Книга Вселенная Ехо. Том 2, страница 350. Автор книги Макс Фрай

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вселенная Ехо. Том 2»

Cтраница 350

– Не нужно волноваться, – мягко сказал Аллах. – Ничего страшного не происходит. Наша встреча – просто часть твоей удивительной жизни, полной невероятных чудес. Ты же сам хотел, чтобы у тебя была именно такая жизнь, разве нет?

– Пожалуй, но…

– Никаких «но». Хотел – получай. Выпьешь еще кофе? – будничным тоном спросил он.

Я молча кивнул. Кофе его был воистину восьмым чудом света, и мне следовало пользоваться случаем.

– Ну вот и договорились, – подытожил мой работодатель.

Я открыл было рот, чтобы возразить, сказать, что ни о чем мы еще не договорились и вряд ли когда-нибудь договоримся. Но тут же захлопнул свою болтливую пасть, поскольку понял, что звуки, которые способны издавать мои голосовые связки, ровным счетом ничего не изменят. Не только нечленораздельное бормотание припертого к стенке человека, но и самые могущественные заклинания бессильны, когда судьба по-настоящему берет тебя за глотку и пинками гонит вперед, в предначертанное.

Мною овладело оцепенение, впрочем, довольно приятное. Оно не было похоже на обычную минуту слабости, сопровождаемую внутренним стоном: «делайте со мной что хотите». Просто до меня наконец-то дошло, что не следует тратить силы на попытки принять какое-то решение. Все давным-давно решено, приговор несправедлив, но по-своему прекрасен и обжалованию не подлежит. Поэтому я просто молчал и ждал – что теперь?

– Теперь тебе предстоит один официальный визит. Тебя ждет Сфинкс. Она стережет твое оружие.

– Именно «она»? – уточнил я. – А разве Сфинкс женского пола?

– Ну да, а какого же еще? – Аллах немного помолчал и добавил: – Вообще-то сумасшедшая кошка совершенно помешалась на своей любимой игре в загадки, но это не беда. Может быть, она тебя убьет – что с того? Ну, останется у тебя шестьсот шестьдесят пять жизней вместо шестисот шестидесяти шести, тоже мне, проблема.

– Но я не люблю, когда меня убивают, – возразил я.

– Просто у тебя еще никогда не было такого количества жизней в запасе. Кроме того, вполне может случиться так, что ты отгадаешь ее загадку. Время от времени они бывают настолько простыми – даже не верится! Словом, как-нибудь выкрутишься.

– А что потом? – с замирающим сердцем спросил я.

– Потом – по обстоятельствам. Скорее всего, тебе придется отправиться в Медину, чтобы призвать Мухаммеда, наступив на его могилу. Словом, сам увидишь. Только сделав первый шаг, можно приступить к следующему. Ладно, все улажено, так что теперь я, пожалуй, могу попрощаться.

– Попрощаться? – удивился я. – Но вы собирались как-то передать мне свое могущество. И некую загадочную «связку ключей» от человеческих сердец…

– Они и без того принадлежат тебе, – улыбнулся Аллах. – Просто до сих пор у тебя не хватало пороху переворошить свои кладовые. Ты бы здорово удивился, если бы узнал, на что можно наткнуться, взявшись за ревизию собственного имущества.

– А шестьсот шестьдесят шесть жизней? – недоверчиво спросил я. – Сомневаюсь, что они всегда были при мне. Я всегда очень остро ощущал собственную смертность.

– Твои шестьсот шестьдесят шесть жизней? Да, действительно, чуть не забыл, – согласился Аллах. Он взял со стола пепельницу и неожиданно сильным, молниеносным движением запустил ее в мою голову.

Последнее, что я запомнил, – его неестественно красивое бледное лицо, перекосившееся в жуткой, но бесшабашной ухмылке.


Я открыл глаза и огляделся. Под ногами искрился светлый песок, над головой расторопные распорядители текущего шоу уже натянули небесный тент цвета индиго. Как и джинсовая ткань, небесная синева изрядно поблекла под лучами южного солнца, выцвела до невнятной, но вполне обаятельной голубизны.

