– Рид, мне нужно с вами поговорить, – вдруг сказала Эмили, – наедине.
Рид переглянулся с братом, тот кивнул и исчез в ванной.
– Что случилось? – Он очень испугался, что Эмили стало хуже.
– Подойдите ближе, пожалуйста. – Эмили похлопала ладонью по кровати, и Рид несмело присел на краешек.
– Мне страшно, – прошептала она.
Под взглядом этих испуганных, темных от страха карих глаз Рид слышал, как трещит и крошится ледяной панцирь, в который заключено его сердце.
Не зная, чем ее подбодрить, он нагнулся и поцеловал в лоб:
– Мой брат – самый надежный защитник. С ним вы в полной безопасности.
– Я знаю, – покачала головой Эмили, – мне страшно не за себя, а за вас.
В груди разлилось тепло, точно разом вспыхнула тысяча костров. Черт подери! Что теперь делать?
Не успел он опомниться, как ее пальцы крепко взяли его за волосы и губы прильнули к его губам. И когда ее язык скользнул ему в рот, он не противился, не желая обидеть ее, лишь старался насколько возможно сдерживаться, пока эти розовые губы и язык сводили его с ума. Напряженные мышцы в его теле, казалось, вот-вот порвутся. Он изнывал от желания большего.
