Я, конечно, с самого начала подозревал, что кроме Македонского с Наполеоном были еще какие-то великие полководцы, но никогда бы не подумал, что их такая прорва. Доротея умудрилась вспомнить больше тысячи имен, и мне показалось, что она остановилась только потому, что заболели пальцы.
– Ой! – виновато сказал я, перебирая страницы, исписанные торопливым почерком Доротеи. – Почти никого не знаю. Стыдно-то как… А что, разве генерал Мак-Артур тоже был великим? Я думал, он так, посредственность.
– Может быть, и посредственность, нам-то какая разница? – Доротея пожала плечами. – По крайней мере, свое дело он знает. Я так поняла, чем больше полководцев – тем лучше. Или тебе требуются только гении?
– Да нет. Пожалуй, ты права.
Еще несколько минут я с любопытством рассматривал список: учиться никогда не поздно. А потом у меня появился вопрос.
– Слушай, а почему в твоем списке нет ни одного норвежского конунга? Насколько я знаю, они были ребята что надо. Взять того же Харальда Завоевателя или Святого Олава… Или ты специализировалась на другом историческом периоде?
– Можно сказать и так. Нет, я знаю имена всех скандинавских королей, но они нам все равно не понадобятся. Они же теперь все в Вальгалле у Одина, разве нет?
– Об этом я как-то не подумал. А ты сообразила. Молодец.
– Рада стараться! – Она комично отсалютовала мне, приложив руку к козырьку несуществующей фуражки.
– Если уж хочешь, чтобы было смешно, надо орать: «Яволь, майн фюрер!» – улыбнулся я. – Номер семьсот восемьдесят четвертый в твоем списке может дать тебе профессиональную консультацию по этому вопросу, как только мы его отыщем.
– А кто у меня проходит под этим номером?
– Герман Геринг. Очень полезный парень: нам же как раз предстоит иметь дело с вражеской авиацией… Но может быть, он тоже в Вальгалле?
– Нет его там, – зевнула Доротея.
– А ты откуда знаешь? – удивился я.
– Это элементарно, дорогой Ватсон. Не было у него в руках меча, когда он умирал. Да и не верил он ни в какую Вальгаллу. Думаю, это тоже важно.
Признаться, меня здорово удивила уверенность ее тона. До сих пор Доротея не производила впечатление человека, понимающего, что происходит. Неудивительно – полагаю, я и сам не производил такого впечатления. Но сейчас она говорила как крупный специалист по вопросам загробной жизни.
«Черт, как же быстро мы все меняемся, – подумал я. – Хотел бы я знать, во что мы успеем превратиться в финале!»
Впрочем, сейчас у меня были более неотложные дела, чем размышления о нашем туманном будущем, а посему я вручил список Джинну.
– Разыщи этих людей, дружок.
– Привести их к тебе?
Я задумался. Ко мне – это, конечно, правильно… Но мне совсем не хотелось проводить инструктаж великих полководцев всех времен и народов. Мне вообще не хотелось их видеть. Что-то внутри меня отчаянно сопротивлялось этой идее. Впрочем, я всю жизнь старался отлынивать от разного рода совещаний.
– Ко мне не надо, – наконец решил я. – Веди их к Мухаммеду. В конце концов, он у нас и сам великий полководец, а я – так, скромный представитель заказчика… В общем, это его работа.
Я так увлекся, что чуть было не заявил, что ему, дескать, за это деньги платят. Впрочем, Мухаммед и без моих уговроов был очень доволен возложенной на него хлопотной миссией.
– Ты же прекрасно с этим справишься, правда? – с надеждой спросил я пророка. Мухаммед важно кивнул.
– С помощью Аллаха я справлюсь с чем угодно, Али. Не скрою, мне будет приятно главенствовать над достойнейшими мужами всех времен. Когда я думал о том, что происходит с праведниками в раю, я всегда представлял себе нечто в таком роде. А если еще и твой могущественный слуга соблаговолит оказать мне содействие…
– Разумеется, – я обернулся к Джинну. – Ты ведь соблаговолишь, дружище? Помогай ему во всем, ладно? А я пока попробую разузнать, когда нам следует ждать неприятностей и как они будут выглядеть.
– Ты снова собираешься в гости к нашим врагам? – шепотом спросил Джинн.
Я развел руками с видом мученика – дескать, а что делать, если надо?
Ясен пень, я лукавил. Надо, не надо – какая разница? Если бы дело было только в необходимости, я вполне мог бы продолжать пялиться на экран чудесного телевизора Джинна, который по-прежнему находился в моем распоряжении. Но я твердо решил снова нанести Афине и Одину личный визит. Мне хотелось подружиться с ними, как в детстве хотелось дружить с ребятами не из своего, а из соседнего двора, а еще лучше – с другой улицы. В чужаках всегда есть нечто неописуемо притягательное, по крайней мере, для меня.
Сон, похоже, ждал меня с нетерпением. Стоило закрыть глаза, и вместо темноты под опущенными веками меня встретил мягкий лунный свет и узкая дорожка между камнями, уводящая на плоскую вершину столовой горы.
Защитная руна, начерченная Одином, пропустила меня без возражений, как и в прошлый раз, да и таинственные Хранители не преградили мне путь. Уж они-то знали, что на самом деле меня здесь нет.
Меня ждал сюрприз – никого не было дома. Наверное, военный совет затянулся допоздна. Я лениво подумал, что как был дураком, так им и остался. Мне бы сейчас полагалось бодрствовать у телевизора и следить за Олимпийцами, чтобы выведать их драгоценные стратегические секреты, а не предаваться сладким грезам о том, как я скитаюсь по пустому жилищу Афины.
Тем не менее я не стал просыпаться. Прошелся по коридору, без особого любопытства заглянул в прохладные темные комнаты. Они были так похожи, что я не смог определить, какие из них служат спальнями моим новым приятелям, а какие пустуют в ожидании редких гостей.
В конце концов я отыскал ту самую комнату, где мне довелось побывать прошлой ночью, уселся на пол, скрестив ноги, и принялся ждать.
«Если уж я хочу, чтобы они вернулись домой, значит, скоро кто-нибудь да появится, – лениво думал я. – Это же мой сон».
Словно в ответ на мои оптимистические размышления из коридора послышался голос Марлона Брандо: «Хорошо, что ты растормошил их, Игг! Теперь я удивляюсь, почему ты не сделал этого рань…»
Афина осеклась и застыла на пороге комнаты, увидев меня. Наверное, все-таки не ожидала, что у меня хватит наглости явиться на следующую же ночь после ее гениального разоблачения.
– Я рад, что ты решил вернуться, гость. Приветствую тебя, – важно сказал Один.
Я сразу понял, что Афина сдержала слово и не поделилась с ним своим открытием. Его радость по поводу моего появления была сдержанной, но совершенно искренней.
– Я и сам рад, что решил вернуться. Впрочем, я заглянул только на минутку. Хотел узнать, помогли ли вам мои книжки.
– А разве ты не следил за нами в своих снах, как прежде? – настороженно спросила Афина.
