На этой высокой ноте мы и расстались. Я отправился провожать домой Меламори, поскольку мне еще предстояло заступить на ночную вахту в Доме у Моста.
– Ты-то хоть никуда не исчезнешь? – строго спросила она, когда я закончил традиционную возню с входной дверью.
– Ни за что! – я даже головой замотал для пущей убедительности. – Не хочу исчезать оттуда, где есть ты. А раз не хочу, значит, не исчезну. Логично?
– Будем надеяться, что логично, – вымученно улыбнулась Меламори. – Когда придет моя очередь начальствовать, я тут же подпишу приказ о твоем увольнении. Сиди уж лучше дома или шляйся по трактирам, так мне будет спокойнее.
– Я бы с радостью. Но неведомое может наложить лапу даже на того, кто предусмотрительно заперся от мира в уборной, где, согласно последним сведениям, владычествуют демоны, – вздохнул я. – Так что не лишай себя ценного сотрудника, будущая госпожа Почтеннейшая Начальница.
– И то верно. Только ты не очень там выпендривайся со своим «неведомым», – строго сказала она. И добавила с очаровательной усмешкой: – Береги свою драгоценную задницу, как непременно сказал бы на моем месте наш Мелифаро.
На том и порешили.
Ночь я провел в тщетных попытках наладить Безмолвный диалог с Джуффином. В перерывах развлекался, обыскивая кабинет в надежде, что шеф оставил мне хотя бы коротенькую записку. Увы, я нашел лишь ворох старых служебных бумаг, ветхую салфетку с кратким конспектом какой-то карточной партии и целую россыпь монеток разного достоинства – можно сказать, почти клад.
Дело кончилось тем, что на рассвете я послал зов дворецкому Джуффина Кимпе и начал выспрашивать старика: не оставлял ли его хозяин каких-нибудь особых указаний на случай внезапного исчезновения.
Кимпа сообщил, что как-то раз, в самом начале его службы, сэр Халли предупредил, что может исчезнуть в любой момент, и наказал в таком случае не беспокоиться, а просто продолжать присматривать за домом, поскольку вернуться он может столь же внезапно.
Ну да, все это было очень похоже на шефа.
Наконец появился сэр Кофа, величественно мне покивал, еще более величественно поместил свое крупное тело в кресло Джуффина и велел мне катиться на все четыре стороны, но лучше – домой. И спать, спать, спать. Заявил, что я выгляжу, как мятежный Магистр, сотню лет прятавшийся от преследователей в водосточной трубе. Я поверил ему на слово, заблаговременно отвернулся от зеркала – зачем лишний раз расстраиваться? – и поплелся домой.
После полудня меня разбудили орущие под окном девчонки и мальчишки, продавцы газет. Сложив обрывки их воплей, я узнал, что Его Величество Гуриг Восьмой покинул летнюю резиденцию Анмокари и вернулся в Замок Рулх. Из этого я заключил, что Король Мёнин не стал задерживаться в гостях у нынешнего монарха. Как и обещал, собственно говоря.
«Вот и ладненько, – подумал я. – Этот Король Мёнин занятный персонаж, но без него как-то спокойнее. Интересно, зачем он все-таки приходил? За Джуффином? Или для того, чтобы поболтать со мной про время? С него бы сталось».
Мои размышления прервал зов Меламори. Вместо того чтобы пожелать мне хорошего утра, она сообщила, что кто-то поджег дом бывшего Великого Магистра Ордена Наседки, а ныне – честного горожанина Рехфуна Гагуты, и ультимативным тоном заявила, что без меня обойтись невозможно. Меламори встала на след преступника, но сразу почуяла, что он весьма могущественный колдун, а потому рисковать не стоит. Дескать, по такому следу лучше сразу пускать меня – тогда беднягу можно будет брать голыми руками. Он, небось, еще и приплатит с радостью за возможность поскорее оказаться в тюрьме, лишь бы я сошел с его следа.
«А кое-кто собирался уволить меня через шесть дней», – ехидно напомнил я.
«Так то через шесть дней, – невозмутимо парировала она. – А сейчас без тебя – ну никак!»
Пришлось наспех одеваться и нестись на улицу Высоких Стен. Я, впрочем, не возражал. Прикидывая на бегу, что после такого аврала меня наверняка освободят от ночного дежурства, а значит, мы с Меламори сможем ночевать под одной крышей, совсем как нормальные люди, с ума сойти можно.
Пока мы, как две полоумные таксы, бежали по следу неизвестного злодея, Меламори вкратце рассказала мне про Орден Наседки. До сих пор я не знал, что в Соединенном Королевстве существовали столь эксцентричные организации.
Порядки там были те еще. Нынешний погорелец, Великий Магистр Рехфун Гагута, усаживал прочих членов Ордена на заколдованные камни, о которых поговаривали, будто их привезли из самой Черхавлы. Так или иначе, а сидящие на камнях, в точности как куры на яйцах, послушницы (в этот Орден принимали только немолодых женщин) почти сразу впадали в транс, а их сила становилась достоянием Великого Магистра, который, собственно, был единственным социально активным членом Ордена.
В Смутные Времена резиденцию Ордена сожгли, все послушницы погибли, а Рехфун Гагута уцелел, хоть и лишился своей колдовской силы. Он сдался на милость победителей, отсидел сколько положено в Холоми, а получив свободу, заделался тишайшим городским обывателем.
О его былой славе напоминает разве что маленькая птицеферма, которую он держит прямо в доме, в центре Старого Города. Господин Гагута утверждает, будто вид индюшек, неподвижно сидящих на яйцах, чрезвычайно его успокаивает.
Нечего и говорить, что некоторые граждане Соединенного Королевства, мягко говоря, недолюбливают бывшего Великого Магистра. Особенно друзья и родственники сгоревших послушниц. Такое не забывается: Магистр Гагута не вынес из огня никого, хотя вполне мог бы спасти всех. И уж точно никакого могущества не требовалось для спасения хотя бы нескольких женщин – тех, что сидели поближе к выходу.
– Гад, – резюмировал я. – Как его до сих пор не убили?
– Он не гад, – мягко возразила Меламори. – Поверь мне, я с ним немного знакома. Просто неуклюжий, нелепый человек. Нервный, суетливый. Он потом говорил, что растерялся. Думаю, так оно и было. Невелик грех – растеряться. Просто таким людям нельзя становиться Великими Магистрами… Интересно, что за крутой колдун такой решил сжить его со света? Кому он нужен?
– Сейчас узнаем, – пообещал я. – Мы уже близко.
Злоумышленником, как и следовало ожидать, оказался сын одной из «наседок», бывший Старший Магистр Ордена Колючих Ягод. Еще в Смутные Времена он поклялся отомстить за нелепую смерть матери и ее подружек. Поскольку он был вынужден отправиться в изгнание, возможность привести приговор в исполнение появилась только сегодня: рано утром наш поджигатель сошел на родной берег с уандукского корабля.
Мы сдали беднягу судебным властям и отправились в Дом у Моста с несгибаемым намерением как следует почить на лаврах.
– Сто с лишним лет изгнания его ничему не научили, – резюмировал я. – В частности, тому, что прошлое – не то сокровище, которым стоит дорожить.
– А ты сам-то уже научился не дорожить сокровищами такого рода? – лукаво спросил сэр Кофа.
