– Здесь не так уж опасно, – внезапно согласился со мной господин Рэрэ. – Но насколько я понял со слов… – простите, но, с вашего позволения, я не стану называть имя очевидца, – эти стены были свидетелями некоего ужасного события. Знаете, старинные замки, вроде этого, со временем иногда становятся почти разумными существами. Они способны запоминать, а иногда и делиться своими воспоминаниями с гостями. Не думаю, что вам это понравится.
– Ну, не скажи, – возразил я, присаживаясь на корточки рядом с этим достойным человеком. – Я ведь все-таки не обыкновенный досужий зевака, которого можно напугать до полусмерти каким-нибудь простеньким наваждением. Разве я не говорил, какая у меня служба?
– А у тебя есть служба? – уважительно переспросил он. Удивительное дело, Тыындук Рэрэ тут же перешел на «ты», а его безупречная вежливость вымуштрованного слуги уступила место нормальной человеческой теплой улыбке. Очевидно, до сих пор этот господин считал меня никчемным богатым бездельником, а теперь причислил к лику «своих», служивых людей.
– Ну да, – кивнул я. – Я служу в Малом Тайном Сыскном Войске столицы Соединенного Королевства.
– Это что-то вроде полиции? – заинтересованно уточнил он, не отрываясь, впрочем, от работы.
– Вот именно, что-то вроде. Только полицейские гоняются за обыкновенными преступниками, а мы – за колдунами.
– А что, колдуна тоже можно арестовать? – изумился Тыындук. – Он же может заворожить преследователя и…
Дворецкий так и не подобрал подходящего слова и сделал красноречивый жест рукой, пытаясь наглядно изобразить, как лихо исчезнет из рук своего преследователя гипотетический колдун.
– Правильно, – согласился я. – Поэтому умелого колдуна может арестовать только очень умелый. В этом, собственно, и состоит моя работа.
– Так ты… Ага, вот оно как, – Тыындук Рэрэ осекся и несколько секунд переваривал информацию. – А твой друг? – наконец спросил он. – Тоже, что ли, ворожит?
– А как, по-твоему, он испепелил ваши ворота? – усмехнулся я.
– Ну, почем я знаю, какие там у вас в Соединенном Королевстве хитрые колдовские смеси можно добыть, – неопределенно ответил он. – Необязательно уметь колдовать, чтобы воспользоваться зельем, купленным в лавке, верно?
– По большому счету, ты прав, – признал я. – Но Шурф не покупал никаких средств. Просто поднял руку и испепелил ваши ворота. Собственно говоря, невелик подвиг.
– И ты так можешь? – изумился дворецкий.
– Могу, – я немного подумал и честно добавил: – Правда, у меня пока через раз получается. Но я-то в Тайном Сыске всего несколько лет служу.
– Ты точно не заливаешь? – усомнился Тыындук Рэрэ.
Вопрос его прозвучал скорее жалобно, чем вызывающе. Этот достойный человек искренне хотел мне поверить, но у него не выходило.
– Ладно, смотри, – вздохнул я.
Выбрал из кучи камней один, побольше, и прищелкнул пальцами, от всей души надеясь, что уроки сэра Лонли-Локли не пропали зря и я вполне способен испепелить что-нибудь покрупнее давешней кофейной чашки.
К счастью, я был в хорошей форме и не опозорился. От камня осталась горстка рыжеватого пепла. Тыындук Рэрэ смотрел на меня, как футбольный фанат на живого Марадону. Куда только подевалась его невозмутимость.
– Ну и дела! – наконец сказал он. – Но почему?..
На этом месте дворецкий осекся, прикусил язык и даже отвернулся. Наверное, испугался, что я смогу прочитать в его глазах окончание фразы, чуть было не сорвавшейся с губ. Но ход его рассуждений и без того был совершенно очевиден.
– Ты хотел спросить, почему мы, такие крутые, до сих пор не расправились с твоими хозяевами? А тебе не приходило в голову, что мы просто не очень-то злые люди?
– А разве так бывает? – спросил он. – Признаться, до сих пор я думал, что нет добрых и злых людей, а есть сильные и слабые. И сильные всегда берут свое, если им хочется, а слабым лучше отсидеться в погребе, чтобы остаться в живых.
– В каком-то смысле ты, наверное, прав, – неохотно согласился я. – А все-таки слабые люди часто куда опаснее, уж ты поверь мне на слово.
– Как это может быть? – Теперь дворецкий окончательно забросил свою работу и внимал мне, как провинциальный подросток заезжему гуру.
– Все очень просто. Сильному обычно нет дела до окружающих, – объяснил я. – Тот, на чьей стороне сила, старается обходить других людей стороной, чтобы не зашибить ненароком. Ему нечего с ними делить, незачем что-то доказывать. Кому доказывать-то, если остальные просто не принимаются во внимание? А слабый вынужден постоянно бороться за место под солнцем – подпрыгивать, расталкивать всех локтями, глотки чужие грызть. И добром такое мельтешение редко заканчивается. Знаешь, самый опасный злодей, с которым мне довелось столкнуться, когда-то был довольно посредственным колдуном. Ну, не то чтобы слабым, но он вечно оказывался вторым – в любой компании. В результате такого наворотил, что… Ладно, это долгая история, и к нашим делам она никакого отношения не имеет. Просто поверь мне на слово, мой друг совсем не хочет обижать обитателей этого дома. Скажу тебе больше, он меня сегодня полдня уговаривал успокоиться. Я-то, в отличие от него, не так уж силен, а поэтому ужасно рассердился после того, как нас попытались убить.
– Да, нехорошо вышло, – согласился дворецкий. – Если бы господин Маркуло спросил у меня совета, я бы предложил ему попробовать уладить дело миром, договориться с твоим другом, пообещать ему часть доходов от поместья. Но с тех пор, как умер господин Хурумха, мое мнение мало кого в этом доме интересует, – обиженно добавил он.
– А почему ты у них служишь? – полюбопытствовал я. – Извини за бестактный вопрос, но такой парень, как ты, мог бы найти отличную работу даже у нас, в Ехо. Что ты тут забыл?
– Видишь ли, все не так просто, – вздохнул он. – В свое время господин Хурумха спас мне жизнь. А у нас, в графстве Хотта, такой закон: если кто-то спас тебя от верной смерти, значит, твоя жизнь принадлежит ему.
– Как это? – изумился я. – Рабство у вас тут, что ли?
– Не совсем, но… Да, пожалуй, немного похоже. Видишь ли, считается, что, если уж ты побывал в лапах у смерти, твоя жизнь закончилась. И если кто-то тебя спас, значит, твоя жизнь – его добыча. Как на охоте. Вообще-то, иногда спаситель бывает столь великодушен, что отпускает спасенного на все четыре стороны. Существует такой специальный обряд. Но господин Хурумха не захотел меня отпускать.
– Не повезло, да? – сочувственно вздохнул я.
– Ну, как сказать, – протянул дворецкий. – Конечно, покойный господин Хурумха сделал меня своим слугой и заставил принести клятву, что я всегда буду заботиться о его семье. Но если бы не он, я бы уже много лет был мертвецом. К тому же мне неплохо жилось в этом доме, пока старый хозяин не умер. Да и сейчас жить вполне можно. Господин Маркуло, конечно, не такой разумный человек, как его покойный отец. Но ничего, многие люди живут куда хуже, чем я. Даже те, кому приходится заботиться только о собственной семье.
