– Разумеется, нет. В древности наш Мир – весь, кроме Арвароха, который изначально представлял собой необитаемую каменную пустыню, – был поровну поделен между тремя расами. В Уандуке жили кейифайи…
– Кто-кто?
– Эльфы, – бесстрастно пояснил он. – «Эльфы» – слово из человеческого языка, а «кейифайи» – самоназвание. Теперь понятно?
– Теперь понятно, – кивнул я. – А люди жили здесь, в Хонхоне?
– Ошибаешься. Люди жили в Черухте.
– Это там, где Изамон?
– Изамон, Тарун, Тулан, Мури, Анбобайра, Чангайя, Урдер, Шинпу, Тубур и еще добрая дюжина государств, перечислять названия которых бесполезно – все равно не запомнишь, – снисходительно согласился Шурф. – А Хонхона принадлежала крэйям.
– А кто такие крэйи?
– Сложно дать ответ на столь простой вопрос, – вздохнул он. – Крэйи – это крэйи. Как бы тебе объяснить?.. Помнишь, ты рассказывал мне, что встретил лесного оборотня, когда путешествовал по Ландаланду? А только что ты познакомился с гостеприимным хозяином трактира. Ну вот, эти двое – из крэйев, хотя далеко не все крэйи – оборотни. Обо всех крэйях можно с уверенностью сказать, что они по природе своей добры и прямодушны. Все они от рождения понимают язык зверей, птиц и растений. В отличие от людей и эльфов, крэйи действительно умеют жить в полной гармонии с окружающим миром.
– Душевные ребята, – согласился я. – И куда же они подевались, если все так замечательно?
– А с чего ты взял, будто они куда-то подевались? Просто за минувшие тысячелетия все три расы успели основательно перемешаться. Большинство обитателей Соединенного Королевства – полукровки, и я в том числе. Впрочем, почти все фермы вдалеке от городов принадлежат чистокровным крэйям. Сельское хозяйство Соединенного Королевства держится на них – при этом им нет нужды мучить себя тяжелым трудом. Пока потомки людей и эльфов будут надрываться на пашне или в огороде, фермер, в жилах которого течет кровь крэйев, выйдет в поле, поговорит с растениями – и все в порядке, они сами вырастут так, как ему требуется.
– Но ты сказал, что и сам полукровка? И кем же были твои предки?
Я сгорал от любопытства. Это что же такое надо было перемешать, чтобы получился сэр Шурф Лонли-Локли – уму непостижимо!
– Ну, со мной-то как раз все просто, – он демонстративно зевнул. – Я потомок многочисленных браков между людьми и эльфами, как и многие жители столицы, основанной Халлой Мохнатым.
– Ох, ничего себе! – Я схватился за голову, поскольку совсем некстати вспомнил рассказ Меламори об экзотических пристрастиях потомков эльфов.
– А что в этом такого? – искренне удивился Шурф.
– Да так, ничего, дружище, – вздохнул я.
Но он, кажется, понял причину моего замешательства.
– Потомки эльфов действительно нередко отличаются невоздержанностью и даже распущенностью. Но не забывай, в моем случае это уже давно не имеет никакого значения. Кстати, отец леди Меламори – тоже потомок эльфов, мы с ним даже состоим в дальнем родстве. А ее мать, леди Атисса, принадлежит к очень древнему роду, из которого вышли короли Древней династии, что свидетельствует о том, что в ее жилах течет кровь крэйев.
– Ничего себе новости!
Я был не просто ошеломлен, а оглушен. Можно сказать, контужен.
– Нашел чему удивляться. Строго говоря, у нас в Тайном Сыске есть только один чистокровный человек – сэр Кофа. Ну и ты, конечно – если можно хотя бы условно считать «человеком» существо из иного Мира.
– Да, конечно, – растерянно согласился я. – Просто до сих пор я понятия не имел о том, что кроме людей есть еще и какие-то крэйи. А что касается эльфов – честно говоря, я был уверен, что эти несчастные алкаши из Шимурэдского леса, были последними.
– Еще чего не хватало! – возмутился Шурф. – Чистокровных эльфов действительно не так уж много – здесь, на Хонхоне. Зато добрая половина населения Уандука – кейифайи. Собственно говоря, ты же лично знаком с правителем Куманского Халифата.
– Тоже эльф? – упавшим голосом спросил я. – А с виду совсем как человек.
– Ну да, он же из упиатов, а они мало отличаются от людей. Равно как и амфитимайи, чьим потомком является наш король и твой покорный слуга заодно.
– Стоп! – решительно сказал я. – Сэр Шурф, тебе не позавидуешь. Ты связался с абсолютным невеждой. До сих пор я думал, что эльфы – это просто эльфы, и все. А теперь выясняется, что они не просто эльфы, а «кейифайи». И среди них есть какие-то загадочные «упиаты» и эти… как их – ну, ваши с Гуригом предки.
– Амфитимайи, – великодушно подсказал он.
– Может быть, ты просто объяснишь все по порядку? Про эльфов и про крэйев – если уж мне приходится иметь дело с их потомками.
Тем временем хозяин принес наш заказ. Ему пришлось придвинуть к нашему столику еще один – в противном случае несколько котелков пришлось бы поставить на пол. Пока он возился, расставляя посуду, я его внимательно рассматривал и пришел к выводу, что ничего «нечеловеческого» во внешности этого парня нет. Если уж на то пошло, он был куда меньше похож на мои наивные представления о вурдалаках, чем подавляющее большинство моих знакомых.
– Ладно, – согласился Шурф. – Признаться, я полагал, что сэр Джуффин хоть немного позаботился о твоем образовании. Магия магией, все это прекрасно, но жить в Мире и не знать, кто его населяет, – пожалуй, немного слишком, даже для тебя. Только я предпочел бы дождаться момента, когда мы завершим ужин. Не люблю разглагольствовать с набитым ртом, как подвыпивший мастеровой.
– Да ты сноб, дружище, – фыркнул я, налетая на «бамбурики», которые оказались крошечными ароматными колобками, поданными в отдельном чугунке с раскаленным, еще шипящим маслом, так что их приходилось извлекать оттуда при помощи длинных тонких палочек, макать в густой суп, который насквозь пропитывал пушистое тесто, и только потом отправлять в рот – увлекательное занятие, ничего не скажешь.
Что касается моего друга, у него в данный момент имелась лишь одна забота: залить в меня порцию «Вурдалачьего Жара» – обжигающе крепкой ягодной наливки, которая действительно была разлита в самые настоящие наперстки. Впрочем, это были наперстки, предназначенные для вполне великаньих пальцев.
Разумеется, ему это удалось. После недолгих уговоров я решил, что если уж парень решил споить собственного возницу – так ему и надо.
Большую половину ужина мы так и не осилили, но добродушный голубоглазый вурдалак заботливо упаковал остатки и сам отнес их в наш амобилер, к величайшей радости задремавшего было Друппи. Пес сразу просчитал, что холодный окорок, закопченный в розовом дыму, достанется именно ему, какого бы мнения на сей счет ни придерживался строгий дядя Шурф Лонли-Локли.
– Вещай, потомок эльфов! – потребовал я, взявшись за рычаг. – Открой мне страшную правду о населении этого Мира. Я хочу быть умным и образованным.
