– Этому я сама кого угодно научу. Улисс нам сейчас очень нужен, Один. Или ты сам собираешься навестить своего бывшего побратима? Мне, например, что-то пока не хочется соваться ему в пасть. А кто-то ведь должен рассказать ему, что творится.
– Кто-то должен. Но почему именно этот твой любимчик? Почему бы не послать, к примеру, Гермеса? Он же у вас от рождения Вестник.
– Гермес не только Вестник, он – один из нас. Не стоит делиться своими планами с кем-то еще. Пусть это будет нашим с тобой секретом. А Улисс не в счет, он предан мне крепче, чем мои Хранители.
– Не нравится он мне, – вздохнул я. – Впрочем, делай как знаешь.
– Вот и славно. Думаю, Улисс будет здесь уже сегодня ночью. Он не медлит, когда я его зову.
Афина поднялась и пошла к своей летающей машине. Наверное, решила, что ее крылатый приятель тоже нуждается в утешительной беседе после сегодняшней передряги. Уж он-то точно остался цел только по милости нашего мягкосердечного врага.
Что касается меня, мне было о чем поразмыслить. Я достал из-за пазухи мешочек с рунами, взвесил его на ладони и спрятал обратно. Сердце говорило мне, что время для гадания неподходящее. Судьба явно была озадачена не меньше, чем я сам, и сама толком не решила, как быть дальше, поэтому не следовало совать нос в будущее.
Улисс действительно оказался легок на ногу. Часа через два после заката он уже сидел у ложа Афины и прилежно внимал ее речам. Время от времени кивал: «Да, я понял» – и снова почтительно умолкал.
Вскоре я убедился, что Афина говорит ерунду. Оно и понятно – Паллада ни разу в жизни не встречалась с моим бывшим побратимом и не имела ни малейшего представления о том, как с ним следует говорить. Но я не стал вмешиваться в их беседу. «Пусть себе болтает», – снисходительно думал я.
Признаться, мне было даже любопытно: придет ли ей в голову спросить моего совета, хотя бы под конец?
Наконец она покончила с длинным перечнем бесполезных и невыполнимых указаний и обернулась ко мне. Оно конечно, лучше поздно, чем никогда.
– Я все правильно говорю, Хрофт?
– Нет. Ты все говоришь неправильно. Придется начинать с самого начала.
– Как это? – Афина была смущена и рассержена. – А почему же ты слушал и молчал? Надо было сразу сказать, если что-то не так.
– Все не так. Мне пришлось бы перебивать тебя после каждого слова, а это неучтиво. Поэтому будем считать, что ты просто рассказала своему другу сказку. Увлекательную повесть о том, чего никогда не случится. Не печалься, Паллада, твой план был бы хорош, если бы мы собирались провести кого-то из твоих родичей. С моими же надо держаться совсем иначе. Улисс не должен притворяться его другом. Локи все равно не поверит. У него не может быть друзей ни в одном из миров. Он привык жить в полной уверенности, что ни одно существо, ни живое, ни мертвое, не может желать ему добра. Да так оно, в сущности, и есть. Даже его союзники связаны с ним судьбой, а не личной привязанностью. Я единственный, кто был ему другом – пока мог. Но и мое терпение однажды лопнуло.
– Как мило, – проворчала Афина. – И что же должен делать Улисс? Лезть в драку? Тогда он даже не успеет сообщить Лодуру, что все идет не так, как надо.
– Еще как успеет. Лодур любопытен. Он не станет сражаться с тем, кто его озадачит.
– И как я его озадачу? – заинтересовался Улисс.
– О, все куда проще, чем ты думаешь. Ты будешь перед ним похваляться, только и всего. Рассказывать, какое великое войско собрал твой господин, как лихо вы отколотили беднягу Одина и его никчемных приятелей и что вы собираетесь устроить в Последний день. Хвастай так, словно ты несмышленый мальчишка, а не рассудительный муж, и тогда, возможно, Лодур поверит тебе.
– Ты не разгневаешься, если я задам тебе вопрос, Один? – почтительно спросил Улисс.
Надо отдать ему должное, он знает, как следует говорить с такими, как я. Тем не менее я все равно терпеть его не могу, чем дальше, тем больше.
В глубине души я вынужден признать – мне просто не нравится, что мы похожи. Этот смертный, каким-то образом умудрившийся растянуть свою жизнь на почти бесконечно долгий срок и даже ускользнуть от человеческой судьбы своих соплеменников, великий хитрец и храбрый воин. А я предпочитаю оставаться единственным хитрецом среди простодушных воинов – просто потому, что так было всегда.
– Что ж, задай свой вопрос и узнаешь, разгневаюсь я или нет, – предложил я.
Он и бровью не повел.
– Рассказывают, что этот самый Лодур находится в весьма прискорбном положении. Дескать, он беспомощен, связан по рукам и ногам, корчится от боли под струями яда, а его верная жена сидит рядом и пытается собирать этот самый яд в чашу – весьма похвальное поведение! Это правда?
– Враки. Всего-то недельку мы его так подержали, а уж шуму было!..
– Да, так часто случается, – сдержанно улыбнулся Улисс. – Людская молва беззастенчиво преувеличивает страдания великих и обходит равнодушным молчанием прочие бедствия… Но где мне его искать?
– Искать его тебе придется до скончания времен и даже дольше, если я не помогу. Есть один способ.
Тут я крепко задумался, поскольку не хотел давать в руки этому пройдохе ни единого клочка сокровенного знания. Вдруг он из тех мудрецов, которые могут вообразить океан, глядя на каплю воды? Но поразмыслив, я решил – да пусть его догадывается, если сможет, невелика беда. Изучение моей магии требует времени, а времени ни у кого из нас не осталось.
Я извлек из-за пояса нож, на костяной рукояти которого было вырезано одно-единственное украшение: крест неправильной, несимметричной формы – Наутиз, самая опасная из моих рун, несущая не смерть, а порабощение, которое хуже смерти.
Я испытующе посмотрел на Улисса. Он был готов слушать, и я заговорил.
– Тебе надо отправиться к пределам Утгарда. Это место, где Локи коротает свои дни. Утгард очень далеко отсюда. Впрочем, было бы правильнее сказать, что он просто не здесь, поэтому ни один смертный, даже такой ловкий, как ты, не способен добраться до окраин Утгарда. Но это не твоя забота, мой конь отнесет тебя туда за несколько часов. После того как Слейпнир опустит тебя на землю, ты должен идти прямо на север, не сворачивая и не останавливаясь, пока хватит сил. Когда поймешь, что больше не можешь сделать ни шагу, остановись, вонзи этот нож в землю и призови Лодура. Просто выкрикни его имя, громко и повелительно, этого достаточно. Видишь узор на рукояти ножа? Этот знак сковывает волю и принуждает. Его силы хватит, чтобы заставить Локи явиться на твой зов и удержать на месте – может быть, четверть часа, а может быть, и больше. Я не знаю, насколько он сейчас силен… Поэтому тебе придется поторопиться. Говори ему хвастливые речи, как я советовал. Скажи между делом, что твой господин искушен в магии рун. Для Локи это будет серьезный удар. Он сам так и не смог достичь вершин в искусстве хитросплетения знаков, как ни старался.
