– Ты обещал рассказать мне об этом Мире, – напомнил я Мэсэну.
– Ну, обо всем Мире я не так уж много знаю, – беспечно признался он. – Мне это ни к чему… А вот об этой земле – запросто! Я объездил весь Альган – от Грэнг Пастпта до Кейр Шантамонта.
– Таонкрахт все время говорил: «Альган, Альган». Дескать, он Великий Рандан Альгана, и все такое… Альган – это государство? – спросил я.
– Альган – имя этой земли, – авторитетно заявил Мэсэн. Немного подумал и добавил: – Вообще-то Альган – часть Земли Нао. Нао – большая земля, поэтому ее поделили на три части, и каждая часть как-то называется. Здесь – Альган. А еще есть Эльройн-Макт и Шантамонт, и в каждой из этих областей до хрена всяких местечек. Всех и не упомнишь, я ведь не путешественник – так, езжу по своим торговым делам от замка к замку, да иногда еще на ярмарку в Бондох, на берег залива Шан.
– А Земля Нао – это материк? – спросил я. Вообще-то у меня не было уверенности, что мой наставник поймет слово «материк», но он понял.
– Нет, – он покачал своей лохматой головой, – материк называется Мурбангон, это кто угодно знает. А Земля Нао – часть Мурбангона. Кроме нее есть и другие земли, в том числе и земля, принадлежащая Вурундшундбам, которых ты ищешь. Но я там никогда не был.
– А кто тут у вас самый главный? – полюбопытствовал я.
– Как это – кто? Урги, ясное дело! И Сох, конечно, – до тех пор, пока выполняют волю Ургов.
– Ну, это понятно. А есть тут самый главный человек? Таонкрахт, например, хвалился, что он – самый главный в Альгане.
– Оно так – до поры до времени, – неохотно подтвердил Мэсэн.
Чувствовалось, что к Таонкрахту у него какие-то личные претензии – за партию дерьмоедов тот с ним не расплатился, что ли?
– Эта пучеглазая задница, Таонкрахт – Великий Рандан Альгана, – продолжил он. – Это значит, что когда кто-то из альганцев нарушает волю Ванда, Таонкрахт должен приехать к непокорному и огреть его своей Метлой.
– Как это – метлой? – опешил я. До сих пор мне казалось, что метла – это примитивное орудие труда, приличествующее разве что дворникам и старомодным ведьмам, которые используют ее, чтобы посетить вечеринку на Лысой горе.
– А то чем же! Страшная, скажу тебе, штука – Метла Рандана! От нее память отшибает посильнее, чем от плохого огня. И обычно навсегда. Так что он не совсем зря похвалялся.
– А кто такой Ванд, чью волю нельзя нарушать?
– Ну, он-то как раз и есть тот самый «главный человек» в Земле Нао, о котором ты спрашивал, – охотно объяснил Мэсэн. – Говорят, он ничего мужик: вспыльчивый, но отходчивый. Не знаю, я с ним никогда не виделся, хотя дерьмоедов в его замок возил, и не и раз, – важно добавил он. Очевидно, считалось, что это очень круто.
– Понятно, – кивнул я. – Значит, есть этот Ванд, который «самый главный», есть Великий Рандан Таонкрахт…
– Не только он, – перебил меня Мэсэн, – их трое. В каждой земле есть свой Великий Рандан, а кроме них в каждой области есть Эстёр
[46]
.
– А это что за должность?
– Эстёр тоже следит за тем, как выполняется воля Ванда, – неопределенно пояснил он.
– А чем, в таком случае, Эстёр отличается от Рандана? – удивился я.
– Ничего себе! Ну, ты сказанул! – восхитился Мэсэн. – Как это – чем?! У Рандана – Метла, у Эстёра – Лопата.
– И что он проделывает с помощью своей Лопаты? – заинтересовался я. – Копает?
– Нет, не копает. Если Эстёр трахнет своей Лопатой какого-нибудь беднягу, тот оцепенеет и будет стоять как вкопанный целый день, а то и дольше, это смотря как огреть, – коротко хохотнул Мэсэн. – Ну, в общем, их боятся немного меньше, чем Ранданов: по крайней мере дураком не станешь… А есть еще Пронты
[47]
. Этот может стукнуть Ложкой по лбу – тоже неприятно! Но от Пронта легко отделаться: накормил его хорошим обедом, и порядок! Они так и живут: ездят из замка в замок, их там кормят до отвала… О, а вот мы и приехали!
– Но я еще ничего толком не понял, – пожаловался я.
– Потом, потом! – отмахнулся Мэсэн. – Сначала – обед!
Мэсэн быстренько запер в сарае вяло упирающихся болотных жителей, которые как раз начали приходить в себя и теперь активно страдали ностальгией по родине. Потом извлек откуда-то из таинственных недр телеги здоровенную тушу питупа. Я сразу узнал его: точно таких же птиц я видел во дворе Таонкрахта, они клевали кашу и чью-то горемычную задницу заодно. С этой ношей Мэсэн устремился на кухню, а мне велел отдыхать.
В течение часа я клевал носом у стола: вся эта болотная эпопея здорово меня вымотала.
Наконец в комнате появился Мэсэн. Грохнул на стол здоровенное блюдо, на котором лежал обещанный питуп, запеченный в глине. Он был несколько меньше страуса, но гораздо крупнее индейки. Шеф-повар радостно провозгласил: «Йох! Хваннах!» – и ударил ребром ладони по твердой корочке. Куски глины разлетелись в разные стороны; один я чудом успел поймать в нескольких миллиметрах от собственной рожи. Потом мне в нос ударил упоительный аромат.
– Я забираю себе задницу! – безапелляционно заявил Мэсэн. – Нет возражений?
Я растерянно помотал головой. Он тут же разломил тушу на две более чем неравные части: мне досталось крылышко, хозяину дома – все остальное. Очевидно, считалось, что птица состоит исключительно из задницы и крыльев. Впрочем, я не возражал: размеры этого самого крылышка превосходили мои самые смелые представления о большой порции.
* * *
– Слушай, может, еще разик съездим на болото? – весело предложил мне Мэсэн на следующее утро. – Понимаешь, какое дело: маловато у меня пока грэу. Я меньше чем с десятком торговать не еду. А так наберем их побольше и поедем искать твою Быструю Тропу. По дороге я и торговлей займусь. Зачем делать одно дело, когда можно сразу два?
Мне не слишком понравилась эта идея, но я как-то не решился возразить: я был чересчур сонный, чересчур сытый… и, если совсем уж честно, не слишком спешил расставаться с Мэсэном, чье общество делало меня убийственно спокойным и почти равнодушным к собственной судьбе.
Как и следовало ожидать, одной экспедицией на болото дело не ограничилось. На следующее утро Мэсэн бодро сказал: «Ну, еще штук шесть поймаем – и хватит!» Потом он снова и снова повторял, что «маловато будет». Некоторые походы вообще не приносили результатов: насколько я понял, грэу неплохо умели прятаться от незваных гостей, так что иногда Мэсэн понапрасну лупил дубиной по своему идиотскому шлему по несколько часов кряду. Однажды мы забрели в самую глубь болота и поймали одного бэу, точную копию дерьмоеда, который жил во дворе у Мэсэна. От грэу он отличался только телосложением: те были высокими и худыми, а бэу – более приземистым и коренастым.
