Я сразу понял, в чем дело. Никто из моих людей не мог опередить меня ни на шаг. Они были вынуждены идти по моим следам, и отменить этот закон природы было так же невозможно, как совсем недавно было невозможно отменить закон всемирного тяготения. Я подумал, что когда-нибудь им непременно придется научиться и этому.
Но почему, собственно, “когда-нибудь”? Вот прямо сейчас пусть и попробуют.
Через несколько секунд один из самолетов – трехэтажная фанерная «этажерка», выкрашенная в вызывающе яркий красный цвет, с пафосными черными крестами на крыльях, – медленно полетел вперед. Я не раз видел это сооружение на фотографиях и теперь сразу же опознал его. И вспомнил, что знаменитый барон фон Рихтхоффен, ас Первой мировой, всегда держал в кабине своего «фокера» коробку с сигарами и ящик с шампанским. Я ни на секунду не сомневался, что этот ценный груз и сейчас имеется на его борту.
– Молодец, Красный барон! Так и надо! – сказал я, задрав голову к небу и с удовольствием отмечая, что некоторые авиаторы уже последовали его примеру.
Снег под моими ногами тем временем стремительно таял. Зима, которая, по идее, должна была стать эффектной декорацией к «закату человечества», благополучно заканчивалась. Я спешился и опустился на влажный песок.
Откуда-то тут же появился Мухаммед и уселся рядом. У него было счастливое лицо, беззаботное, мечтательное и немного усталое, как у школьника в первый день летних каникул. Вот уж никогда бы не подумал, что лицевые мускулы сурового пророка способны столь радикально расслабиться.
Подтянулись и остальные; моя великолепная четверка «всадников Апокалипсиса» в полном составе бухнулась на песок рядом со мной. Я заметил, что Анатоль обнял Доротею – так непринужденно, словно вот уже много лет только этим и занимался. «Так и надо, – подумал я, – так и надо».
Князь Влад достал из-под плаща крошечного дракончика, сувенир на память о моем приятеле Локи, и осторожно погладил его по голове. Рептилия воспользовалась случаем и цапнула за палец своего благодетеля. Дракула поспешно сунул травмированную конечность в рот – в точности, как пятилетний мальчишка.
Мои волонтеры тем временем бросали на берегу свои транспортные средства и неторопливо шли дальше. Как я и хотел, они спокойно проходили мимо меня. Некоторые отвешивали вежливый поклон, некоторые просто шли дальше, спокойные и глубоко равнодушные к моей персоне. Ну, наконец-то.
– Теперь мы будем следовать позади всех, – сказал я. – Так надо.
Доротея молча кивнула, прочие, кажется, вовсе не обратили внимания на мое замечание.
Мы остались сидеть на песке, а мимо нас проходили люди. Только теперь я понял, что в моем войске было далеко не все человечество. Насколько я мог судить по их лицам и одежде, подавляющее большинство составляли наши современники. Тут были представители всех рас и социальных слоев. И еще обитатели Средневековья – в основном европейцы, арабы и иудеи. Встречались, конечно, и совсем уж экзотические персонажи: то какой-нибудь восточный правитель, обремененный грузом драгоценностей, то обнаженный эллин – но погоды они не делали.
– Хотел бы я знать, где все остальные? – Анатоль, надо понимать, сделал те же выводы, что и я. – Где индийцы? Где, черт побери, китайцы? Их же должно быть не знаю уж сколько миллиардов! Где самураи, викинги и африканские вожди?
– Ну, положим, викинги в Вальгалле, – улыбнулся я. – Что касается остальных – получается, что они тоже в каких-нибудь своих «вальгаллах». Играют там в карты с Анной, Лиз и Кейт.
– Просто они не «мертвые духом», – сумрачно сказала Доротея. – Ваши китайцы, индийцы и африканские вожди – они лучше нас.
– Не лучше, а просто другие. Другие люди, с другой судьбой, – неожиданно сказал князь Влад.
Мы все подскочили как ужаленные и изумленно уставились на него.
– Мне надоело быть самым безумным и самым глупым из вас, – спокойно объяснил Дракула. – Мне с самого начала хотелось участвовать в мудрых беседах на равных, но ваши речи казались мне смутными, да и все остальное было как в тумане. Я мечтал стать таким, как вы, или даже умнее вас. Кажется, у меня получилось. Но теперь ваши разговоры больше не кажутся мне мудрыми. Да и я сам не излечился, просто сменил одно безумие на другое. Никогда еще я не чувствовал себя столь растерянным, господа.
– О, если уж ты чувствуешь себя растерянным, значит, ты действительно стал мудрецом, князь. Уверенность – привилегия дураков. Им можно позавидовать, – вздохнул Мухаммед.
– Сожаления – тоже привилегия дураков. Только по этой причине я не сожалею о том, что стал таким же, как вы, – кивнул Влад.
– Если верить одной дурацкой, не помню уж, из какого текста выдернутой цитате, то мы в аду, ребята, – неожиданно рассмеялся Анатоль. – Какой-то умник однажды ляпнул, что ад – это исполнение самых заветных желаний. Но если так оно и есть… По-моему, все не так уж страшно.
– Не так уж страшно, да, – согласился Дракула. – Но и не сахар.
– Это на вас еще утренние газеты пока не падали, – усмехнулась Доротея.
Потом мы умолкли и принялись ждать, когда наша армия пройдет мимо. Это продолжалось почти целую вечность, но мы никуда не торопились…
– А это еще что такое? – изумленно спросила Доротея, указывая в сторону моря.
– Ничего особенного, – снисходительно ответил Анатоль. – Просто очень много соленой воды… ой!
– Вот именно, что ой! – насмешливо сказала она. – Это подводная лодка, я ничего не перепутала?
– Ты ничего не перепутала. Самая настоящая субмарина времен Второй мировой войны, если я не ошибаюсь, – Анатоль с надеждой покосился на меня: – Макс, ты что-нибудь понимаешь?
– Я никогда ничего не понимаю, ты мог бы и привыкнуть. Впрочем, в данном случае я все-таки догадываюсь, кто сидит в брюшке у этой селедочки. Сейчас оттуда вылезет дядюшка моей подружки Афины. Нептун, он же Посейдон, собственной персоной. Если верить Гомеру, у него скверный характер.
– Хорошо, когда есть Макс, – улыбнулась Доротея. – Ты все разъяснил, и сразу стало смешно. Бог Нептун на субмарине – это надо же!
Я неохотно оторвал свою задницу от песка, выпрямился и с удовольствием потянулся. А потом сделал несколько шагов к воде навстречу нашему новому оппоненту. Честно говоря, я собирался просто сказать ему, чтобы убирался на фиг. Не до него, дескать, сейчас. Но в последний момент передумал – решил насмешить своих ребят.
– Десять, девять… – я старался говорить бесстрастным металлическим голосом оператора из Центра управления полетами. – Пять, четыре, три, два, один… Старт!
Субмарина послушно взмыла вертикально вверх. Вода вокруг нее кипела и булькала.
– Что ты с ним сделал, Али? – изумленно спросил Мухаммед.
– Отправил в космос. Извини, дружище, эта шутка не для тебя и, боюсь, не для князя. Вы-то никогда не видели, как стартуют космические корабли.
