– Ты не согласишься принять посетителей, Владыка? – спросил Джинн.
– Каких посетителей? – настороженно спросил я.
Вообще-то, я здорово сомневался, что индейские боги решатся отправить ко мне парламентеров, но чем черт не шутит?
– Это не враги, Владыка, – поспешно заверил меня Джинн. – Впрочем, назвать их союзниками тоже было бы ошибкой. Они посторонние, но у них свой интерес в этом деле. Одним словом, это Теневики. Они умоляют тебя о встрече.
– «Теневики»? – фыркнул я. – Они что, хотят отмыть с моей помощью сомнительные доходы? Ну ладно, если умоляют, давай их сюда.
Я обнаружил, что все еще способен испытывать нормальное человеческое любопытство, и несказанно обрадовался этому открытию.
Через несколько секунд мне пришлось убедиться, что я в состоянии не только испытывать любопытство, но и удивленно распахивать рот. Меня окружила толпа таких экзотических личностей – хоть в обморок падай. Высокие, как баскетболисты, тощие, как узники плохо профинансированного концлагеря – сквозь пергаментную кожу их рук явственно просвечивали хрупкие косточки. В просторных плащах с капюшонами, да еще и с огромными косами наперевес, ребята, все как один, были почти точной копией смерти. Не настоящей смерти, конечно, а ее традиционного карикатурного изображения. Даже их мертвенно-бледные лица здорово напоминали человеческие черепа. У этих красавчиков были огромные глаза, короткие курносые носы и длинные тонкогубые рты. Робкие улыбки обнажали великолепные крупные зубы – можно было подумать, что ребята явились сюда рекламировать зубную пасту.
Мне понадобилось какое-то время, чтобы смириться с мыслью, что Теневики существуют на самом деле, а не являются моей галлюцинацией. Пока я смирялся, они почтительно помалкивали. Наконец я взял себя в руки.
– Джинн сказал, что у вас ко мне какое-то дело, господа. И чем же я могу вам помочь?
– Надеюсь, мы не слишком помешали твоему отдыху, Владыка, – робко начал их предводитель.
– Не слишком. Как раз в меру. Давайте уж, излагайте.
– Нам нужен сущий пустяк. Всего лишь бумага за твоей подписью, можно сказать – справка…
– «Справка»?! Какая такая справка? Мне не послышалось?
– Позволь мне рассказать тебе о наших гостях, Владыка, – вмешался Джинн. – Ты взираешь на них так, словно видишь впервые. Что ж, возможно, вы действительно никогда не встречались прежде. Теневики – частые гости на этой прекрасной земле, но обитают они в своем собственном Мире, где самой большой ценностью являются тени живых существ. Замечу, что это очень бедный Мир, Владыка. И очень голодный! Человеческие тени – их любимая пища, самая редкая и дорогая. Нетрудно догадаться, что основное занятие тамошних жителей – охота за тенями твоих соотечественников. Забрать тень живого человека невозможно, поэтому им приходится подкарауливать момент, когда человек умирает. Если правильно выбрать время, можно срезать тень умирающего с поверхности земли, как сухую траву.
– Как только некоторые не развлекаются, – сдержанно улыбнулся я. – Ладно, а я тут при чем?
– Тени людей, которых ты вернул к жизни, принадлежат тебе – по крайней мере, формально, – объяснил Джинн.
Улыбчивые косари энергично закивали.
– Нам не следует претендовать на то, что принадлежит тебе, – почтительно сказал один из них. – Но говорят, ты не испытываешь привязанности к своему имуществу. А поскольку сейчас вы готовитесь к большому сражению и уже завтра в твоем войске могут появиться первые потери…
– А что, обитатели других Миров всегда заранее знают о моих планах на предстоящий день? И заодно сплетничают о моих привычках? Ну и дела! – я озадаченно покачал головой. – Ладно, я все понял. Вам нужно, чтобы я подписал бумагу, где будет сказано, что я разрешаю вам забирать тени моих умирающих воинов? Извините, ребята, но ничего не получится.
– Почему? – жалобным хором спросили косари.
– Потому что я жадный, – усмехнулся я.
– Но ведь ты сам не станешь есть их тени, Владыка! – укоризненно заметил Джинн. – Почему бы не отдать тени погибших тем, кто нуждается в пище?
– Просто потому, что я не знаю, что будет с моими людьми после смерти. Вдруг окажется, что тени нужны им самим? Если бы я узнал, что кто-то торгует моей тенью, не поинтересовавшись моим мнением по этому вопросу, мне бы это очень не понравилось. В общем, я не стану подписывать никаких бумаг. Если хотите, можете обойти мое войско. Если на вашем пути встретится безумец, который добровольно согласится отдать вам свою тень, лопайте ее на здоровье.
– Ты позволяешь нам побеседовать на эту тему с твоими людьми? Что ж, и это удача!
Я даже не ожидал, что они так обрадуются.
– Беседуйте с кем хотите, о чем угодно, – я пожал плечами.
– А тебе не кажется, что разговоры о скорой смерти испугают наших спутников? – укоризненно спросил Джинн.
– Тем лучше. Сегодня я убедился, что о смерти не стоит забывать: она всегда стоит где-то рядом. А уж сейчас – тем более. Если мы не будем произносить вслух слово «смерть», она все равно не обойдет нас стороной.
Делегация косарей отправилась общаться с моим войском, а Джинн остался со мной.
– Напрасно ты не выполнил их просьбу, – вздохнул он. – До сих пор тени умерших в тех немногочисленных Мирах, где у живых существ есть тени, всегда считались их законной добычей.
Я пожал плечами.
– Мало ли что считалось. Я никого не просил назначать меня начальником всего происходящего. Напротив, как мог отказывался от этой сомнительной чести, мой приятель Аллах тому свидетель. Мне на фиг не нужны ни власть над умирающим миром, ни сам этот мир. Кому-кому, а уж мне-то было куда улизнуть. Я – счастливчик, вроде того художника из китайской сказки, который скрылся от всех бед в глубине собственной картинки. Знал бы ты, какая она у меня замечательная, эта «картинка»…
[17]
Но если уж меня припахали командовать этим дурацким парадом, значит, теперь все будет так, как я скажу.
Я сам не заметил, как мой голос зазвенел от ярости. Она переполнила меня так же внезапно и беспричинно, как в конце свидания с Афиной и Зевсом. Испытывать ее было чертовски приятно, и это настораживало.
Джинн укоризненно покачал головой.
– Не надо гневаться, Владыка. Не давай волю ярости. Еще не время.
– Ничего-ничего, – усмехнулся я. – Сегодня я понял, что мне следует злиться как можно чаще, по любому поводу и вовсе без повода. Лучше уж разнести все на своем пути, чем еще раз позволить каким-то тварям убивать меня, пока не придет грозный дядя Один со своими волшебными рунами, – и все это только потому, что у меня, видите ли, лирическое настроение. Мне следовало уяснить это гораздо раньше.
– Все хорошо в свое время, Владыка, – мягко сказал Джинн. – Не следует злиться на течение реки, которое уносит тебя неведомо куда. Но это не значит, что можно позволить разбушевавшимся водам захлестнуть тебя с головой. Балансируй, Макс. Держи равновесие.