Наверное, было жарко, но в моем теле произошли какие-то удивительные изменения: о жаре я знал только теоретически, органы чувств равнодушно молчали. Я посмотрел на ослепительно-белый шар, застывший в зените, и обнаружил, что солнечный свет больше не заставляет меня щуриться: я мог бы часами смотреть на пылающее светило, если бы мне вдруг показалось, что это необходимо.

Я произвел беглый осмотр собственного тела, дабы выяснить, как обстоят мои дела. Дела обстояли довольно странно. Со мною что-то было не так. Вернее, со мной все было не так, и мне это нравилось, по крайней мере, пока.

Я сидел на теплом камне, словно специально созданном заботливой природой в полном соответствии со всеми тайными пожеланиями моей задницы. Ни одно из многочисленных мягких кресел, с которыми мне доводилось иметь дело на протяжении своей жизни, изобилующей короткими, но нежными встречами с удобной мебелью, не шло ни в какое сравнение с этим камнем.

Потом я с удивлением обнаружил, что мои плечи укутаны ярко-зеленым плащом. Знакомый, черт побери, оттенок. Неужели Аллах любезно одолжил мне свое барахлишко?

Понемногу, словно бы разгадывая кроссворд, я вспомнил наш разговор, его диковинное предложение, мои вялые попытки отвертеться от собственной судьбы и драматический финал собеседования: круглую белую пепельницу, стремительно летящую по направлению к моей горемычной роже.

Воспоминания не вызвали у меня никаких эмоций. Я подумал, что мне, пожалуй, следовало бы испугаться, потом – рассердиться, вспомнить о своей прежней восхитительной жизни, осознать, что она закончилась – скорее всего, безвозвратно! – и взвыть от боли и отчаяния.

Я немного подождал и понял, что представления не будет – ни страха, ни гнева, ни тем более отчаяния. Бедняги Макса, способного испытывать все эти немудреные переживания, больше не было. А если он и имелся в наличии, то тихонько сидел в самом темном уголке моего сознания и молчал в тряпочку. Оно и к лучшему.

– Все уже случилось, – равнодушно сказал я сам себе. – Ты уже ввязался в эту заварушку, так что ничего не попишешь. Бедняга мексиканец – боюсь, я так и не успел заплатить по счету! Сомневаюсь, что герр Аллах потрудился исправить положение. Боги – безответственный народ.

Потом я замолчал, поскольку обнаружил, что мне больше не требуется говорить с собой вслух, чтобы успокоиться. Я и без того был спокоен, как удав, переевший крольчатины. Несколько минут – или дней? – я просто любовался сияющими песчинками под ногами, а потом обратил внимание на свои руки, аккуратно сложенные на коленях. Они показались мне чужими, но я никак не мог сообразить, в чем, собственно, разница. Поднес их к лицу. Это пустяковое движение стоило мне титанических усилий. Некоторое время я зачарованно рассматривал собственные верхние конечности, а потом наконец понял, в чем дело, и криво ухмыльнулся: на моих ладонях больше не было никаких линий. Вообще ни единой черточки.

– Допрыгался, поздравляю! – насмешливо сказал я себе. – Ну и куда ты подевал свою линию Жизни? Я уже не говорю о линиях Головы, Сердца и Печени заодно. Твоя мама была бы очень недовольна: она так старалась, рожала твое тело, а ты за ним совсем не следишь. Как еще голова на месте…

От внимательного изучения собственных рук меня отвлек слабый порыв ветра, нежно погладивший волосы на моей макушке. Я поднял глаза и увидел, что надо мной кружит крошечный самолетик, искусно сделанная миниатюрная модель двухместного аэроплана времен Первой мировой войны. Я успел разглядеть надпись на борту: голубую букву «А» и цифру «6», большие сине-бело-красные круги на серебристых крыльях и рисунок на хвосте – смешного черного кота с желтым бантом на шее. Опознавательные знаки свидетельствовали, что прототип игрушки в свое время мужественно сражался за честь британской короны.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация